Моя жизнь будет достойной вне зависимости от количества денег и должности на работе, сказала я ей во время очередного спора.
Это ты сейчас так говоришь, а потом станешь сокрушаться, что ни к чему не стремилась. Уж я-то кое-что в этом понимаю, Полли.
Зачем ты постоянно себя ругаешь, мам? Ты заслуживаешь похвалы и уважения за свой многолетний труд.
Ох, вздохнула мама, тяжело опускаясь на стул. Недавно на ее длинных ногах появились первые набухшие вены, и она начала страдать от частых судорог. Ожидаемый результат стоячей работы. Я просто думаю, что могла добиться чего-то большего.
Еще не все потеряно, пожала я плечами. Может, попробуешь готовить торты на заказ?
Я уже пробовала, только зря время и деньги потратила. Твой отец тогда был в бешенстве.
Ну, его здесь больше нет.
Не знаю, Полли, не знаю. Мне казалось, что все как-то само сложится: получу повышение, прибавку к зарплате. Но в итоге уже столько времени стою на месте.
Мы часто возвращались к этому разговору, хотя он ни к чему не приводил. Я понимала, что маме нужно выговориться, но все равно не оставляла попыток ее вразумить. Не знаю как, но она должна была взять себя в руки и решить, что делать дальше: принять жизнь, которую имеет, или кардинально все поменять.
Пока мама пропадала на работе, я проводила время с Макаром и Сережей. Иногда мы встречались случайно, когда шли прогуляться, а порой заранее договаривались о встрече. К нам часто присоединялась Вика, с первого класса влюбленная в Сережу, и совсем затосковавшая Крис.
Мы могли все лето быть вместе, а он взял и уехал, жаловалась она на Луку.
Он тебе хотя бы звонит? спросил у нее Макар. Когда она покачала головой, он повернулся ко мне. А тебе?
У него нет времени на дурацкие разговоры, ответила я, стараясь скрыть обиду на друга, он должен показать столичному тренеру, что достоин стать его учеником.
Так уж прям нет времени? ухмыльнулся Макар. Ни одной минуточки?
Ему нельзя отвлекаться, спокойно парировала я.
А может, он просто о тебе забыл?
Мы сидели на фудкорте в недавно открывшемся торговом центре и допивали остатки уже согревшейся колы. На красном подносе лежала горсть картошки фри, и я всерьез задумалась о том, чтобы бросить ее в Макара.
Да забейте вы на этого оленьего сына! воскликнул Сережа и тут же икнул, кажется, в миллионный раз за последние полчаса. Нам же лучше, что он свалил. Может, зависнем у кого-нибудь дома?
Можем пойти ко мне, предложила я, не осознавая на что подписываюсь.
Зря ты это сказала, прошептал Макар, когда мы вставали из-за стола, но я предпочла пропустить это замечание мимо ушей.
Перед тем, как подняться в квартиру, Сережа отлучился к своему старшему брату, от которого вернулся с упаковкой из двенадцати банок пива.
Я не буду это пить, поморщилась Крис. Полли, у тебя дома нет шампанского?
Есть, пара бутылок. Остались с Нового года.
Ну и чего мы тогда стоим? Поднимаемся! задорно крикнул Сережа, уже направившийся к моему подъезду.
А я предупреждал, улыбнулся Макар, неотрывно смотрящий мне в глаза.
Позже, когда весь черный пакет с пивом был опустошен, а икота Сережи достигла космических масштабов, Крис и Вика, выпив по одному бокалу шампанского, засобирались домой. Мы с Макаром проводили их до лифта, а, вернувшись в гостиную, обнаружили Сережу, блюющего на ковер.
Ты что, не мог добежать до туалета?! разозлилась я и отпихнула его в сторону.
Я все убеИКру.
Лучше иди и проспись, велела я однокласснику.
Макар буквально поднял размякшее тело Сережи с пола и уложил его на диване.
Надеюсь, из него вышло все, что он выпил, сказала я, скривившись от запаха хмеля и рвоты. Пойду за тряпкой.
Я помогу убрать, пообещал Макар и направился за мной в ванную.
В итоге он в одиночку очистил потрепанный коричневый ковер, так и не дав мне притронуться к содержимому желудка Сережи.
Большое спасибо, поблагодарила я его, когда он закончил уборку.
В этом есть и моя вина, признался Макар. Я знал, что так будет. Ему вообще нельзя пить.
Почему же не остановил его?
Как будто это возможно.
Тогда в чем твоя вина?
В том, что позволил ему напиться в твоем доме.
Ну, я сама вас пригласила, ты тут ни при чем.
На самом деле я просто хотел побыть с тобой, признался Макар, а еще увидеть, как ты живешь.
Ты уже был здесь, напомнила я ему, намеренно проигнорировав первую часть предложения. На моем десятом дне рождения.
Да, но с тех пор семь лет прошло. Позовешь меня на свое семнадцатилетие?
Нет.
У тебя еще полтора месяца, чтобы передумать.
Нет. Это у тебя есть полтора месяца, чтобы меня переубедить. Я посмотрела на него с вызовом, уже понимая, к чему все идет.
Он взглянул на храпящего позади меня Сережу, ухмыльнулся и спросил:
Покажешь свою комнату?
Ты правда такой самонадеянный или притворяешься? изумилась я его напору.
Ничего не говоря, он наклонился и коснулся моего лица губами. Я сидела, припечатанная к месту, пока он покрывал меня легкими, почти невесомыми поцелуями. Не выдержав, я поддалась разгоревшемуся внутри желанию и, быстро найдя его губы, устроилась у него на коленях.
Не похоже, что это твой первый поцелуй, прошептал Макар, оторвавшись от меня.
А кто сказал, что первый? ухмыльнулась я, притянув его обратно.
Подхватив меня на руки и уточнив в какую сторону идти, он отнес меня в мою комнату. Не разрывая поцелуй, мы завалились на кровать. Я не знала, в чем дело: в подростковой гормональной буре или стремлении быть с кем-то здесь и сейчас.
Я думал, тут все по-другому, сказал Макар, когда мы наконец остановились.
Что именно?
Твоя комната. Здесь так пусто.
Здесь есть все, что мне нужно.
Да, наверно, пробормотал он. Его взгляд был направлен на голую стену, покрытую обычной белой краской.
Думал, тут все розовое и в плюшевых игрушках? предположила я.
Да нет, просто надеялся увидеть что-то такое, в чем можно увидеть тебя.
Что это значит?
Ну, знаешь, постер с музыкальной группой или полка с любимыми книгами.
Уже не терпится увидеть твою комнату, умник, фыркнула я.
А ты правда придешь посмотреть?
Конечно. Только как следует подготовься к моему приходу. Развесь все плакаты, что у тебя есть, чтобы я точно поняла, какой ты человек. Так же узнают людей? Не с помощью разговоров, а по картинкам на стенах?
Ты что, обиделась? встревожился он и приподнялся на локтях.
Нет, но целоваться было куда веселее, чем разговаривать. Может, продолжим?
Я не против. Расплывшись в улыбке, он снова потянулся к моему лицу, но вдруг остановился. Но сначала скажи, кто украл твой первый поцелуй?
Ты реально не знаешь? удивилась я.
А должен?
Думала, он тебе рассказал.
Кто «он»?
Боюсь, это человек, чью рвоту ты убирал с моего ковра.
Сережа?! ошарашенно воскликнул Макар. Но когда он успел?!
Прошлым летом. Помнишь мы всем классом ходили в кино?
Ну да.
Он вызвался меня проводить, а по пути уломал на поцелуй.
Уломал? переспросил он. Тебя?
Ну а что? Мне тоже было интересно попробовать. Мы потом еще несколько раз практиковались, пока не начало нормально получаться.
Я такого не ожидал. Странно, что Сережа мне ничего не сказал, учитывая, как он любит хвастаться.
Ну, теперь ты знаешь, сказала я.
Но вы же ничем больше не занимались? шепотом уточнил Макар.
Конечно нет.
Хорошо, заметно расслабился он.
А что, ты на что-то претендуешь? съехидничала я.
Почему бы и нет?
Почему бы и нет, повторила я и потянулась к его лицу.
Лука. Декабрь 2023 год
Проходит две недели, прежде чем я возвращаюсь в коктейль-бар с одолженной парой обуви в пакете. На подоконнике заведения стоит ряд небольших мигающих елок, напоминающих не только о скором завершении года, но и чемпионате страны по фигурному катанию, который почти всегда выпадает на последнюю неделю декабря. Я задумываюсь об исходе грядущего турнира, учитывая результаты Гран-при, но мои мысли прерывает резко открывшаяся дверь. Стоящий передо мной парень одет в поношенную кожаную куртку и джинсы с потертостями на коленях. Я узнаю его благодаря запоминающимся татуировкам, которые покрывают его лысую голову и шею.