Когда ожидается прохождение поезда?
Четырнадцатого апреля.
Это нереально. За трое суток подобрать людей и перебросить их за линию фронта.
Они будут работать на нашей территории. Проблема в том, что ни у кого не должно возникнуть подозрения, что к этому причастно правительство.
Антон Михайлович развернул большую карту на столе.
Не доезжая до Вязьмы, эшелон будет вынужден остановиться для заправки вот на этом полустанке. Заречье.
Н-да Заречье Место тихое. Новые люди сразу же привлекут внимание.
Не такое уж оно и тихое. В версте от станции на тупиковой ветке стоит эшелон с резервным полком. Его вывели с фронта. Солдаты полностью деморализованы большевиками. Они расстреляли паровозную бригаду, и теперь не могут оттуда выехать. Половина из них разбежалась, остальные бузят, занимаются грабежами в округе.
Списать гибель Ульянова на пьяных солдатиков Ну что же, интересно.
К тому же, большевитски настроенных.
Будем думать. Мне будут нужны штабс-капитан Красильников, контрразведка Западного фронта и поручик Болшев, корпус Брусилова.
Сегодня же откомандируем. А достаточно двоих?
Ну и еще, на всякий случай, стрелка я из своих курсантов подберу.
После отречения от престола императора Николая второго в России началась эпоха смутного времени. В государственной думе многочисленные партии и фракции погрязли в дебатах и словоблудии. Созданное Временное правительство было вынуждено делить власть с многочисленными Советами, которые были созданы не только в крупных городах, но и в действующей армии. Находящееся в эмиграции руководство РСДРП во главе с Лениным рвалось в Россию, что бы использовать ситуацию для захвата власти. По мнению германского командования, это привело бы к полному параличу власти в России.
В библиотеку, где за массивным письменным столом сидел барон Корт, предварительно постучав, зашел один из преподавателей курсов, плотный мужчина в военном френче без знаков различая.
Разрешите, Ваше превосходительство.
Проходите, Сергей Матвеевич. Присаживайтесь.
Преподаватель прошел к столу. Барон без ненужных предисловий обратился к нему.
Вы знаете курсантов. Мне нужен хороший стрелок. Даже не просто хороший, а классный.
Есть такой, Кошельков Но
Вас, что-то смущает?
Он прекрасно владеет всеми видами оружия. Работает с обеих рук.
Это и нужно.
У него обостренное честолюбие, я бы даже сказал, болезненное.
В чем это заключается?
Стремление быть храбрее всех, сильнее всех. До курсов, в Галиции за храбрость даже был награжден Георгием.
Барон с неподдельным удивлением посмотрел на преподавателя и решил прояснить прозвучавшее в его словах сомнение.
Прекрасная характеристика. Не понимаю, Сергей Матвеевич, что Вас смущает?
Меня смущает непредсказуемость его поведения и поступков.
Барон, улыбнувшись, успокоил своего сотрудника.
Ничего, ему предстоит поработать в группе Красильникова. Тот его быстро приведет в чувство. На сборы час.
Слушаюсь.
Барон задержал преподавателя, который уже открыл дверь. И еще. Доведите до сведения этого Кошелькова, что успешное выполнение задачи будет служить ему выпускным экзаменом с присвоением офицерского звания. Пусть это будет для него стимулом.
Стараясь не попадаться никому на глаза, трое мужчин обошли черный остов паровоза со стороны станционных лабазов. Один из них, Митя Болшев больше походил на подростка-простолюдина, чем на члена диверсионной группы. Невзрачный 18-летний худенький парнишка, одетый в железнодорожную куртку, потрепанные брюки с сумкой через плечо, из которой выглядывали кипы газет не вызывал у окружающих чувства настороженности и опасности.
Старший в группе Красильников Михаил Лукьянович, 35-летний мужчина плотного телосложения в солдатском обмундировании без погон походил на бесцельно скитающегося дезертира, коих в то время можно было встретить повсеместно.
На дезертира так же смахивал и приданный группе в качестве стрелка 30-летний Кошельков Яков. Он был слегка сутул, временами в его поведении проскальзывали блатные замашки. Это выражалось в тягучих нотках при разговоре и в манере жестикуляции крупными и могучими руками.
Когда троица остановилась, Красильников, выглянув из-за паровоза, внимательно осмотрел место. Немного подумав, он стал отдавать распоряжения.
Кошельков, обживай водонапорную башню. Оттуда хороший обзор. Где бы не встал эшелон, он у тебя будет, как на ладони.
Что толку от обзора? Мне винтарь нужен, тогда и от обзора будет толк.
Красильников сурово оборвал Кошелькова.
Возьми за правило, не перебивать старших. На станции бродят солдаты, отберешь из них парочку с винтовками и расположись рядом с башней.
Они, что бараны на веревочке? Расположись
Красильникова начала раздражать строптивость стрелка. Он, еле сдерживаясь, повторно одернул Кошелькова.
Повторяю еще раз! Не перебивай. Ты здесь находишься лишь, лишь в качестве стрелка и будь любезен, выполнять только то, что я тебе прикажу. А все свои мысли и сомнения оставь при себе! Понял? Красильников, не отрываясь, посмотрел Кошелькову в глаза, не слышу.
Так точно. Только из непрестреляной винтовки хорошо в небо палить.
Прокачай владельца про ее особенности Так, ненавязчиво затей разговор.
Красильников снял с плеча солдатскую котомку и достал из нее две бутылки с самогоном и кусок сала, завернутый в холстину. Все это он передал Кошелькову. За этим пряником пойдут, кто хочешь и куда хочешь.
Тот сразу повеселел и, потерев нос, довольно пробурчал, вот это другое дело, это по мне.
Не вздумай сам набраться. Ты должен быть трезвым. Запомни, вот в этой бутылке подмешано снотворное. Его нальешь солдатикам только тогда, когда подойдет эшелон. Потом займешь исходную позицию на башне. Огонь открывать только по сигналу Болшева. Он повернет свой картуз. Нас интересует господин Ульянов, он же Тулин, он же Ленин.
Красильников достал фотографию Ленина и передал ее для ознакомления, параллельно характеризуя изображенного на ней господина
Из интеллигентной семьи, Окончил Казанский университет. Один из руководителей Российской социал-демократической рабочей партии.
Михаил Лукьянович определил задачу Болшеву, которому отводилась главная роль в проведении акции.
Митя, ты работаешь у вагона. В зависимости от ситуации или сам, или подаешь сигнал Кошелькову. Сбоя не должно быть.
Болшев успокоил Красильникова, сделаем.
Тот продолжил, после операции встречаемся у кладбища, рядом с дорогой на Вязьму.
Кошельков не удержался и высказал свое мнение. Стремно. Если, что, то в первую очередь нас на дороге и будут искать. Уходить нужно по реке.
Красильников с любопытством посмотрел на стрелка. Тот прояснил свое предложение.
Там, за элеватором проселок идет к реке. Раньше у мостков всегда пара лодок была.
Версты три вниз по течению и по Духовщинскому тракту до Вязьмы.
Болшев поинтересовался у Кошелькова, ты местный?
Тот ответил уклончиво, явно не желая вдаваться в подробности. Так, приходилось бывать.
Красильников подвел итог импровизированного совещания. Добро, так и сделаем. Тогда встреча у элеватора.
На краю леса рядом с брезентовым шатром от затухающего костра поднимался легкий дымок. Рядом на сбитом из досок столе были разложены черепки, бесформенные фрагменты железных изделий, покрытых толстым слоем ржавчины.
Невдалеке от бивуака, у склона глубокого оврага Болшев Николай Савельевич, профессор археологии, стоя внутри небольшого разрытого котлована, аккуратно щеткой смахивал землю с обломка чернолощеного кувшина. К своим пятидесяти годам он в мире историков и археологов приобрел известность благодаря одержимости в поисках доказательств собственных версий истории. Подчас они шли вразрез с общепринятыми догмами. В этой предпринятой им весенней экспедиции ставилась задача найти следы средневекового Литовского тракта, который, по мнению ученого, существовал за много лет до прокладки, так называемой старой Смоленской дороги. В этих поисках ему помогали его дочь, Оля, 17-летняя девушка и нанятый в качестве чернорабочего парнишка с московской заводской окраины Чернышев Андрей. Старательный 18-летний паренек требовал постоянного присмотра. Своим стремлением копать глубже, шире и быстрее он мог нанести непоправимый вред возможным бесценным находкам. К тому же энергии Андрею придавала явная симпатия к Оле, которую он неумело пытался скрыть.