Мельком он глянул на меня, кивнул на стул, стоящий напротив стола, и снова спрятался за монитором.
Этот стул многое повидал. Главные предатели Полиса в свое время сидели на нем, мама в том числеНаша с отцом схожесть, на которую Донован намекала, состоит исключительно в жестокости, которую мы проявляем к другим и сами того не замечаем.
Раньше я не обращал на это внимание. Может, потому что раньше я и не был ни с кем жесток. Отец убил маму во время допроса, но раскрыл Полису имя другого предателя. Я же спровоцировал у Зои приступ, но не добился ничего.
Тебе известно, почему ты здесь? Отец оторвался от экрана, глянул на протянутую ладонь и пренебрежительно фыркнул. Видимо, это «да».
Он стянул перчатки и обхватил мое запястье.
Вручая тебе дело Коллинза, я надеялся, что ты не попытаешься чьей-то виной прикрыть свою собственную. Но ты так сильно загорелся идеей снять с себя всякие обвинения, что едва не довел до смерти другого человека.
Я хотел сказать что-то в свое оправдание, но отец ясно дал понять он не ждет от меня ничего без «слова магистра». Если бы я не пришел сегодня, он нашел бы меня сам. И отнесся бы ко мне с еще большим недоверием, чем сейчас. Для отца не существует рекомендаций министерства. Для него есть лишь правда и необходимость ее доказать.
Сейчас я всего лишь нарушил протокол. Да, я превысил полномочия, но это ничто по сравнению с соучастием, в котором он мог бы меня заподозрить, если бы я попытался отложить допрос.
Именем магистра.
Внутри все сжалось, стянуло в тугой комок. Я слышал лишь его голос в голове, чувствовал, как сжимаются мышцы в ответ на каждое его слово. Я не лгал, но просто не лгать было недостаточно.
Вы провели дополнительный допрос Зои Златов, потому что почувствовали в ее словах ложь? Прошу ответить кратко.
Нет. Тело окаменело, противясь словам, которые я хотел сказать, но которые от меня не требовались. Я думал, что она недоговаривает, что-то упускает, и, если я копну глубже, расширю поле для ответа, я смогу услышать больше.
Чтец должен задавать правильные вопросы с первого раза.
Да, ведь с матерью у тебя было именно так. Руку будто стянуло жгутом; я плотнее сжал челюсти, чтобы сдержать колкости, которые так и рвались наружу. Не знаю, откуда они появились и почему именно сейчас, но каждое такое случайно оброненное слово ставит под сомнение мою невиновность, но уже в другом.
Говоришь без спроса под «словом магистра»Видимо, тебе нравятся новые ощущения. Без нужного количества наномашин твоя чувствительность возросла. Спорю, на что хочешь, что ты отключишься спустя пять минут, если будешь и дальше пытаться переломить нашу связь. Златов тоже пыталась это сделать? Она говорила за тебя?
Нет, сэр.
Тогда почему ты пренебрег правилами? Мне нужен полный ответ. Но учти, одно неверное слово, и придется начинать сначала. Ты ведь знаешь, как это работает.
Чем дольше я молчал, тем больше немела рука. С плеча боль перешла на грудь, разрослась дальше к животу, покрыла ноги. А я все молчал, потому что не знал: «Увлекся ли я так из-за Фила? Из-за нашей с ним дружбы? Или из-за участия в этом «АрКейна?»
Я не предатель.
Очень хорошо, сынок. А Фил Коллинз предатель?
Да. Перед глазами заискрилось; на этот раз я не смог сдержать крика. Я согнулся над столом и попытался вырвать руку, но отец лишь усилил хватку и с еще большим азартом продолжил спрашивать.
Не надо лгать, сынок. Ты ведь не считаешь его предателем. Почему? Потому что он твой друг? Может, и твоя мать пример для подражания?
Нет.
Снова ложь. Ты не лжешь мне в главном. Но обманываешь во всем остальном. Видимо, полагая, что для меня важно разделить с кем-то ненависть к твоей матери. Но спешу тебя заверить, он подался вперед и потянул меня за собой, понуждая согнуться над столом, ты никогда не поймешь этой ненависти. Сейчас ты близок к тому, чтобы стать настоящим чтецом; чтецом, полагающимся лишь на правду, а не обманчивые, проходящие чувства. От меня требовалось лишь подтвердить твои намерения в отношении Зои Златов. К остальному мы еще вернемся.
Он разорвал связь, и меня резко откинуло назад. Я едва не повалился со стула, но во время ухватился за край стола.
Не ставь свои отношения с кем-то в оправдание своей слепоты, Доран. Он поднялся, плеснул в стакан немного воды из графина и протянул мне. Все чтецы через это проходят. Твоя мать водила меня за нос многие годы, но однажды я решился спросить ее напрямую и развеять подозрения, которые подавлял долгое время. Благодаря этому ходу, мы смогли поймать не одного, а двух нарушителей. И ты сможешь. А сейчас Отец хлопнул меня по плечу и молча указал на дверь: Можешь идти. Я дам тебе пару дней, чтобы отдохнуть. Я передам твои показания другим членам суда, и, если они сочтут тебя невиновным, ты получишь недостающие наномашины. К делу Коллинза вернешься позже, а пока им займусь я.
Мне не нужен отдых.
А мне не нужны бесполезные работники. Так что иди и хорошенько подумай над тем, кто такой Фил Коллинз и кто такой ты.
Информационный блок министерства
Министерство Связи
Глава министерства: Дафна Аккерман.
Наименование сотрудников: связист.
Устройство министерства: глава министерства, сотрудники отделов связи.
Наименование отделов: обработка входящих запросов населения, установление связи между министерствами, обработка звонков сотрудников министерства, контроль за разговорами жителей Полиса (выявление антисистемных настроений среди населения Полиса), контроль за информационной базой личных сайтов граждан; отдел связи железнодорожной станции.
Назначение министерства: поддержание и установление обратной связи между гражданами и министерствами; между разными министерствами; между сотрудниками министерств; отправка поездов со станции и регистрация прибывших на перрон сотрудников; защита внутренней корреспонденции компаний и министерств.
Особые умения сотрудников: знания и навыки, полученные входе обучения для работы в министерстве.
Форма сотрудников: офисный стиль.
Срок службы: неограничен.
6
Доран
27 сентября, утро
Я не очень помню, как добрался до Дианы, зато отлично помню ее растерянный взгляд, когда ввалился в квартиру. Первые минут пятнадцать она еще пыталась меня о чем-то спрашивать, но вскоре просто сдалась; помогла мне снять больничную одежду и дойти до кровати. Я лежал с закрытыми глазами, и всякий раз, когда Диана склонялась надо мной, чтобы проверить, жив я или нет, я непроизвольно задерживал дыхание. Я мог успокоить ее, сказать хоть что-то, чтобы отвадить ее повторять эти действия снова и снова. Но я продолжал молча лежать, слушать, как скрипят ножки кровати при ее подъеме, колышется абажур на старой лампе.
Утро наступило быстрее, чем я успел уснуть. Диана резко подорвалась с кровати, чтобы отключить будильник, и нехотя поплелась в ванную.
Этим утром она делала все особенно медленно, или мне так казалось, потому что я желал ее ухода. Наконец, когда хлопнула входная дверь, я открыл глаза и тут же почувствовал неодолимую тягу закрыть их обратно. Мне не спалось ночью, зато утром, когда за окном гремят всевозможные автомобили, меня сморил сон. Пусть он был недолгим, но после пробуждения я почувствовал в себе хоть какие-то силы. Я смог подняться, добрести до кухни и выпить кофе, который Диана нарочно оставила на столе, видно, разгадав мой обман.
После вчерашнего допроса рука едва двигается. Ожог был почти незаметен, когда я допрашивал жену Гибсона, а теперь красной полосой тянется от запястья до плеча. Единственное, на чем никак не сказались папины старания, панель чипа. Удивительная прочность