Когда начинала, то одна не ходила. Провожатые у меня были, целых четверо человек однокурсники с мединститута, которые поодаль в машине прятались. Мы вместе дипломную писали, а потом и кандидатские стали писать на взаимосвязанную тематику. Понадобилась практика, решили попробовать. Но, по счастью, результат с самого начала получился удачный. Вот и втянулась я. Друзья-то по заграницам разъехались, а я в Москве осталась. Одна теперь практикую.
По заграницам задумчиво произнес парень.
Ну да. Мы методику разработали комплексную. Лечим буквально под ключ, подводим пациента к созданию нормальной семьи и гармоничному существованию. Ребят моих в элитные швейцарские клиники с руками оторвали. Да и меня тоже звали.
Чего ж не поехали? недоверчиво спросил парень.
А у меня основная тема, можно сказать дело всей жизни, связана с очень уж тонкой медицинской проблемой, которая на западе почти под запретом. Только у нас можно спокойно ею заниматься, пояснила Маша.
Не верю я, вдруг оживившись, сказал недавний насильник, что есть такое, чего на западе делать запрещено, а у нас можно!
Есть кое-что, но долго объяснять. Да и неохота сейчас, немного замкнувшись, проговорила Маша.
А-а, понял, в чём ваш кайф. Понял, зачем вы занимаетесь этим! почти вскричал парень. Вы таким образом себя возвысить хотите над нами, мужиками! Вот, мол, какая я крутая, а они у меня все на ладошке! Захочу прихлопну силой авторитета и медицинских способностей! Это у вас самоутверждение такое. Раскусил я вас! Мужчин-то, небось, презираете в душе?
К мужчинам я очень трепетно отношусь, сказала Мария. да и в моей-то практике с вами, с мужиками, куда проще. А с девицами-девиантками мороки полон рот! Все эти истерички, несостоявшиеся самоубийцы, глотательницы таблеток, глотательницы шпаг, улыбнувшись, хмыкнула Маша, столько с ними лишней волокиты, так долго приходится их к необходимости лечения подводить, что с вами, с мужичьём, я буквально отдыхаю! Вот вас хотя бы взять, молодой человек. Мороки с вами было самый минимум. Вы почти трезвый были. Буквально через минуту профилактической беседы пошли на контакт, а через четверть часа осознали необходимость лечения. Нет, люблю я мужиков, почти с удовольствием проговорила Мария, у них деловой подход к жизни, захлопнув крышку ноута, сообщила она. Ладно, поздно уже. Хватит лишних разговоров. Назовите мне своё имя, ну, то есть придумайте какое-нибудь, чтоб я вас по нему знала, и хорош на сегодня, домой вас повезу.
Да чего уж темнить. Настоящее имя скажу. Вадик Морозов меня зовут.
Ну и отлично! Сразу и карту дополню, сказала Маша, вновь быстренько включая ноутбук. Вадим Морозов, значит. Возраст? Лет двадцать шесть, наверное?
Как вы точно определили! удивился Вадик. Хотя мне позавчера двадцать семь исполнилось, вдруг потухнув и втянув голову в плечи, проговорил Вадим.
Ничего-ничего, не тушуйтесь! Следующие именины будете встречать в кругу семьи, по крайней мере, в компании супруги, сказала Маша опять почти буднично. Работаю я с гарантией, как уже говорила, подход у меня комплексный, да и пациенток же нужно куда-то девать? Я подбираю пары, совместимые по психологическим признакам, девиации которых допустимы и не критичны. Заодно и отслеживать бывших пациентов мне проще.
Надо же, с возникшим вдруг раздражением проговорил Вадик и пожал плечами. Вы их чего же, насильно сватаете?
Этого не требуется. У меня свои методики разработаны, всё также буднично отвечала Мария. Работаете, учитесь? продолжала она щёлкать клавишами.
Работаю, грустно выдохнул Вадим. На заводе металлоконструкций.
А чего так кисло? Завод этих самых конструкций реальный сектор производства! Гордиться надо! На благо экономического роста России стараетесь!
Тоже верно, улыбнулся, наконец, пациент.
Ну всё, поехали. Куда везти-то? спросила Маша, выруливая.
Ташкентский переулок, дом девять, корпус два, ответил Вадик.
Эх, куда вас занесло-то этим вечером! До вашего дома через весь город тащиться!
Так ведь я нарочно подальше ехал, не в своём же районе насиловать буду! Чего бы соседи подумали? сказал Вадим.
Логично, согласилась Маша. Вот аптека, как раз, вроде круглосуточная. Давайте-ка сбегайте, купите лекарства по рецептику, который я выписала. А я подожду. Только побыстрее. Вам сегодня вечером их принять бы желательно вместе с расслабляющей ванной.
Ладно, я сейчас, буркнул Вадик.
Вернувшись, Вадим с полминутки помедлил, но потом решительно сел в машину. Мария Алексеевна выехала на оживлённый проспект, и разговор как-то пресёкся, не возобновлялся. Странные попутчики двигались по засыпающему городу. Автомобилей вокруг становилось всё меньше, и обоим нашим знакомцам тоже хотелось спать, несмотря на пережитое волнение.
Ну а всё-таки, вдруг заговорил Вадик, неужели вы всё это на чистом энтузиазме? Неужели, кроме губернаторского гранта, у вас нет денежного интереса в этом деле, и с пациентов вы ни копеечки не берёте?
Нет, ну почему же? Иногда, если пациенты богатенькие, то могу и взять, сухо отозвалась Мария Алексеевна, но только после успешного результата, и если уж очень настойчиво предлагают. Вот, например, эта машина подарок от отца одного пациентика правда, он не уличный маньяк был, проговорила Мария, не отрывая глаз от дороги.
А ваша обычная практика, она-то вам зачем? буквально всплеснул руками Вадик, сделав саркастическую ухмылку на слове «обычная». Зачем вам ходить по ночам, в этой яркой курточке, рисковать, столько нервов тратить?
Ну, понимаете, задумавшись, произнесла Маша, художник не может не писать, певец не может не петь, а я не могу не заниматься экспериментальной медициной. Призвание, наверное, немного насмешливо, немного горько ответила ночная искательница обычных приключений или не таких уж и обычных.
Вот мы почти и приехали, тихо сказал Вадик в повисшей вдруг тишине. Мой дом вон тот, за небольшим сквериком. В нём всего один подъезд.
Хорошо, до завтра, также тихо проговорила Маша, подъезжая к самому подъезду.
Ну, до завтра, так до завтра, будто бы и не желая прощаться, выдохнул бедняга-насильник. Непростая у вас работа, сказал он, медля и не выходя из машины, наверное, и личной жизнью пришлось пожертвовать из-за неё? Одной остаться пришлось?
Да нет, замужем я, ответила Маша. Ребёнку одиннадцать лет.
Надо же, вот дела! Я уж подумал, вы это вместо личной жизни
Работа есть работа, а с мужем я в шестнадцать лет познакомилась, когда стояла одна ночью на Краснолужском мосту.
На мосту ночью? А чего вы там делали? задавал свои дотошные вопросы Вадик.
А догадайтесь, ответила Мария, резко повернувшись к Вадиму.
Мне только одно приходит в голову. Ничего больше, горько выдохнул Вадик.
Да, я готова была совершить то, о чём вы подумали я была на грани, не хотела жить. Но, по счастью, той ночью на том мосту нашёлся человек, который отвёл меня от края и стал собирать меня по частям, чтобы отправить жить дальше. Потом прошло время, я взглянула на всё другими глазами и решила вылепить себя по его образу и подобию: поступила в медицинский, стала делать то, чего всегда делал он искать тех, кто стоит на краю обрыва, и помогать им. Мало-помалу стала заражать этим и других, команду сколотила. Ну, я об этом вам уже рассказывала.
А как же он сейчас-то вас отпускает одну в эти ваши рейды, на патрулирование ночных улиц? спросил Вадик с тихой затаённой грустью. Он жив? Он ещё с вами? вдруг как-то вскинувшись и повернувшись всем корпусом к Марии Алексеевне, выплеснул очередной вопрос Вадим.
Жив, слава богу! Ну что вы! произнесла Мария. Он давно бы уже запретил мне одной без него выходить на поиск пациентов в ночной город. Но дело в том, что когда он оперирует, когда у него сложная многочасовая операция, то я просто не могу сидеть спокойно: у меня возникает такая жажда действия, что либо опять на мост бежать и гасить себя самоё, либо делать что-то отчаянное, по-настоящему рискованное.