Порой он думал, что было бы лучше ее отпустить, даже предлагал, но наложница, купленная когда-то им из жалости у торговца из Снежных земель, не пожелала свободы. Они оба знали, что однажды в замке появится настоящая хозяйка, и тогда наложнице не останется в нем места. Но Нэми продлевала агонию, отчаянно цепляясь за возможность быть рядом, пока не придет время исчезнуть. Она любила и страдала оттого, что его чувства не стали глубже за прошедшие годы.
Нэми не искала благ, не ждала подарков, но радовалась, как дитя, когда получала их. Она не стала заносчивой оттого, что господин признал ее своей постоянной любовницей, которая, согласно законам, могла управлять слугами, встречать и развлекать гостей, ухаживать за своим возлюбленным, заботиться о его замке и хозяйстве. Женщина осталась такой же тихой и милой, как в начале их знакомства, легко ладя с челядью. Но Риктору иногда казалось, что ей все это неважно, и единственной ценностью для нее оставалась только возможность быть рядом с ним. И было еще одно, что печалило женщину.
Позволь мне зачать плод от чресл твоих, просила она. Оставь мне частичку себя.
Но признанная любовница была временной женщиной в жизни лорда. Она могла заботиться о своем господине и возлюбленном, могла управлять его замком и людьми, могла согревать ложе, но не могла зачать и родить ребенка это тоже велел закон. Лорд, приведя в замок супругу, мог купить дом своей временной женщине, мог одарить ее богатыми подарками, даже выделить ей содержание, но ничто не должно было связывать его с любовницей, потому что с женитьбой заканчивалась власть простолюдинки, возведенной до положения госпожи.
Детей лорду полагалось иметь законных, рожденных супругой. Бастарды же считались позором, становясь пятном для рода, смешавшего свою кровь с кровью простолюдинов. Потому, если и случалось высокородным любовникам оставить в чреве своих любовниц семя, давшее всходы, то рожденные дети не признавались своими отцами, а их матери изгонялись, чтобы не опорочить благородное имя. Рику не хотелось отказываться от своего дитя, и не хотелось, чтобы столько усилий по возвращению роду Илейни прежнего величия сошли на нет из-за потворства желаниям наложницы. Потому Расслед не снимал печать бесплодия с Нэми во избежание ненужных осложнений.
Стук в дверь вывел Риктора из невеселых размышлений. Он уже оделся, не прибегая к помощи прислуги, использовал очередную магическую безделушку, чтобы его волосы высохли и легли на плечи мягкими волнами.
Можно, произнес он, и дверь открылась, впуская в покои слугу.
Мой лорд, прибыли первые гости, доложил мужчина.
Нэми успела спуститься? спросил Илейни.
Нет, покачал головой слуга.
Иду, Рик бросил на себя последний взгляд в зеркало и направился к дверям.
Лорд Илейни покинул свои покои и направился вниз. Он окидывал придирчивым взглядом стены, расцвеченные разноцветными магическими всполохами, которые сплетались в причудливые подвижные картины. Оглядел прислугу, одетую в праздничную одежду родовых цветов Илейни. Риктор одобрительно кивнул управляющему, и мужчина расплылся в улыбке.
Впрочем, лорд был спокоен: наложница еще ни разу не подводила его, вкладывая душу в любое действо, если оно касалось ее высокородного возлюбленного. Все остальное казалось женщине несущественной мелочью. Иногда Риктор думал, что, дай Нэми волю, она бы провозгласила своего господина королем и единственным повелителем. Любовь такой силы льстила мужчине, но и угнетала сознанием, что ему нечем ответить наложнице, кроме страсти и верности. С тех пор, как Нэми стала его любовницей, других женщин в жизни лорда не было. Наложницы оказалось более чем достаточно. Неутомимая, горячая, жадная до наслаждений она отвечала всем желаниям возлюбленного без оговорок и жалоб, получая не меньше удовольствия, чем он.
Первых гостей Риктор нашел в малой пиршественной зале, где играли музыканты, прислуга разносила вино, и приглашенный маг устроил небольшое представление. Заметив хозяина замка, двое мужчин и две женщины, поднявшись со своих мест, почтительно склонили головы.
Лорд-аниторн, восторженно прошелестела молодая особа.
Рик усмехнулся про себя, понимая причину столь ранней явки. Лорд Вейни стремился первым показать неженатому властителю Побережья свою дочь, чтобы никто не мог отвлечь его внимания.
Приветствую вас, благородные лорды и прекрасные дамы, в своем замке, улыбка лорда Илейни вышла отстраненной и прохладной.
Позвольте нам поздравить вас с победой, лорд-аниторн, лорд Вейни снова склонился. Лорейн.
Дочь лорда шагнула вперед, и Риктор вновь тихо усмехнулся. Конечно, поздравлять будет девица на выданье, хоть по этикету все дары передавались через прислугу, а хозяина поздравляли устно. Но ничего этого лорд-аниторн, разумеется, не сказал. Он склонил голову перед юной дамой. Лорейн была прелестна в своей наивной попытке быть соблазнительной. И пусть она наклонилась чуть ниже, чем предписывали правила, давая мужчине возможность взглянуть в вырез ее платья, но на щеках девушки ярко пылал румянец смущения, и это вызвало на устах Илейни добродушную, но насмешливую ухмылку.
Лорд-аниторн, пролепетала Лорейн Вейни, примите в дар от нас эту скромную вещицу. Безделушка, право
Лорейн сама выбирала, поспешила вставить леди Вейни. Ей так хотелось порадовать вас, сиятельный лорд-аниторн.
Ах, матушка! вспыхнула девица.
Мне приятно получить дар из рук столь очаровательной особы, Риктор обольстительно улыбнулся, и щеки порозовели не только у Лорейн, но и у ее матушки.
Девушка передала мужчине маленький ларчик. Он открыл крышку и взглянул на булавку, тут же засиявшую яркими бликами. Украшение было сделано тонко и изысканно. Несмотря на слова о скромности, стоила булавка как пара добрых чистокровных скакунов. Рик достал булавку, и амулет на его груди сразу потеплел, предостерегая лорда о наличии магических плетений в украшении.
Конечно, семейство Вейни не могло не позаботиться о том, чтобы их устремления не остались безответными. Приворотная магия в этом Риктор практически не сомневался. На мгновение ему захотелось поиграть с ушлым лордом и его дочерью, но мужчина тут же отказался от этой затеи, не пожелав обижать очаровательную Лорейн, у которой уже пылали даже ушки. Лихорадочный взгляд, предательски выдавший волнение, то и дело скользил по лицу аниторна Илейни и его пальцам, сжавшим булавку.
Прошу вас, милая Лорейн, снова улыбнулся Риктор, протягивая девушке ее подарок.
Юная леди закусила губу, склонилась, опять показав ложбинку между грудей, взяла булавку и приколола ее к камзолу лорда. Амулет стал почти горячим, но быстро остыл, поглотив магию. Душа матушки хорошо защищала своего сына. Риктор изломил бровь, иронично глядя на семейство Вейни, не сводящих с него жадных взглядов.
Что-то не так? вежливо поинтересовался аниторн.
А-а-а растерянно протянула Лорейн.
За спиной послышалась легкая поступь Нэми. Она приблизилась к своему господину и его гостям, поклонилась им и взглянула на Илейни.
Мой лорд, я задержалась, произнесла наложница.
Я не сержусь. Рик улыбнулся ей, протянул руку и ласково пожал пальчики женщины под недоуменными взглядами лорда Вейни, его жены, сына и дочери, на чьем хорошеньком личике теперь ясно читалась досада. Чуда не произошло. Илейни усмехнулся и посмотрел в глаза Лорейн. Не ругайте мага. Я защищен от магического внушения и от приворотной магии в том числе.
Теперь кровь отлила от щек не только у девушки, но и у всех ее родственников. Нэми, услышав слова господина, гневно сверкнула глазами, но лицо ее осталось таким же невозмутимым, как и мгновение назад. Оставив семейство Вейни развлекать себя зрелищами, лорд-аниторн отправился встречать новых гостей. И вновь это была семья, где имелась девица на выданье. И вновь лорд получил «скромный» дар, заряженный на приворот. А вскоре таких даров стало столь много, что Риктор попросту велел Нэми принимать их от его имени. Женщина, поначалу пришедшая в раздражение, к пятнадцатой попытке приворожить ее господина отнеслась философски и перестала злиться на предприимчивые рода, желавшие породниться с самим аниторном Побережья.