Здесь скафандр пропороть раз плюнуть, тем более в темноте, а света на планетоиде всегда мало, сам я бы сюда не полез, констатирует Митонаро.
Да и страховать нас некому как на Некриде, поддерживает его Петренко.
Дальше той гряды не идем, принимает решение Мелехов, местность дальше гораздо хуже, по крайней мере, выясним, что рядом ничего опасного.
Час медленно аккуратной ходьбы, осознание отсутствия помощи в случае разгерметизации скафандра заставляет осторожничать, и мы достигаем цели. Снова ничего. Разворачиваемся обратно, проходим больше половины пути и когда после огибания последнего крупного тороса, показывается силуэт станции, темнота вокруг неё внезапно озаряется вспышками. Секунда и по ушам бьет крик старлейта:
На нас напали! Огонь на поражение!
Глава 8
Надо признать шпыняли нас не зря. Три с половиной года безжалостной подготовки не прошли даром, пусть мы и столкнулись с неизведанным, но навыки заставляют работать на уровне инстинктов.
Короткими прыжками, пригнувшись, вперед, выкрикивает Григорий, срываясь с места.
Форсированно практически пролетаем расстояние до последней груды камней, за которой открывается сюрреалистическая картина.
Атака идет со стороны запада, где, как и на севере, открытое пространство, пусть и не такое большое. Два с половиной десятка гуманоидных фигур, двигаясь с чудовищной скоростью, буквально скользят по льду, приближаясь к станции. Они несутся двумя волнами, причем первая ведет беспрерывный огонь.
В условиях космического вакуума боеприпас не теряет своих поражающих свойств и при этом обладает гораздо большей пробивной силой. Град пуль, обрушившийся на станцию, покрывает её белый корпус градом отметин. О скафандрах и говорить нечего. Несколько фигур лежащих неподвижно свидетельствуют о наших потерях.
Твою м! шок, страх, злость и куча других эмоций вихрем пролетают в моей голове.
Нападение явно оказалось неожиданным, часть наших оказалась за пределами станции и пытается отвечать, укрывшись за небольшими камнями, но проклятая отдача выбрасывает их на открытое пространство, лишая защиты, где их накрывает попаданиями. Противник бьет практически не целясь, но в шквале пуль то одна, то другая находит цель. Достаточно просто попасть и отказ систем жизнеобеспечения скафандра выводит курсанта из строя.
При этом Чужие не испытывают, кажется, особых проблем от отдачи, продолжая приближаться, и подлетев на расстояние нескольких сотен метров, где их волны начинают чередоваться. Первая волна резко тормозит и перестает стрелять, вторая выкатывается из-за их спин и подхватывает инициативу. Их потери составили две, может быть три единицы, а у нас уже больше десятка. Само столкновение идет при этом минуту с небольшим.
Веремеев, Джапаров, Петренко шаг вперед, мы подопрем вас сзади, рявкает Лемехов и, дождавшись выполнения команды, продолжает огонь!
Дальше события несутся вскачь. Три автоматные очереди несутся навстречу противнику, который, не подозревая о нашем присутствии, подставляет левый бок, к тому же перед самой станции открытое пространство немного сужается и им приходится сбросить скорость плюс смена волн. В общем наступающие скучиваются, становясь большой мишенью, в которую и врезаются наши пули. Как минимум четверо из них сразу летят на лед.
Осознав угрозу, часть Чужих разворачиваются и открывают ответный огонь, после чего разделяются. Пятеро кидаются в нашу сторону, остальные продолжают движение к станции, точнее пытаются.
Не успевают они проскользить вперед, как навстречу им кидается фигура в скафандре, поучает несколько очередей в упор, но в последний момент успевает активировать гранату точнее, несколько гранат. От взрыва его разрывает на части, но и нападавших расшвыривает в стороны как кегли после удара мяча.
За дальнейшими событиями вдали следить некогда, поскольку пятерка приближается к нам. Они двигаются быстро и уверенно, так же ведя огонь. Дергается и прекращает стрелять Джапаров, вскрикивает и замолкает Веремеев, рявкают три наших гранатомета. Спустя пару мгновений противник оказывается рядом и начинается бешено-безумный танец смерти.
Один из приближающихся Чужих с издевательской элегантностью подпрыгивает в воздух, очередью срезает кого-то из наших, после чего с неожиданным ускорением улетает назад, внезапно заработали законы физики, и отдача от собственного огня отправляет его в неуправляемый полет.
Другой посылает длинный шлейф пуль, практически не целясь, отпрыгивает, уворачиваясь от наших «гостинцев», уклоняется от посланной гранаты. Однако та, взорвавшись сзади него, рассылает град осколков, часть которых врезается ему в спину и бросает на лед недалеко от меня. Да он успевает, шатнувшись встать на ноги, но только для того, чтобы получить от меня пять или шесть пуль практически в упор, две из которых пробивают его шлем. Фигура, дергаясь в конвульсиях, падает обратно на лед.
Отдача бросает меня, заставляя скользить на животе по льду. Системы жизнеобеспечения скафандра тревожно мигают, автомат вылетает из рук, что-то ударяет по правой ноге. Третий противник разворачивает оружие в моем направлении, получает неожиданно три пули от неподвижно лежащего Веремеева, падает на колени, всаживает очередь в Вадима, так что скафандр последнего раскалывается.
Сволочь, ¥&£!!!, ору я.
Две серии патронов одновременно ударяют в стрелявшего. Может мне показалось, но кажется, они прошивают его насквозь, из Чужого вылетают красные струйки, моментально превращаясь в льдинки, пока тело, обмякнув, падает.
Вскочив, подбираю упавший автомат, охаю от прострелившей боли в ноге, отмечаю машинально красные огни, сигнализирующие о разгерметизации, но аварийная система дыхания работает, а дальше становится не до этого.
Четвертый из нападавших обменивается с кем-то из наших очередью, после чего оба разлетаются в разные стороны, разом пропав из вида. Пятый и последний после отчаянного прыжка приземляется относительно недалеко от меня, стреляет куда-то в сторону, затем переводит огонь на меня, но у него кончаются патроны. Следует новый бешеный прыжок, благодаря которому он уходит от моей ответки.
Автомат в руках изрыгает короткую очередь и замолкает тоже закончился магазин. Хватаюсь рукой за пояс, но ощущаю пустоту, обоймы с патронами вылетели, пока скользил по льду. Искать их нет времени, противник уже перезаряжает свое оружие. Справа каким-то чудом сохранилась граната, срываю её и
Местность вокруг внезапно озаряется ярким светом. До этого бой шел в полутемноте и в дикой нереальной тишине, прерываемой только короткими криками и непрекращающимся матом в шлемофоне. Цензурные выражения в такие моменты почему-то забываются напрочь, причем все хорошо понимают собеседников. И вдруг теперь все меняется.
Свет моментально слепит глаза, лишая возможности видеть противников. По-хорошему, сенсоры должны затемнить забрало шлема, но так как скафандр поврежден, они срабатывают с опозданием. Пули, выпущенные дернувшимся Чужим, проходят мимо меня, только одна или две царапают левое плечо. Граната, кинутая мной, пролетает расстояние, невозможное на Диземе, но здесь нет атмосферы, поэтому она разрывается вблизи от нападавшего.
Фигура медленно как в замедленной съемке опускается вниз, продолжая давить на спусковой крючок. Пули продолжают вылетать, впиваясь в лед или отлетая от него, пока обойма не закачивается. К этому времени Чужой уже лежит неподвижно.