Осторожнее, проворковал мой внутренний голос. Берегись его.
Не сводя с меня глаз, багровый перебросил меч в другую руку.
Где твое оружие?
Имей в виду
Он выгнул бровь.
Я рассердилась и нехотя признала:
У меня Я его не ношу.
Густые золотистые брови сошлись на переносице.
Ты правда думаешь, что я поверю, будто ты выскочила из своего теплого гнезда и отправилась искушать тьму без всякой подстраховки?
Не в силах посмотреть на него, я сглотнула и переступила с ноги на ногу.
Чужак впился в меня взглядом. Я чувствовала, как от его ледяного взора у меня стынет кровь он, несомненно, заметил мою грязную сорочку и босые ступни и все понял сам.
Ты сбежала в спешке.
Верно.
Дурочка, сплюнул он, словно я была ребенком, которого нельзя не отчитать.
Я понятия не имела, чей он ублюдок, но провела в его компании достаточно времени, чтобы учуять запах волка. Как только я решила бросить ему это в лицо, он метнул мне свой меч.
Но ведь биться ты умеешь, солнышко, не правда ли?
Я поймала оружие обтянутая кожей рукоять меча еще хранила тепло его ладони.
Конечно умею.
Чужак обнажил второй меч тот был короче. Его взгляд подостыл, углы рта снова поползли вверх.
Не на свою жалкую жизнь, а на смерть?
Ты отвратительно груб.
Но умеешь ведь?
Я ощерилась.
Моя жизнь отнюдь не Я осеклась и набрала полную грудь воздуха, не желая углубляться в эту тему. Назвать жалкой свою жизнь я не могла, но и признавать, что она была далеко не той, какой рисовалась мне в мечтах, не желала. Это было бы эгоистично с учетом того, скольких людей, деревень и городов мы лишились. Пусть до нападений на нашу страну в моем разуме и не жил образ будущего, к которому мне хотелось бы стремиться, на что-то я все же надеялась. На нечто большее. Да.
Чужак подбросил меч, затем, совершив пируэт, поймал его в прыжке и приземлился на широко расставленные ноги.
Покажи-ка.
Я не обязана тебе ничего Меч дозорного просвистел у меня перед лицом он сделал выпад в мою сторону, но я уклонилась и, запутавшись в длинном подоле ночной сорочки, повалилась наземь. Поморщившись, я заморгала надо мной были земля, камни и пронизанный древесными корнями свод пещеры. Я прикажу казнить Чтоб тебя! воскликнула я и перекатилась в сторону, а длинные пряди моих золотых волос, отсеченные мечом чужака, так и остались лежать в пыли.
Тяжело дыша, я уставилась на противника он взирал на меня с высоты своего роста, сложив руки на груди.
Ясно. Ты все-таки ищешь смерти.
Не ищу, буркнула я, торопливо поднимаясь на ноги.
Дозорный шагнул вперед и очутился в неприятной близи ко мне настолько близко, что я смогла разглядеть темные крапинки в его синих глазах и длинные золотые ресницы, которые их обрамляли.
Попомни мои слова, принцесса. Тебя возьмут силой. А потом выбросят в канаву. Каждое слово он цедил сквозь идеально ровные белые зубы таких острых клыков, как у него, я не видала в жизни. Чужак навис надо мной, и я невольно отшатнулась. Людям плевать на перемирие наше племя они в лучшем случае терпят, и куда больше их порадует вид тебя, горящей в костре, чем выходящей замуж за их драгоценного принца-говнюка.
Он коснулся кончиков моих обрубленных волос и пригляделся те отросли прямо у него на глазах. Я же не сводила взгляда с его лица. С грубой, словно вытесанной из камня линии щетинистого подбородка. С носа, длинного и прямого, кончик его дернулся, ноздри раздулись, и чужак отступил на шаг.
Я заглотила полную грудь влажного терпкого воздуха казалось, я на время забыла, как дышать.
Никогда прежде не доводилось мне видеть кровавых фейри так близко я и рядом-то с ними раньше не бывала. Лишь из темниц доносились до меня крики и пронзительные вопли тех врагов, что подобрались к стенам замка или были пойманы за шпионажем.
Мы прекратили всякое общение с ними еще во времена первой войны, еще до того, как возобновились атаки на наши земли. Многие годы между нами бурлило серьезное напряжение две страны разделяло нечто большее, чем полноводная река.
Поэтому я не знала, даже не догадывалась, что, оказавшись так близко к кровавому фейри, можно лишиться способности дышать и связно мыслить.
Принц женится на тебе, тихо произнес чужак. В этом я не сомневаюсь но с какой целью? Он никогда не станет твоей половинкой, ему не позволят провести с тобой всю жизнь, так что, он отвернулся, видно, подождем и узнаем, как оно будет.
Растерянная и потрясенная, я пропустила мимо ушей предостережение, затаившееся в последней фразе.
Мне пора, трепеща, сказала я и отбросила его меч. Меня будут искать.
Ты всегда поступаешь, как тебе велят? Безобидная поддевка, но ею он не ограничился. Всегда вихляешься в прибое этой гнусной жизни, надеясь на лучшее, вместо того чтобы взять судьбу в свои руки?
Где-то внутри меня полыхнула ярость бурно, но недостаточно мощно, чтобы я придержала язык.
Прекрати. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
О, еще как имею, возразил чужак и потер подбородок. И я бьюсь на пределе возможностей всех, какими обладаю, и нет, бьюсь за все, что я есмь. Взгляд его вдруг стал волчьим и, скользнув по мне, одновременно вспыхнул и потемнел. Кто ты, солнышко, меч или орало? Во рту у меня пересохло, а он рявкнул: Стань оружием, перед которым не устоит никто. Возьми меч.
К глазам подступили слезы но не от страха. Нет, источником их было нечто иное, тот уголок души, куда я предпочитала не заглядывать да и необходимости такой благо не возникало. Осмелев, я присела и оторвала подол ночной сорочки та стала мне по колено, а затем поднялась уже с мечом в руках.
Багровый дозорный не обратил внимания на мои щиколотки. Он не спускал глаз с моего лица, а я расставила ноги пошире, сделала глубокий вдох и кивнула.
Я играючи увернулась от его первого удара, и когда чужак крутанулся, наши мечи сошлись с громким лязгом, а плечо мое загудело от мощи его удара.
Я отступила и атаковала одновременно с ним, пригнувшись, когда он сделал выпад. Дозорный рассмеялся и замахнулся с такой силой, что мне пришлось отскочить, наши мечи встретились в воздухе, и только благодаря скользящему маневру я не лишилась руки.
Так-то получше, отметил он и отступил.
Я утерла пот со лба, догадываясь, что он бьется не в полную силу почему так, понять я не могла, и все же испытывала благодарность.
Мы кружили и делали выпады, отбивая удары друг друга. По плечу и бедру у меня побежали струйки крови. Порезы явно были неглубокие, но их оказалось достаточно, чтобы как следует раздуть пламя, которое пробудил во мне этот тип.
Я атаковала вновь и вновь, издавая звуки, каких сама от себя прежде не слышала.
Он отражал каждый мой удар, и я сознавала, что ни за что его не одолею, но мне было все равно. Победа была неважна, и я упрямо нападала, ошибалась и нападала снова.
Луна уходит, сказал чужак, когда мы разошлись в очередной раз. Я совершенно взмокла, тогда как на его лице не было ни капли пота. Тебе тоже пора.
Я выдохлась грудь моя ходила ходуном, и пока я пыталась отдышаться, багровый отважился окинуть меня взглядом. Его поджатые губы расслабились, и он, похоже, с трудом отогнал охватившие его мысли.
Он развернулся и зашагал к полому дереву.
А меч? окликнула я его.
Оставь себе, бросил дозорный через плечо. Еще увидимся. А затем превратился в тень, которую поглотила тьма.
На полпути домой, когда первые лучи солнца коснулись вершин гор вдали за замком, я вдруг поняла, что так и не спросила, как его зовут.
2
Опал, наутро окликнула меня мать, поднимаясь по лестнице, что вела в мою башню. Во имя звезд, да что на тебя сегодня нашло? спросила она, открывая дверь в мои покои. Уже почти полдень.
Я закряхтела и зарылась поглубже в одеяла в том, что заработанные мной вчера порезы и ушибы зажили, я не сомневалась, но все равно не хотела рисковать мало ли, вдруг она заметит.