Илья Горячих
Особенности национальной реинкарнации
Посвящается памяти боевого товарища
Назарова Алексея Александровича
Часть первая. Вознесение
Ранним утром 24 сентября 2042 года два джентльмена с определенным местом жительства возвращались домой с добычей. Место жительства джентльменов было более чем определенно это открытый участок теплотрассы в районе города Москвы под названием Бирюлево. Это и был их, что называется, дом родной. И не только их. Благодаря неустанной и круглосуточной заботе чуткой родины, социальная поддержка населения достигла невиданных высот. А началось это еще в 2000-х, правда, началось робко и как бы нехотя. Сначала разрешили народу собирать валежник, народ вздохнул с облегчением сейчас заживем! Дальше больше заботливая родина в лице Главного по заботе о населении разрешила выращивать на приусадебных участках кур и кроликов Ну а по прошествии четырех десятков лет такие указы, как «О разрешении населению использовать открытые участки теплотрасс для мест проживания» или «О разрешении населению использовать в пищу мелких городских грызунов и птиц», воспринимались этим самым населением уже вполне обыденно.
Звали этих джентльменов тоже вполне обыденно для наступившей эпохи процветания Беляш и Тузик. Вернее, звали их в былые времена несколько по-другому, но прошедшие реформы, подошедшие к концу природные ресурсы необъятной некогда родины, а также личное участие Главного по заботе полностью искоренило потребности в произнесении длинных и никому не нужных имен. Простота содержания легко и ненавязчиво вылилась в простоту формы. Действительно, кому какое дело, что в далеком теперь уже прошлом, два специалиста трудились в крупном холдинге, занимали не самые кислые посты и даже в кошмарном сне не могли себе представить, что обретут место жительства в виде теплотрассы и погоняла Тузик и Беляш.
Так вот, возвращались наши джентльмены с добычей, а именно со свежеполученной от ПФР пенсией к себе в жилище. Тут, возможно, у пытливого читателя возникнет вопрос, зачем же, получив пенсию, спешить домой не прекрасней ли зайти со свежей, только что полученной пенсией в магазин, купить еды, выпивки и вообще всего, чего пожелает душа, в рамках, конечно, остатка от потраченных на еду денег. Но тут должен сообщить читателю, что в то время дело с получением и расходованием пенсий населением по прямому назначению то есть на еду, обстояло совершенно по-новаторски. Очередная гениальная реформа Главного заключалась в том, чтобы уйти от выплаты пенсий в деньгах и прийти к выплате пенсий продуктами питания. Как в свое время так называемые молодые реформаторы предлагали монетизацию льгот, так совершенно естественно Главный волевым решением провел демонетизацию льгот населения и перевел выплату всех социальных льгот, дотаций, пенсий, а также материнского капитала в натуральную величину, а именно в продукты. А поскольку закрома родины во время столь новаторских реформ заметно поистощились, и выдавать продукты гражданам в виде продуктовых наборов прошлых времен возможности уже не стало, было принято оригинальное решение выдавать эти самые продукты с мусорных баков крупных и не очень супермаркетов, естественно, в порядке очереди, под расписку и строго не более пяти килограммов в одни руки, проще говоря, с помойки. Дело возглавил ПФР. Но поскольку никаких денег в этом, да и в любом другом фонде давно уже не осталось, фонд вместо Пенсионного был особым указом Главного переименован в Помоечный и сразу же приступил к выполнению своих обязанностей. Выглядело это так. Рано утром к задним дворам магазинов, участвовавших в программе, подъезжал большой черный автомобиль ПФР (аббревиатура осталась прежней, но смысл заиграл новыми красками), из которого вальяжно выходил чиновник фонда и нехотя открывал багажник. Далее открывались двери магазина, и мятые грузчики вывозили пенсионный актив. Чиновник лениво и брезгливо осматривал поддоны, выбирал наиболее подходящее, по его мнению, и перекидывал в багажник авто. Закончив процедуру, которая по-научному называлась «отчисления граждан в ПФР», а по-народному «грабеж», чиновник так же нехотя и лениво закрывал багажник и командовал грузчикам: «Выноси!». Грузчики выносили из магазина огромные где они их только нашли весы с трясущейся стрелкой и ржавыми гирями, и таинство начиналось. К моменту выноса весов, как правило, к задворкам магазина уже тулилась огромная очередь. Пенсионеры, инвалиды, беременные, старухи, сироты и прочие категории граждан, имеющие право на «пенсию и пособие», стояли плотным рядом, ругались, плевались и поминутно вспоминали Главного и его родственников по материнской линии.
Но у Беляша с Тузиком эти хлопоты были уже давно позади. А впереди был чудный завтрак, обсуждение последних политических и экономических событий, как в их собственной жизни, так и в целом стране и мире, и, конечно же, заслуженный отдых: получение пенсии штука утомляющая, требующая хорошей физической подготовки и навыков ведения ближнего боя.
Расположились, как обычно, перед теплотрассой на специально отведенной площадке. За этим строго следили местные пожарники и очень радовались новичкам, то есть тем, кто только был выселен банком из ипотечной квартиры за долги и попал под программу «Босой семье доступное жилье». Новички обычно громко возмущались теми двумя погонными метрами теплотрассы на человека, которые заботливое государство предоставило взамен отобранных квартир, и часто нарушали правила, в том числе и пожарной безопасности, начинали жечь костры, готовить еду, а также курить в тех местах, где им приспичило. Радостные пожарники сидели в засаде и выслеживали зорким глазом новичков штрафы за это дело были немалые. Впрочем, как и за все остальное. Беляш с Тузиком новичками не были, однако попасть под раздачу пожарных им в этот день было все-таки суждено
Тузик начал ревизию свежеполученной «пенсии», а Беляш возился с костром. Специально отведенное место для приготовления еды представляло из себя яму глубиной около полуметра и метр в диаметре. По бокам друг напротив друга по краям ямы были воткнуты две рогатины и на них кинут сверху толстый прут арматуры держатель для котелка. Вся эта конструкция располагалась «не ближе, чем в двух метрах» от жилища граждан, то есть в трех шагах от спальных мест теплотрассы. Рядом с ямой, в полном соответствии с правилами пожарной безопасности, стояло большое металлическое ведро с какой-то мутной жижей. Беляш снял с рогатин арматуру, отложил в сторону скоро ж понадобится, отодвинул подальше ведро и приступил к розжигу. Дрова были поблизости их жилище располагалось в бывшей промзоне на улице Подольских Курсантов деревьев вокруг было полно.
Тем временем Тузик разложил провиант. В этот раз им досталось восемь батонов хлеба, несколько упаковок сухой вермишели в прозрачных, видимо, выцветших от старости пакетах, несколько банок консервов неизвестного содержания и производителя все надписи на банках были сильно затерты, а также десять бутылок водки и одна, неизвестно каким чудом упущенная из виду и работниками магазина и господином из ПФР, бутылка некогда безумно дорогого коньяка Хеннеси ХО. Тузик и Беляш воззрились на Хеннеси. Подобной роскоши они не видели со времен работы в Холдинге и смотрели на бутылку, как бандерлоги на Каа. Первым очнулся Беляш.
Так, значит, предлагаю, начнем с водяры, а этим, ткнул пальцем в коньяк, будем полировать смаковать будем, когда насытимся.