Что-то быстро ты отчаялся, конунг Холм, упрекнул его Фарадж. Из любой ситуации есть выход, надо лишь суметь его найти. Это одна из причин, почему мы здесь.
Конунг хлопнул себя по лбу.
Совсем забыл: завтра же день большого летнего солнца.
Все посмотрели на Аглею, которая с интересом рассматривала узоры на оконных кованных решётках.
Матерь Богов, позвал Фарадж. Она повернулась к мужчинам.
Скажи, конунг Холм, кто создал такую красоту?
Сын мой, Алексис, почему-то с грустью ответил Холм.
Тебе не нравится? Почему? удивилась девушка.
Он только на это и способен. Видят боги, не такого я ждал от своего сына.
Тебе ведомо будущее? полюбопытствовала Аглея.
Нет.
Тогда, почему ты спешишь с выводами?
К празднику город преобразился. Не осталось и следа от нападения драаксов, главную площадь украсили разноцветными гирляндами из бумаги, каждый семейный клан выставил перед домами свой флаг причудливых расцветок. Напротив зала советов устроили круглую арену и расставили скамьи, которые покрыли навесом. Место конунга и его семьи находилось на возвышении. Рядом, на одном уровне появились ещё два высоких кресла для почётных гостей.
Праздник летнего солнцестояния означал конец холодным ветрам и начало прихода тепла. Дни становились длиннее, а значит солнца будет больше, и бонды вернутся к своей работе в полях, чтобы вырастить новый урожай.
Фарадж шёл вдоль ярмарочных рядов и рассматривал товары, которые жители предлагали для обмена. Кузнецы и ремесленники наперебой расхваливали свой товар, который покупали прибывшие из других селений на праздник скотники и бонды. Людей было много, в главный город съехались все викяне. Новый Бог довольно улыбнулся: возрождается племя, скоро им будет тесно здесь, и двинутся они дальше исследовать границы этого мира.
Стайка неугомонных юных девиц преградила ему дорогу. Они стояли полукругом и что-то весело обсуждали. Фарадж с любопытством поглядел, что же заставило их собраться здесь, и удивлённо открыл рот. В центре стояла Аглея в белом платье, расшитом золотыми нитями и подпоясанным красным кушаком. Волосы Матери Богов заплели в толстую косу, украшенную мелкими цветами, а на голове красовался золой обруч.
Фараджи, она улыбнулась ему. Местные девушки подготовили мне наряд.
Аглея покружилась на месте.
Как тебе?
Ну Фарадж пожал плечами. Подходящих слов у него не нашлось.
Вижу, что тебе понравилось, она весело рассмеялась, глядя на его растерянное и удивлённое лицо. Она подхватила его под руку, и девицы расступились, чтобы дать им дорогу. Они восхищённо рассматривали Бога Воинов, но стоило ему взглянуть на кого-нибудь из них, как девушка покрывалась румянцем и отводила глаза.
Жена конунга сказала, что нас уже ждут у арены, чтобы начать праздновать, сказал Фарадж.
Семья конунга встала, когда Новые Боги подошли к ним. Их приветствовали поклоном все, кто собрался на арене.
Моя семья, конунг обернулся к ним и обвёл рукой. Жена Зарина и сын Алексис.
Аглея улыбнулась женщине и посмотрела на юношу. Отдельными чертами лица Алексис был похож на своего отца, но фигурой его природа обделила. Да, он будет высоким, как и его отец, но останется таким же худощавым, как мать.
Которое ему лето? спросила она.
Шестнадцатое, ответила мать.
Матерь богов взяла юношу за руки. Вокруг наступила тишина, конунг даже перестал дышать. Образ девы, в котором она пришла в этот мир, начал меняться, становиться прозрачным. Из неё шёл жемчужный свет, поглощая только их двоих. Словно в коконе, они стояли, укрытые от посторонних глаз. Аглея, как нить, пыталась ухватить сущность этого юноши. Нет, он не имел в себе божественного дара, но в нём было что-то другое: оно притаилось в глубине его существа и не желало откликаться на её зов.
Ты зря ждёшь, конунг, Матерь богов отпустила руки Алексиса, и свечение исчезло. Перед ними вновь стояла девушка в красивом платье. Холм опустил голову. Чтобы подбодрить мужа, Зарина взяла его за руку.
Твой сын не получил дара Богов, но что-то таится в нём.
Магия?
Нет, но это сродни магии. Придёт время, и он раскроется.
3
Праздничные гуляния начались с удара в большой гонг. На арене собрались мужчины с разнообразным оружием, чтобы показать свою ловкость и умение управляться с ним. Первыми выступили арбалетчики, метко пуская стрелы в цель, следом мечники и метатели ножей. Каждого победителя конунг награждал ценным подарком. Особенно весело зрители приняли метателей пращи. Менее умелые умудрялись запустить её в толпу или так заиграться, что в итоге сам метатель оказывался связанным. Но больше всего понравились толпе кулачные бои.
Фарадж становился мрачным, глядя на этот праздник оружия и силы. Аглея иногда касалась его руки, чтобы снять напряжение.
Тебе не нравится?
В ответ тот лишь больше хмурился.
Ты собрался с кем-то воевать, конунг Холм? спросил он.
Нет, удивился мужчина.
Тогда к чему тебе столько оружия?
Конунг растерянно пожал плечами.
Нам приходится бороться с драаксами.
Фарадж сжал кулаки, но больше ничего не сказал.
Что тебя расстраивает? спросила Аглея.
Неправильно это всё. Такое чувство, как будто войны навсегда останутся уделом человечества.
После представления начался пир. Столы накрывали прямо на улице, в каждом дворе. Соседи собирались вместе, делясь угощением, хмельным пивом и грушевым сидором. Вокруг стоял радостный смех, и звучали весёлые песни. Ближе к вечеру особенно захмелевшие пытались развязать драки, но после хорошей оплеухи быстро успокаивались.
Наступал важный момент, для которого все юноши и девушки народа викян собрались в главном городе.
Твоё время пришло, Бог Воинов улыбнулся своей спутнице. Ты готова, Матерь Богов?
А ты был готов, когда впервые пришёл в этот Мир?
Нет. Я просто знал, зачем пришёл сюда. Уходя, Старые Боги оставили по одному дару смертным, которые переживут разрушение Миров. Ты, Матерь Богов видящая, та, кто помогает этому дару выйти на свет и не погибнуть.
Дар викян божественное зерно, которое прорастёт и даст силу Молодым Богам, что будут помогать смертным после нас. Отсюда они выйдут в другие Миры.
Они собрались в центре арены: юноши и девушки, которые уже встретили своё шестнадцатое лето. Их матери стояли рядом, возлагая надежды, что именно их чаду достался этот дар. Что именно он или она удостоились этой великой чести.
Факелы рассеивали ночную тьму, когда Аглея вышла к ним в сопровождении Фараджа. Их было не так много, и все разные. Она смотрела и видела лишь простых смертных.
Придав будущим Богам смысл и осмысленность, Создатель заметил, что они научились чувствовать и испытывать эмоции. Создавая Новых, Старые Боги не решились лишить их этого, поэтому Матерь Богов сейчас и чувствовала страх от того, что не понимала как Это должно быть. Фарадж говорил: достаточно просто знать как.
Ты всё знаешь, прошептал он ей. Пойми это.
Понять, осознать. Она знает, какова божественная сила, её ни с чем не спутаешь. Аглея ещё раз посмотрела на Алексиса: всё верно, в нём её нет, но что-то в его сущности скрыто. Это больше магии, но меньше божественного зерна. Хватаясь за невидимую посторонним нить, она тянула её и уходила куда-то вглубь себя. Со стороны все видели, как в груди Нового Бога вспыхнул маленький жемчужно-белый свет. С каждым мгновением он становился больше, и она уже вся состояла из этого света. Больше Аглея не видела простых смертных перед ней стояли их сущности такие, какие они есть.
Алексис, её голос был громким и в то же время мягким. Парень вздрогнул. Он, как и все, стоял околдованный истинным видом Богини.
Я здесь, юноша вышел вперёд.