Голова болит, обмякнув, пожаловалась Анна. Тошнит. И пить хочется. У меня дома только газировка была, три бутылки выпила, одну с собой взяла. А ощущение такое, что уже неделю ни капли жидкости в рот не брала. Это с похмелья, наверное, корпоратив вчера был
Ясно. На вот, глотни. Только немного, Жив вытащил из кармана штанов крохотную фляжку, протянул Анне.
Что это?
То самое лекарство.
Анна открутила пробку, принюхалась и едва успела зажать нос.
Дрянь какая!
Нам эту дрянь теперь всю жизнь употреблять, нравоучительно заметил Жив. Это Танка живчик, он любит покрепче.
А кто-то любит поговорить вместо того, чтоб по сторонам смотреть.
Жив втянул голову в плечи, Анна ойкнула.
Что, прозевали? недовольно поинтересовался Танк. А если б бегун был? Или рубер?
Танк, я тут живчик твой Анне дал, она кисляка надышалась, да ещё с похмелья
Ну раз дал, так пусть пьёт, грубо ответил Танк.
Спасибо, но я воздержусь, Анна завинтила крышку, протянула флягу Живу.
Пей! неожиданно навис над ней Танк. Или хочешь мертвяком стать?
Н-не хочу, замотала головой Анна.
Ну так и не тяни. Время дорого.
Что-то в тоне его голоса заставило Анну послушаться. Нет, в то, что она превратится в мертвяка или зомби, она не верила ведь не превратилась же до сих пор. Но, похоже, Танк был чем-то сильно недоволен, и злить его сейчас не стоило от слова «совсем».
Ладно, лишь бы не наркота какая. В бога Анна не верила, но всё же помолилась и задержала дыхание перед тем, как поднести фляжку ко рту, сделала крохотный глоток.
Горло обожгло, желудок чертыхнулся. Анна зажала рот и затряслась в беззвучном кашле.
Пока достаточно. А там, если повезёт выжить, свой живчик научишься делать, Танк забрал фляжку, завинтил и отдал Живу. Ну что, Анна, как теперь себя чувствуешь?
Анна помотала головой, показывая, что прямо сейчас не может ответить, и вдруг поняла, что боль исчезла.
Вот и хорошо, одной проблемой меньше, подытожил Танк. Нас это, правда, уже не спасёт.
Что случилось? всполошился Жив.
То, что и предполагалось, мрачно ответил Танк. Нет больше Жнеца. И команды нет, одни трупы и ни одного грузовика. И я даже не знаю, что лучше, остаться тут и помереть от зубов честных мертвяков или идти сквозь Пекло пешком с двумя стволами и наполовину пустыми магазинами.
Глава 3. К слову о туфлях и собачьей верности
Вот это запад, привычная Анне шариковая ручка прочертила с левой стороны тетрадного листа вертикальную полосу. Здесь Пекло, рядом с полосой появился неровный овал. То есть место, где появляются всякие мегаполисы. А вот тут, на самом краю твоя Москва.
От объяснений Жива о том, как устроен Улей, у Анны волосы вставали дыбом. Хотелось то плакать, то смеяться. Вчера она ни за что бы не поверила в этот бред. Но сегодня, своими глазами увидев восход там, где раньше был запад, посмотрев на оборванную сразу за МКАДом ленту Можайки и воткнутый в неё обрубок совсем другой дороги, на отсутствие привычных торговых центров
Правильно ей вчера ничего не объяснили. Вытащили из столицы и на том спасибо, могли ведь и бросить, уйти вместе со всеми. И тогда Анну ждала нерадостная и очень короткая жизнь.
Танк и Жив были рейдерами одними из многих, кого собрал под своим началом Жнец. Группа была сильная сплошь бывшие военные, и сработанная. К тому же хорошо экипированная. Работали они по зоне, в которую мало кто решался заходить. Вглубь, разумеется, не лезли, а вот окраины щипали, как следует. Главное всё сделать быстро, пока пустыши не развились в кого посильнее. Охотой на заражённых они не занимались, а вот оружие, патроны, снаряжение вытаскивали из только что перезагрузившихся кластеров в таких количествах, что овчинка явно стоила выделки.
В этот раз что-то пошло не так. Вернее, не так пошло вообще всё.
Жнец, уже третий год подряд грабивший мегаполисы на границе Пекла, стал слишком беспечен. Он искренне считал, что никто другой в Пекло не сунется, и опасность тут может исходить только от заражённых.
Теперь Жнеца не стало, как и его группы. В живых остались только Танк и Жив и то исключительно потому, что по несвойственной местным доброте решили спасти Анну.
Красивая ты, буркнул Танк в ответ на прямой вопрос. Мало у нас тут баб, слабые они, не выживают. А красивых так вообще днём с огнём не найти.
Вот и вся причина.
Анне, правда, долгой жизни тоже никто не обещал. Насколько она поняла, в Улье даже год считается огромным сроком, и мало кто до него дотягивает. Большинство свежих то есть тех, кто, надышавшись кислого тумана, не стал заражённым, гибнет в первые несколько дней. Причём далеко не всегда из-за плотоядно настроенных мертвяков.
Так вот, примерно отсюда, ручка уткнулась в бумагу внутри кривого овала и прочертила неровную линию вправо от него, нам нужно добраться сюда. Тут наш стаб
И мы в него не попадём, если так и будем сидеть в этом магазине и рисовать картинки, недовольно встрял Танк. Ещё немного, и заражённые из Москвы попрут.
Так мы готовы, обиженно вскинулся Жив. Анна, на ещё живчика глотни перед дорогой.
Рецептом местного пойла с ней тоже поделились, и в первый момент, когда Анна узнала, откуда берётся основной ингредиент, она чуть было не распрощалась с содержимым и без того полупустого желудка.
А отбиваться от мертвяков чем будем? саркастически поинтересовался Танк. У меня полрожка всего, патроны на муров надо оставить.
Думаешь, неподалёку залегли?
Всё может быть, пожал плечами Танк и поднялся с пола, закидывая автомат на плечо. Поднял с пола топор его он получасом ранее без зазрения совести снял с пожарного щита. Значит, так. Идём прежним порядком: я, Анна, Жив. Медляков всех видов мочим тихо, у бегунов не забываем вскрывать споровые мешки вдруг повезёт споран другой найти. Тем, кто посильнее, на глаза не попадаемся. Муров, если встретим, тоже стараемся обойти, стрельбу открываем только в самом крайнем случае.
Жив деловито проверил пистолетный магазин, покачал головой.
У меня семь. Пять к винтовке. Нож. Ну и вот эта бандурина.
За поясом у него торчал слегка проржавевший с одного конца ломик.
Анна?
Жив посоветовал вот это взять, Анна покачала в руках метровый обломок белой пластиковой трубы.
Танк скептически хмыкнул, вопросительно глянул на Жива.
Она ж не умеет ничего, начал оправдываться тот. Ей, главное, к себе заражённого не подпустить, а там мы с тобой подоспеть попытаемся.
Ну если будет тыкать, как копьём, то, может, и сойдёт. Лупить этой зубочисткой никого не вздумай, только отгоняй. А если увидишь развитого мертвяка, лучше беги. Поняла, Анна?
Поняла.
Танк с тем же издевательским выражением лица покосился на бок Анны.
А это тоже оружие?
Анна недоумённо проследила за его взглядом. И густо покраснела на поясной лямке рюкзака, зацепившись за одну из пряжек, покачивалась розовая женская туфля на высоченном каблуке. Правая.
Я не нарочно, я это когда я рюкзак с пола поднимала, наверное Анна потянулась к ненавистной туфле.
Оставь, посоветовал Танк. Каблук тонкий, мало ли, им отбиваться придётся.
Анна так и не поняла, пошутил он или действительно посчитал, что и туфля может оказаться оружием.
Всё, выходим, посерьёзнел Танк. Кто отстанет ждать не буду.
Убежище, чтоб переждать остаток ночи, они нашли в заброшенном супермаркете в паре километров от МКАДа. Фиолетовая вывеска с надписью арабской вязью была Анне не знакома. В её мире здесь тоже был магазин огромный, сияющий огнями торговый центр. И вывески на нём были на русском и изредка английском языках.
Местность была Анне совершенно не знакома. Вместо современного шоссе старая дорога с потрескавшимся асфальтом. Вместо торговых центров ряды придорожных забегаловок и единственный магазин, а дальше бескрайние поля.