Парни все еще болтали по рации, мешая оценивать обстановку. Я вынул наушник из левого уха и, спустя двадцать мучительных ступеней, оказался на поверхности. Невдалеке люди спокойно гуляли по проспекту, не подозревая о потасовке в баре. Мы сработали чисто.
«Стрела, это Маска. Подъезжай к черному ходу. Прием».
«Парсек».
Парсек на языке Стрелы это не астрономическая единица, а пара секунд.
Почти в тот же миг темноту проулка фонари мы на время отключили прорезал свет фар синего электрофургона с надписью «Из рук в руки», который вел Стрела. Из нашей компании он единственный был с четвертого уровня и днем работал на этом самом фургоне. Развозил на нем бывшие в употреблении, но еще вполне годные вещи из верхних районов в нижние.
Когда-то Стрела был десятником и моим напарником. Но потом ему раздробило ноги так, что при всех достижениях медицины нормально не собрали. Стрела не отчаялся и научился в совершенстве водить любой транспорт, всегда мог подбросить куда угодно и, если надо, накостылять обидчикам. В прямом смысле. Он надеялся, что скоро изобретут достойные протезы, с помощью которых он сможет легко бегать, но пока они не особо радовали. Впрочем, Рикарда Дубарро над этим работала. И в ее честь фанатеющий Стрела уже второй год ходил бритый на полголовы, носил очки с красными стеклами и ненавидел Орланда Эвкали. Он бы и волосы покрасил в алый, но краска ненатуральных цветов была доступна только верхам. Так что Стреле приходилось довольствоваться природно-рыжим.
Маска! взвизгнула Болтушка, когда я открыл дверь. Перед глазами так плыло, что сперва я увидел вместо сидевших внутри Эйны и Шифра два пятна розовое и темно-зеленое. Только не говори мне, что у тебя опять интоксикация!
Да нормально, сказал я, но в салон меня затаскивали в четыре руки две горячие и две ледяные.
Тебя эволюция стороной обошла, или как? взвинтилась Болтушка. Ты же обещал сам не лезть, если их будет много!
Розовое пятно постепенно обрело очертания пучок волнистых светлых волос, две длинные коралловые пряди, обрамляющие лицо. Курносый нос, красные линзы, длинные накладные ресницы, пухлые губы. Розовая футболка с надписью «Я конфетка, но меня не раскусишь», шорты на лямках ей в тон, кроссовки на платформе. С виду фарфоровая куколка. По натуре змеюка, каких поискать. Орланд не зря прозвал ее розовым чудовищем.
Да их была всего дюжина! ляпнул я и получил затрещину ладошкой с опасно острыми ногтями.
Пока Эйна меня не добила, Шифр наш аналитик, получивший позывной из-за необычного способа общения, высунул патлатую голову из толстовки, как черепаха из панциря, стянул с меня маску и приставил к губам бутылку со специфическим запахом антидота. Слава токсикологам, что я еще не помер после таких миссий. Проглотил священного зелья сколько смог и откинулся на спинку сиденья.
У обычных людей таланик работал не так активно, как у меня, и интоксикация наступала гораздо медленней. Таланики вообще нельзя было использовать долго. Особенно это касалось мощных типов, где Рация содержалось больше, чем в других. Точнее говоря, капсула у всех была одна и та же, чтобы не приходилось вырезать и вставлять новую всякий раз, когда менялся уровень, но работа ее зависела от удольмера. Люди с нулевого по пятый вообще не имели права пользоваться талаником, он у них попросту не работал. Я же находился на десятом, так что мой допноситель[9] выделял самое больше количество Рация, но я прибегал к его помощи редко из-за отката. Он становился все сильнее, и я не имел права просто отключиться. Надо было сперва подбодрить ребят.
Болтушка, ты в этот раз превзошла себя, сказал я Эйне. Отлично сработано. Это была лучшая маска за всю историю моих ролей.
Бармен, правда, ходячий полиграф? Судя по голосу, наша мастерица гипноза слегка успокоилась.
Да. Хорошо, что ты сделала глубокое внушение, более слабое он бы просек. Я уверен, что к утру у нас будет Жемчужина.
Я старался говорить бодро, но язык предательски заплетался.
Маска, у тебя кровь! взвизгнула Болтушка, увидев темное пятно, проступившее сквозь мою куртку. Ты почему не сказал, что ранен, болван?!
Ее голос доносился до меня, как из глубины туннеля. Откат вошел в полную силу мгновенно. Голова резко потяжелела, тело обмякло, я безвольно качнулся вперед и нырнул лицом в безразмерную толстовку Шифра, пахшую мятными леденцами, которые он всегда носил в карманах.
* * *
Не знаю, сколько времени я пробыл в отключке, но очнулся уже возле дома, подлатанный во всех смыслах. Судя по идеально-ровным стежкам на мне и на футболке, Шифр постарался. Из Стрелы рукодельник, как из меня домосед, а Болтушки в фургоне не было. Наверняка уже потрошила Халла и его помощников, пытаясь пробить их знаменитую блокировку.
Восточному небу, как и мне, вспороли бок, и оно алело рассветом, перебинтованное облаками у горизонта. Стрела дремал, опустив спинку сиденья, Шифр стоически охранял меня. Он всегда сильно поджимал губы, и мне порой казалось, что рта у него нет вообще. Как, впрочем, и глаз. Они были красивого темно-зеленого цвета, но Шифр прятал их за челкой.
Обычно он сутулился, но сейчас сидел очень прямо переживал.
Есть результат? спросил я. Жемчужину достали?
Мы гонялись за ней с тех пор, как узнали, что Конгломерат планирует глобальную аферу, завязанную на какой-то важной персоне. Пришлось провести огромную работу, чтобы добраться до Халла и доказать, что он распространитель эйфории. Иначе мы не смогли бы его накрыть.
«Бш. раб», написал Шифр на своем планшете и сунул мне под нос.
Это означало: «Болтушка над этим работает».
Маска, какого токсина? резко сказал Стрела, повернувшись ко мне. Ты же обещал!
Без красных очков вид у него был неожиданно бледный, почти больной, а без улыбки он выглядел, как иной человек без кожи неестественно до мурашек.
«Придурок», показал мне доску Шифр. Вот так, без всяких сокращений, чтобы я понял его наверняка.
Да ладно вам, парни! попытался я разрядить обстановку. Все было под контролем.
Ты обещал в этот раз не рисковать, отрезал Стрела. Если ты еще раз это повторишь, я тебя фургоном перееду, понял?
Повисло тягостное молчание. Правая рука была холодной. Полагаю у всех нас.
Понял, кивнул я и замолк, стараясь выглядеть пристыженным. Вы правы, я безбашенный придурок. Не знаю, что на меня нашло. Просто у них не было запрещенки, а я так засиделся в последнее время
«Маньяк адреналиновый», ткнул меня носом в доску Шифр. Он все еще сильно злился, раз писал без сокращений.
Согласен, прости. И такой придурок, как я, не заслуживает ваших переживаний, так что прекращайте тратить на меня удовольствие. Давайте уже перейдем на сторону мира и добра, ладно? Мы только что провернули большое дело!
Прошла минута две три
Иди уже домой, фыркнул Стрела, наблюдая за мной через зеркало заднего вида. А то такой зеленый, что на улице с деревом спутают и удобрениями польют. Когда Болтушка вернется, придумаем тебе коллективное наказание, понял?
«Вали домой, кусок идиотизма», подтвердил Шифр.
Я с улыбкой взъерошил его темные волосы.
Ты уже нарвался на две трионы отработок, ты в курсе?
Шифр судорожно стер и написал снова:
«Докажи».
Мы со Стрелой рассмеялись. Никто из нас, кроме Болтушки, не знал, почему Шифр не разговаривает. Но я был почти уверен: этот парень просто не хотел, чтобы его отправили на Аморановы острова за злословие.
Мне, и правда, было плохо, поэтому я не стал спорить и, привычно надев маску, вышел из фургона.
Впереди виднелись позолоченные завитки парадных ворот. Они странно выглядели на фоне лаконичных соседских заборов, и многие мои знакомые втайне считали, что это пошловато. В наше время пытаться имитировать роскошь, и правда, было нелепо. Но вы объясните это моим родителям, которые выросли на исторических книгах папа и на дамских любовных романах прошлых веков мама. Их стараниями наш дом выглядел как особняк на старинной открытке двухэтажный, с огромной гостевой зоной в подвале, просторной кухней, тремя спальнями, одну из которых я переоборудовал в спортзал, когда родители переехали на Парадис. А еще двумя ванными, двумя кабинетами и двумя кладовками.