Жером, невысокий, скособоченный мужчина пятидесяти с небольшим, был Эджеру практически единственным другом. Они познакомились ещё в годы учёбы, когда подающий надежды студент подрядился участвовать в городской выставке картин и задумал полотно с переливающимися красками. Ни один магазин в округе не имел в своём ассортименте ничего подобного, и Эджер было отчаялся воплотить свою задумку, когда случайно набрёл на лавку Жерома. У того тоже не оказалось подходящих красок, но продавец пообещал сделать ему такие за пару дней. Эджер не мог поверить своей удаче. Его картина, переливавшаяся на свету, приковывала внимание, и он удостоился премии от академии за лучшую работу. С тех пор Эджер покупал краски только у Жерома.
О, старый друг! оживился хозяин лавки, стоило художнику переступить порог. Давненько тебя не было! Совсем не заходишь, справедливости ради, Жером был прав Эджер не заходил уже больше месяца.
Дела шли неважно, вздохнул художник.
Ну, в творчестве по-другому и не бывает! Кто не умеет падать, тот не взлетит, воодушевлённо проговорил Жером, смешивая под прилавком очередной краситель.
Вы, как никогда, правы, мой друг! улыбнулся Эджер, оглядывая полки и примечая нужные баночки.
Ах да! вдруг встрепенулся хозяин лавки, откладывая палочку, которой орудовал, размешивая своё творение. Я тут для вас приготовил подарок, но вы так давно не заходили, что я про него совсем забыл.
Мужчина скрылся на пару минут в кладовке, а, вернувшись, протянул Эджеру свёрток.
Моя новая разработка, гордо пояснил Жером. Объёмная краска!
Это как объёмная? нахмурился Эджер, принимая подарок.
А вот так! Из-за плотной консистенции ею можно рисовать объёмные детали. К примеру, пишете вы пейзаж, а на переднем плане у вас задумана ветка можете написать её выпуклой, словно она и впрямь там есть! глаза Жерома, когда он рассказывал, возбуждённо блестели. Сама краска белого цвета, и, когда высохнет, её можно покрыть любым необходимым оттенком.
Вы гений! изумился Эджер, прикидывая, как можно использовать новику при написании заказанного ему портрета.
Пока не продаётся, перейдя на тихий заговорщический шёпот, добавил Жером, так что вы будете первым художником с объёмными картинами!
«Вот ведь как бывает: вчера ты был на краю, и жизнь казалась беспросветной могильной ямой, а сегодня удача сыплется на тебя, словно листва поздней осенью», размышлял про себя Эджер на обратном пути в свою мастерскую. Он купил у Жерома все необходимые краски и другие материалы для рисования, заплатил за всё на треть больше, чем требовали подсчёты друга, однако и это было меньшее, чем он мог его отблагодарить за уникальную краску.
Когда Эджер вернулся в мастерскую, время приближалось к назначенному сроку его клиентка должна была вот-вот прийти.
Мориза не опоздала ни на минуту. Ровно в одиннадцать колокольчик над дверью звякнул. К счастью, художнику хватило времени на подготовку, и он как раз поправлял стул для натуры. На фоне уже были развешаны драпировки нейтральных тонов.
Добрый день, поздоровалось Мориза в пустоту, так как хозяин мастерской ещё не успел к ней выйти. И стоило Эджеру взглянуть на гостью, как он сразу понял, для чего использует новинку, подаренную Жеромом.
Мориза была одета в бархатное изумрудно-зелёное платье, а ровно в том ему на шее красовалось колье с ярким зелёным камнем в центре. В ушах поблёскивали длинные серьги с громоздкими камнями на концах, а средний палец левой руки венчал перстень, также украшенный изумрудом. Эджер так засмотрелся на украшения, что позабыл о приличиях, и, запоздало опомнившись, наконец поздоровался в ответ.
Проходите, указал он за угол и провёл клиентку в отведённое место. Мольберт и краски напротив задрапированного угла со стулом по центру уже были готовы. Мориза без лишних слов и расшаркиваний расположилась. Руку вот так, слегка коснувшись её аристократично бледного запястья, поправил Эджер. И плечо немного вбок.
Отойдя к холсту, художник осмотрел восседавшую перед ним женщину, уже не юную, но и не растерявшую красоты и обаяния. «Главное не переборщить с морщинами», подумал он про себя. Мориза сидела молча и смотрела ровно в ту точку, куда указал Эджер. Когда юный художник только закончил академию и его сбережения были весьма внушительны, он нередко нанимал натурщиков для позирования. Молодых девушек в основном, иногда пожилых мужчин. Однако из всех людей, побывавших на этом стуле, никто не сидел столь неподвижно. Когда девушки начинали игриво крутиться, пытаясь завести с ним беседу, или мужчины жаловались, что у них затекли спина или колени, Эджер жутко раздражался. Всё это приводило к изменениям света, позы, общего настроения композиции. Он ненавидел человеческую нетерпеливость и ужасно жалел, что не имеет способа, как бы затормозить момент. Заставить увиденное глазом неподвижно запечалиться. «Быть может, размышлял молодой художник, научный прогресс подарит нам такой способ», однако пока приходилось мириться с действительностью.
И вот теперь Мориза позировала ему так, как он всегда мечтал. Она словно превратилась в каменное изваяние. Даже блик, прыгнувший к изумруду на её кольце, не перемещался более по продолговатому камню ни на миллиметр. Скользя остро наточенной грифельной палочкой в металлическом держателе по холсту, Эджер то и дело ловил себя на пристальном внимании к украшениям. Особенно его привлекали серьги. Они никак не мог взять в толк, почему платье, камни в кольце и ожерелье изумрудные, а камни в сережках прозрачно-белые? Ведь намного гармоничнее выглядел бы комплект одного цвета. Мориза производила не него впечатление богатой и утончённой дамы, а следовательно, имела возможность позволить себе любые украшения и не могла не понимать, что канкан алмазов не вписывается в изумрудный вальс её образа.
Ломаете голову, почему не зелёные? реплика, слетевшая с почти недвижимых губ Моризы, была до того неожиданной, что Эджер вздрогнул и сломал о холст грифельную палочку.
Передохните секунду, стараясь не встречаться с женщиной взглядом, бросил он и отправился к ящику, где, помимо прочего, лежал набор грифельных палочек.
Эти серёжки, не обратив внимания на оставшийся без ответа вопрос, продолжила Мориза, достались мне от матери, она их очень любила. Я понимаю, что они не вписываются сюда, однако они, Мориза усмехнулась, не поверите, не вписываются ни в один мой образ. Мать любила простоту, я же, напротив, яркость. Но мне хочется, чтобы на портрете, который вы напишете, сохранилась память о ней. Поэтому, прошу вас, пишите все цвета, как есть на самом деле.
За время проникновенной речи клиентки Эджер успел поставить новый грифель в держатель и вернулся к холсту. Раз речь зашла об украшениях, он рассудил, что самое время уточнить:
Мой знакомый подарил мне уникальную краску, начал он, переходя от наброска фигуры к окружающему фону, она позволяет писать некоторые детали на картине объёмными. Я хочу предложить изобразить ваши украшения ею, и тут же торопило заверил. Цвета я напишу такими, какие они есть в действительности, об этом не волнуйтесь.
На невозмутимом лице Моризы пробежала странная, не понятная Эджеру эмоция, и она, опустив глаза, вполголоса пробормотала:
Хм А может, так даже и лучше получится, потом взглянула на художника и добавила уже обычным голосом. Почему бы и нет? Я всегда поддерживаю новаторство.
Прошлое 2.2
Марлин шла по тёмной, тонущей в тумане улице, то и дело одёргивая сползающие чулки. За два года работы в доме терпимости она думала, что видела всё и ни один запрос клиента не сможет больше её удивить. Её заказывали карлики, мужчины, у которых отсутствовали рука или нога, случались даже заказы от семейных пар, но ни разу её не заказывала женщина. Одна, без мужчины. Марлин недоумевала, что женщина собирается с ней делать, но страшнее, чем с волосатыми потными мужиками уж точно не будет, поэтому она согласилась. Странностью номер два у этого заказа было нежелание клиентки проводить время в апартаментах дома-отеля мадам «Ж», где Марлин всегда принимала клиентов. Именно поэтому ей сейчас по холоду и жуткому туману, оседавшему на теле и одежде мерзкой сыростью, приходилось тащиться по указанному адресу. Но и у этой странности было своё преимущество, вернее, даже два: первое не придётся отдавать двадцать процентов мадам «Ж», второе клиентка обещала доплатить сверху за выход на дом.