Не стоит забывать, осторожно добавил я, что все эти законы привели к тому, что помещичьи хозяйства стали неуклонно терять доходность.
Это так, согласился Киселев. Особенно в неурожайные годы. Ведь помещики были обязаны по закону кормить своих крепостных.
Хочу напомнить, что общая сумма помещичьей задолженности выросла за последние десятилетия в несколько раз. Я взглянул в свои записи и продолжил: К 1850 году помещики империи должны были государственным кредитным учреждениям 425 миллионов рублей серебром.
Сколько, сколько?! Николай был ошеломлен озвученной мной цифрой. Скажите, граф, все обстоит именно так?!
Именно так, ваше величество, удрученно произнес Киселев. и именно потому две трети всех помещичьих имений в обеспечении долга находятся в залоге. К сему хочу добавить, что большинство должников владеют менее тысячей крестьянских душ.
То есть, сказал я, подавляющая масса помещиков лишь номинально остаются собственниками своих поместий и крепостных. Так что отмена крепостного права вполне закономерный процесс. К тому же следует помнить, что в центральных губерниях России больше половины крепостных работают не на барщине, а были отпущены своим помещиками на оброк.
А в 1834 году было принято положение, запрещающее помещикам держать вотчинные фабрики, усмехнулся Киселев. Если в начале века на девяноста процентах всех суконных фабрик работали крепостные, то в 1850 году лишь на четырех процентах.
Сие означает осторожно произнес Николай.
Сие означает, ваше величество, что кроме казенных заводов у нас остались лишь купеческие и крестьянские мануфактуры. На Нижегородской ярмарке крепостные совершают сделки на многие тысячи рублей. То есть они стали намного богаче своих хозяев. И они готовы стать основой русской промышленности.
Именно так, кивнул я. Другие крестьяне, если их не обременять выкупными платежами, как это было в нашей истории, частично уйдут в города и сформируют новый рабочий класс, частично переселятся на новоприобретенные нами земли, а те, кто останется, резко повысят производительность труда, если у них будет земля. Во-первых, работать они будут на себя, а не на помещика. Во-вторых, мы им поможем с сельскохозяйственным инвентарем начиная с железного плуга. В-третьих, нужно будет ограничить власть «мира», одновременно продвигая организации вроде тех, что в нашей истории именовались «машинно-тракторными станциями». Тракторы это машины, которые могут тянуть за собой плуг либо телегу для сбора урожая. Для начала их можно будет заменить да хотя бы повозками с волами но, главное, крестьянам не нужно будет самим их приобретать, для них вспашут поля за умеренную плату, а также помогут с уборкой урожая. Можно даже представить себе кооперативы по сбыту сельскохозяйственной продукции такие в мое время существовали как на Западе, так и в России. Особый банк мог бы предоставлять ссуды на организации подобных станций и кооперативов при соблюдении определенных условий.
Кроме того, нужно продумать схему компенсации помещикам не за свободу крестьянам, здесь я не вижу причины назначать подобную компенсацию, но за отчуждаемую у них землю. Можно разрешить им оставить себе часть земли, особо оговорив арендные ставки для крестьян. Можно платить им из контрибуции, получаемой нами от наших врагов за мир. И наконец, нам известен целый ряд месторождений золота, серебра и драгоценных камней, доходами от которых можно будет также финансировать реформу. Конечно, нужно будет следить за тем, чтобы это не привело к инфляции так, ваше императорское величество, именуется по-научному рост цен. Нечто подобное произошло, например, в Испании после того, как из Нового Света хлынул поток золота и особенно серебра, обесценивший эти металлы. А если дозировать приток этих металлов на рынок, то можно добиться весьма неплохих результатов. Но, как бы то ни было, нужно сделать так, чтобы и крестьяне были целы, и помещики сыты. Вот только нужно будет разделить реформу на несколько этапов «большой скачок» практически никогда не работал, а результаты каждого этапа помогут нам скорректировать следующий.
Да, вопрос крестьянской реформы непростой вопрос, вздохнул Николай. Но решать его необходимо, и чем быстрее, тем лучше. Я прошу вас, граф, и вас, господин Горюнов, объединить ваши усилия и подготовить проект закона об освобождении крепостных крестьян с учётом всех тем, поднятых вами обоими. Понимаю прекрасно, что вам предстоит титаническая работа. Ведь надо провести корабль Российской империи между Сциллой и Харибдой. Думаю, что если реформа будет в конце концов проведена, то она станет одной из славнейших страниц моего царствования.
Сказав это, Николай встал и перекрестился.
Вслед за ним осенили себя крестным знамением Киселев и я.
17 (5) февраля 1854 года. Елагин остров.
Джон Джеймс Бакстон Катберт,
южанин. А также отец
Аллы Ивановны Домбровской
Длинный стол, простые деревянные стулья, белые стены Все это могло быть и где-нибудь у янки, в какой-нибудь конторе победнее. Но это одно из помещений административного корпуса Елагина острова, и, в отличие от Нью-Йорка, здесь горит электрический свет. Да и, кроме того, на столе стоит самовар, а в вазах бублики, конфеты, пастила и другие русские деликатесы.
Пригласил нас генерал Березин, советник русского Министерства иностранных дел. Нас это меня, мою супругу, двух моих детей, находящихся в России (и не желающих из нее уезжать), и моего зятя Ника Домбровского. Должен сказать, что с зятем мне повезло, хотя, конечно, для любого отца отдавать любимую дочь замуж ох как нелегко. Ну да ладно не будем об этом, сейчас у нас другие задачи.
Мейбел, кстати, из-за этой встречи заранее сдала одну из своих курсовых сидела над ней всю ночь, хоть мы с Ником ей и говорили, что ей не обязательно идти с нами. Она же отрезала тогда:
Я знаю, что вы оба хотите мне только хорошего. Но поймите, я не могу оставаться в стороне, когда дело идет о судьбе моей многострадальной родины.
Когда мы вошли, в зале находились трое сам генерал и двое незнакомых мне морских офицеров. Первый из них что меня удивило, явно семитского типа, не знал, что в России есть офицеры-евреи представился:
Капитан первого ранга Лев Израилевич Зайдерман.
Очень приятно. Джон Катберт, это моя жена Мередит, мой сын Джимми, дочь Мейбел и зять Ник Домбробский.
К моему удивлению, Мейбел полезла к нему обниматься судя по всему, они друг друга уже знали, да и Ник ему улыбнулся, как старому другу.
Простите меня, что не успел на венчание вашей дочери задержался по дороге из Одессы.
Второй же был чуть постарше, светлые волосы его уже тронула проседь, и мундир его был новехоньким. Он отрекомендовался:
Капитан второго ранга у вас это именуется «коммодор» Сергей Иванович Горюнов.
Андрей Иванович улыбнулся:
Коммодор Горюнов профессор истории, его специализация экономическая история девятнадцатого века. Он работает над другими проектами, но он весьма неплохо знаком с американской историей периода того, что у нас официально именовалось американской Гражданской войной или, как ее называли в моей истории на американском Юге, Войной Северной агрессии. Именно поэтому я попросил его подготовить анализ ситуации так, как он ее видит.
Я приготовился слушать долгую и нудную лекцию, изобилующую научными терминами. Я ведь тоже когда-то был студентом экономического факультета Колледжа Нью-Джерси. Но профессор он же коммодор меня удивил:
Дорогие друзья! Насколько я знаю, вы все видели фильм «Унесенные ветром».