Хм а как голова?
Все отлично.
Правда?
Я же сказала!
Алесса стукнула чашки друг о друга и разбила одну из них. В раковину капнула кровь. Она засунула пальцы в рот. Кровь была соленой и отдавала горечью. Как и ее жизнь.
Дуреха. Дай я сама, Ламия домыла посуду.
Мама, а что там за часы тебе достались? Больше похоже на какую-то шутку.
Ламия засияла, как хрусталь.
О, это вовсе не шутка, а очень щедрый подарок. Карманные часы. Папа дедушка Омар всю жизнь собирал эту коллекцию.
Наверно, стоит целое состояние?
Наверно, но я не собираюсь их продавать, мать достала телефон и показала ей фотографии своих питомцев. Посмотри, какие они изящные, как сверкают на солнце. Медь, серебро, золото она вдруг опечалилась. В детстве я обожала играть с ними. Я вешала часы на шею, как кулон, мяла цепочку в руках. Для меня это было прикосновением к другой эпохе. В итоге папа строго-настрого запретил мне трогать его сокровища. Он так и хранил их всю жизнь: под стеклом. Как и свои чувства.
Алесса поняла, о чем она говорит.
А теперь я могу делать с часами все, что захочу. И никогда с ними не расстанусь. Потому это самый лучший подарок, который он мог сделать мне.
В окно постучал Джан, он указал на время. Пора ехать.
Я очень рада за тебя, мама. Ты приезжай ко мне почаще, Алесса поцеловала ее.
И я за тебя, дочка. Ты заслужила этот дом, как никто другой. Ты уже была на кладбище?
Нет.
Ламия нахмурилась, взяла дочь за руки.
Ты должна простить его, Алесса. Он мертв и не сможет спать спокойно, если ты будешь поминать его плохим словом.
Тогда я буду молчать.
Алесса
Неужели ты не понимаешь? Часть меня так и осталась там, в чертовой коробке.
И ты винишь его?
А не должна?
Ламия поднесла холодные ладони дочери к лицу, дыхнула горячим воздухом и растерла их.
Пойми, дочка, он был совсем юным, когда ушел на войну. А оттуда все возвращаются другими. Я хочу сказать, обстоятельства сделали его жестким.
Жестоким, поправила Алесса.
И категоричным. Если он что-то решил, тебе его не переспорить. говоря об отце, Ламия улыбалась. Но смысл речей не сочетался с улыбкой. Я его не оправдываю, просто думаю, он видел жизнь по-своему, не так, как мы. Он делил людей на врагов и воинов. Но я уверена, дедушка желал тебе лишь добра.
Алесса задумалась, затем сказала:
Знаешь, мама, люди бывают двух типов: одни натворят дел, другие потом с этим живут.
Джан вошел в дом.
Мы уезжаем.
Чао, дочка! Ламия подарила последний поцелуй.
Ламия исчезла с ним. Алесса ощутила в груди твердый сгусток. До чего же больно. Она не стала дожидаться Ениса и открыла бутылку просекко. После визита родни ей стало тошно, а как известно, горе лучше всего топить в вине. Когда пришел Енис, она уже была пьяна. Он не сказал ни слова осуждения, отчего стал ей более мил. Он разрезал сыр и присоединился. Алесса смотрела на огонь, воображение рисовало образы чудищ, которые вылазили из ее детских книжек. Поэтому в девять лет она бросила читать, чтобы запереть монстров внутри сказок.
Алесса нарушила неловкую тишину:
Расскажи о себе, Енис. Кем ты работаешь? У тебя не будет проблем, что ты весь день со мной?
Он отмахнулся и выпил стакан залпом.
Да знаешь, то тут, то там.
Это как?
Енис отвечал с неохотой.
Там вагоны разгрузил, тут Якова в магазине подменил, за пастуха овец перегнал. Когда нет работы, помогаю отцу со скотиной. Университет-то я бросил, не потянул школарину3.
Алесса вдруг представила, что из головы Ениса растут рога. Как у черта. И от них исходит черный дым.
Что? Разочарована? сказал он.
Вовсе нет. Каждый зарабатывает, как может. У тебя у тебя что-то на голове.
Енис взбил прическу. Рога не исчезли. Они искрились, как огни в камине.
Все?
Опять начинается. Алесса закрыла глаза, надавила на них, потерла веки.
Тебе плохо?
Я много выпила, сказала Алесса и распахнула глаза. Образ черта рассеялся.
Тогда тебе больше не наливаю, Енис стал пить из горла бутылки. Он громко глотал и жадно поглощал остатки алкоголя. Алесса знала, чем это попахивает.
Только она почувствовала облегчение, как голос из воспоминаний шепнул над правым ухом: «Алесса». Она уронила бокал он разбился о пол и забормотала:
Я не там, я не там, я здесь
Алесса?
Я не там. Я не в коробке
Какой еще коробке? Енис стал убирать осколки. Ну чего ты?
Алесса встала.
Не надо. Я сама уберу. Извини, что-то голова разболелась
Енис выжидающе смотрел, пока она подметала пол.
Хм. Так что? Мне остаться или уйти?
Алесса поняла, что он имеет в виду. Хочет ли она провести с ним ночь? Ей нравилось флиртовать с миловидным парнем, но заходить так далеко Что бы подумал Витторио? Последние полгода их брака он изменял ей с певицей из джаз-бара. Теперь эта шлюха купается в деньгах и красоте известного художника, которых не заслужила. Алесса вдруг стала лучше понимать Амину.
Да всем насрать, что он думает, сказала она.
Эм. Ну тогда я пойду, ответил Енис.
Он был встревожен, поэтому Алесса обняла его.
Извини меня, я перепила и плохо себя чувствую. Не обижайся. Надеюсь, завтра пройдет. Скоро увидимся! и выпроводила его за дверь с мягкой улыбкой на лице.
Эх, девчонки сказал он и подмигнул на прощание.
Она осталась одна. В доме повисла тишина. Так и должно быть, почему же ей страшно?
На стенах появились волны, посуда задрожала, свет замигал. Алесса знала, что нужно делать: она села на пол, прислонилась к входной двери, стала ровно дышать и концентрироваться на каждом вдохе.
«Это не по-настоящему. Уходи».
Она обрадовалась, что вовремя избавилась от Ениса. Никто не любит, чтобы видели его уязвимость. Через минуту все замерло, будто ничего и не было. Алесса несколько раз поморгала и успокоилась, затем встала и услышала шум. С лестницы прыгал красный мячик в зеленую полоску. Он не пропустил ни одной ступеньки и прикатился к ее ногам.
Мне не страшно, сказала напуганная девушка. Она хотела пнуть мяч, но не стала. «Игнорируй».
Алесса поднялась в спальню и легла под одеяло. Засохшая рвота у кровати приветствовала ее резким запахом. От выпитого вина на голодный желудок ее качало. Она попыталась уснуть и не смогла. Дом кричал. Страшные звуки исходили из стен, но Алесса была в безопасности: ни один монстр не смеет проникнуть под одеяло. Кровать это ее территория.
Кто-то заскреб в окно. Она слышала, как острые когти впиваются в стекло и ползут вниз. Снова и снова. Оно желает попасть внутрь, завладеть мной, подумала Алесса. Но я не должна сдаваться. Она откинула одеяло и посмотрела в окно. Разгулялся ветер, скрюченные ветки били в стекло и царапали его, ствол дерева раскачивался в разные стороны.
«Вот видишь, не все то, чем кажется».
Вскоре ветер стих, как и прочие звуки. Тишина угнетала сильнее, чем жуткие крики. А что, если дедушка Омар на самом деле не покинул этот дом? Он здесь, не может уйти в другой мир, потому что Алесса не простила его. Стук в стене подтвердил ее мысли. Она опять вспомнила чертову коробку, как сидела в ней в полной темноте. И какого прощения он ждет?
Голос из стены шепнул: «Алесса».
Первый труп
В каждой истории нужна пауза. Даже в работе есть перерывы на обед и на перекур. А вот в песнях пауз не делают, потому они так быстро заканчиваются. После первого удара Амина и Джан не успокоились, но взяли время, чтобы решить, что делать дальше. Хотя Амина уже решила. Она была самой нетерпеливой и отважной.
Дворняга по кличке Волк бегала по лесу и периодически заглядывала в дома, зная, что там ей перепадет что-нибудь съестное. На самом деле имени у собаки не было, но сама она считала себя волком, поэтому и называлась так. Кто-то мог бы решить, что пес страдает высоким самомнением, но эту тайну он унес в могилу, поэтому никто не узнал. В доме дедушки Омара Волку иногда удавалось отхватить кусок жесткого хлеба и пососать куриные косточки, если в доме гостила добрая женщина. Но последнее время там была другая злая, которая гоняла его и яростно верещала. Волк бы ни за что не вернулся к ней, однако он не ел несколько дней и отощал, так что надо было попытать удачу