Где я? спросил он.
Идти можешь?
Не знаю.
А ты попробуй.
Снизу посигналила машина, наверное Колян уже загрузил Надежду в салон.
Вставай, друг! приказал Александр.
Иван поднялся и ощупал затылок.
За что так меня? Что я сделал? спросил он стоявшего с виноватым лицом колобка.
Извини, земляк, не хотел, ответил тот. Так вышло.
Ни хрена себе, вышло! А где Надька?
Внизу, в машине нас ждет, сообщил Александр. Пошли.
Пошли.
Иван дошел до двери и остановился.
Что еще? спросил бандит.
А как же я дверь запру? Квартиру могут ограбить.
Да чего тут грабить? У меня в сарае и то добра больше.
Иван обиделся. До сих пор он считал себя всё же довольно зажиточным мещанином, однако, оказывается некоторым его дом, его крепость напоминает сарай! И даже хуже!
Я остаюсь, сказал он.
В смысле?
Я буду охранять свой дом до тех пор, пока не накоплю денег на новую дверь.
Сколько стоит новая дверь?
Почем я знаю? огрызнулся Иван. Пятьсот баксов.
Александр молча достал лопатник толщиной с буханку хлеба и вытащил пять зелёных бумажек.
На, держи.
Спасибо! Иван шмыгнул носом и от нахлынувших чувств полез обниматься. Спасибо, друг! Век не забуду твою доброту!
Тот высокомерно ухмылялся, отступая под натиском его счастья.
Не надо. Не стоит благодарности. Ты чё, в натуре!
Иван остыл и придирчиво оглядел свою одежду.
А как же я пойду в таком виде?
Он демонстративно выставил вперед лишённый рукава голый локоть.
Бандит почесал нос и выудил из лопатника еще одну сотню долларов.
На, держи.
Увидев такую неслыханную щедрость, Иван подумал было вернуться в квартиру и провести ее полную инвентаризацию, но вовремя опомнился. Зажав деньги в кулаке, он пнул напоследок изуродованную дверь и преисполненный чувством собственного достоинства, потопал вниз по лестнице.
Куда едем? спросил сидящий за рулем Колян, когда друзья забрались наконец в машину.
В больницу! приказал Александр.
В какую?
Вот в эту! Иван ткнул в направлении травматологии.
Ага, кивнул Колян и завел движок. Проехав двадцать метров, он остановился. Всё, приехали.
Так! Выгружаем даму и несем ее аккуратно!
Александр выбрался из машины и развел бурную деятельность.
Небо стремительно темнело. Зажигались звезды, фонари и окна домов. Иван смотрел на, лежащую рядом, жену и потихоньку трезвел. О чем она хотела поговорить? Может быть, решила пойти на перемирие? Вряд ли. Мама не позволит.
Эх! вхдохнул он. Кабы не была ты такой маменькиной дочкой!
До Александры Надьке конечно далеко, но не намного. Возможно и такое, что её появление на свет обошлось без участия папы-ботаника, слишком уж типаж не тот.
Ванька! весело крикнул Александр. Иди сюда!
Из дверей клиники рысцой выбежали два человека в белых халатах с носилками. Колобки подбадривали их неприличными словами. Надежду бережно уложили и, в том же темпе, поволокли лечить ей руку.
Иван выполз на свежий воздух и потянулся, зевая во весь рот.
Все будет тип-топ! сказал ему бандит. У меня тут связи кругом. Я как-то раз лежал здесь или не раз, не помню! Но дело не в этом, минут через двадцать-тридцать Нанадя будет как новенькая и рванем ко мне!
Почему ты называешь ее Нанадей? спросил Иван.
Так это она ж сама так назвалась.
Надя! Надежда ее зовут! На-дя!
На-дя, удивленным эхом повторил Александр. Слушай! За это стоит выпить! Ты как?
Давай, кивнул тот.
Коля-ан!
Ага
Через полчаса Ивану стало лучше. Александр врубил музон на полную катушку, мешая спать обозлённым бандитским беспределом граждан.
Подруга подкинула проблем! Сука! вопил он, стараясь переорать звуки, вылетающие из динамика.
Точно, тихонько поддакивал Иван, мотая головой в такт музыке и думал, а почему, собственно, не пришла Александра? Обещала ведь зайти вечером.
Санек, послушай! крикнул он, но тот ничего не услышал.
Эй, мафиозо! Иван пихнул его в плечо.
Александр убавил звук и повернулся к нему.
Чего?
Давай твою жену разыграем.
Как это? В карты что ли? Нет, не пойдет!
Да ты чё, не понял, в натуре?
А-а! радостно осклабился тот. Теперь понял! Разыграем. А как?
Ну, я как был для нее, так и буду частным детективом. Пусть думает, что ты её в самом деле грохнуть хочешь.
Клёво! протянул Александр. А нахрена?
Так ведь клёво же!
Точно! тот поднял указательный палец. И это главное, жить надо весело.
В натуре!
Иван уже начал осваивать бандитский сленг и это пришлось ему по душе. Он уже вошёл во вкус, с водкой в голове и баксами в кармане многие проблемы отпадали сами собой.
За это надо выпить, сказал Александр. Колян!
Спустя примерно час Иван вдруг вспомнил, что ему надо проведать жену.
Санек, а чё, в натуре, Надька так долго? пьяно спросил он.
Пойдем поглядим!
Александр выполз из машины и слегка покачнулся. Хмель наконец-то добрался до его стриженой башки, а что касается самого Ивана, то он и вовсе упал на землю.
Бандит легко поднял его, закинул руку, лишённую рукава, стоимостью в сотку баксов, себе на шею и потащил в больницу. Иван брёл как в тумане, ноги перестали слушаться, голова постепенно наливалась свинцовой тяжестью.
Держись, братан! шептал .Александр. Сейчас мы найдем её.
Они поднялись по ступеням и вошли в здание.
Эй! заорал бандит. Есть тут кто?
Впереди маячила табличка с надписью "ПРИЁМНЫЙ ПОКОЙ".
Дверь была открыта, Александр заглянул внутрь.
Вот сволочи! ругнулся он. Куда же все запропастились?
Брось меня, простонал Иван. Я больше не могу, мне плохо.
Ты посиди здесь, а я пойду найду кого-нибудь.
Александр затащил его в приёмный покой, уложил на кушетку и вышел в коридор.
Иван почувствовал, что летит. Полет был тяжелым и безрадостным, в голове вихрились какие-то неотчётливые тени, черно-белым калейдоскопом закручиваясь в гигантский смерч.
Улетаю-таю, таю промычал он и заунывно простонал.
Ты давно тут лежишь? услышал он голос.
Не знаю.
Что у тебя?
Мне плохо.
Да, вид у вас, батенька, неважнецкий. Машенька, готовьте инструменты, будем оперировать. У парня явный аппендицит.
Хорошо, Виктор Степанович.
Иван открыл глаза.
Ты чё гонишь, в натуре! заявил он.
Кого? Да вы лежите, голубчик, а то не дай бог, перетонит будет.
Иван и не пытался встать. "А что, подумал он. Вдруг и впрямь аппендицит?"
Он ощутил прикосновение чьих-то мягких рук и отключился
Александр нашел Надежду спящей в больничной палате. Дежурные медсёстры даже и не пробовали остановить его, побаиваясь дородной, под два метра, фигуры.
Надюша! счастливо позвал он, приподнимая одеяло.
Та лежала переодетая в какую-то хламиду, правая рука, по локоть обмотанная бинтами, покоилась на равномерно вздымающейся и опускающейся груди. Тихое посапывание говорило о глубоком сне.
С соседних коек зашикали рассерженные тётки.
Чего надо? повысил он голос. Отбой был, всем спать!
Тётки замолчали.
Наденька! ласково прошептал он снова. Проснись, детка, дам конфетку. Да ты проснешься, стерва, наконец?!
Надежда зевнула.
Кто там? сонным голосом спросила она. Лёшь, ты?
Лёша? удивился Александр. Гы, гы-гы! Лёша!
Его пробил истерический смех. Тётки снова ожили.
Гражданин, как вам не стыдно?
Не мешайте спать!
Пошёл вон! Ты, морда!
Цыц! сказал Александр. Я ухожу. Но я ещё вернусь.
Он накрыл Надежду одеялом и вышел из палаты.
Хрупкая молоденькая медсестра толкала перед собой передвижную тележку с лежащим на ней телом. Девушка совсем недавно закончила медучилище и еще не привыкла к ночным дежурствам. Одно дело гулять до утра, целуясь с парнями в тени парковых кустов, но совсем другое работать, не закрывая глаз. Время еще детское, всего-то одиннадцать часов, это даже ещё не ночь, а вечер, но у бедняжки уже не было сил, страшно хотелось спать. А тут ещё дежурный врач, Виктор Степанович,(кстати, такой проказник!) велел готовить больного к операции.
Она зевала во весь рот, когда на пути вдруг возникла огромная черная фигура и со всего маху налетела на тележку.