Я вам ну не судьба ему похоже договорить. Что ни случай, то перебивают.
Столб огня, тот, что ярче дня поглотит цитадель и мертвая кровь падет. Лишь ставленник богов остановить бой сможет тот, но та воля ему лишь одному подчиненна, и он один вершитель судеб. жуткое зрелище: глаза мелкой закатились, оставляя один белок, рука вытянута вперед, а пальцы перебирали воздух. А голос был низким грудным. Он у нее редко таким бывает. Моим первым порывом было кинуться к сестре и растормошить ее. Потому что я очень сильно за нее испугалась.
«Не трогай ее, нельзя! Она сейчас в состоянии транса, тронь ее, и она ударит тебя. Посмотри лучше на герцога, он просто стоит и слушает.» повернулась в сторону Д'Эстриона, и правда слушает, стоит, правда не жив не мертв. Бледный какой-то, даже бисеринки пота на лбу проступили. Что из того набора слов, который сказала сестра, так его напугало? Все закончилось очень быстро, сестра сделал глоток воздуха полной грудью, и обессиленная вновь упала на спинку кресла.
«Интересно, кто из вас сегодня побьет рекорды по количеству падений?» ехидно поинтересовались у меня.
Так, похоже Шиза прогрессирует. Надо бы поскорее уйти к себе чтобы там уже и разобраться.
«Да не Шиза я! Возмущенно просопели у меня в голове
И кто же тогда, позволь поинтересоваться?
«Вот уйдешь отсюда, тогда и поговорим» и затих. Вот уж действительно, наш девиз непобедим возбудим и не дадим. В ответ лишь весело фыркнули. Ладно, возвращаемся в реальность.
Ну и что вы стоите?! наглость действительно мое второе имя.
А что мне делать?
Ну хотя бы помочь, я думаете понимаю, что надо делать? Вы натворили вы и исправляйте!
Ничего делать не надо! Я сама! очнулась, горе луковое, а оно всегда так? вяло поинтересовалась сестренка ни к кому конкретно не обращаясь. скорее больше у себя.
Как? не понял вопроса этот образчик разума и интеллекта. Я только глаза закатила.
А можно мы уже к себе уйдем? Раз уж вы так любезно устроили нас в своем доме вас слишком много, на это утро у меня передоз неприятными личностями. Протянув раскрытую Лике, за которую она с благодарностью схватилась и на ней же повисла. Аккуратно подхватила ее.
Идите. Вверх по лестнице потом на право третья и четвертая дверь справа ваши. Вечером я вас еще раз к себе вызову. Хотите вы или нет. Но теперь ваш дом тут. И только от вас зависит как вы здесь устроитесь. тоже мне, меценат хренов. Когда мы оказались в дверях, раздался плеск воды и лёгкое шипение. Похоже он все-таки потушил костерок. Странно, что огонь не разошелся.
«Ты его неосознанно, но контролировала. Вот поэтому герцог и решил, что ты можешь его потушить». Знать бы еще, как я это делала
Мы пошли в наш комнаты, шатаясь от усталости и с кипящим адреналином в крови. Непередаваемое и противоречивое ощущение; прошли мимо скелетики. Даже не завизжали. Не дернулись. Неужели смирились?
«Ну, после такого воздействия неудивительно»
Ты мне все расскажешь! Угрожающе подумала я. Еще одна пакость на мою голову!
«Ой, да я даже покажу!»
Кое-как взобрались по лестнице, каждый шаг отдавался гулом в голове и хоровым стоном страдающих костей. Боже, дай мне сил.
«Да не волнуйся, это всего лишь раз бывает так. И только первый день такой тяжелый, ну может еще неделька»
Замолчи пожалуйста, пока не долет доползем до комнаты. Долетела бы я еще минут сорок назад, сейчас же я шаркаю ножками, как древняя старушка без ходулей. Господи, что ж коридор такой длинный?
Шли мы в молчании. А что тут еще скажешь?! Наша жизнь круто изменилась. И неопределенностей в ней во много раз больше, чем в прошлой. Я смирилась? Наверное, может сошла с ума, тоже не далеко от истины.
Опустошение, вот что я сейчас чувствовала. Когда каждый шаг это шаг над бездной и неизвестно упадешь ты сейчас или потом дойдешь ли ты вообще. Я храбрилась как могла, но страх перед будущим убивает весь позитивный настрой. Под невеселые думы мы дошли до наших комнат. Я хотела оставить Лику одну, но ее жалобный взгляд убедил меня что это плохая идея и я зашла вместе с ней. Ее комната мало чем отличалась от моей, разве что оттенком. Он у нее более нежный. Фиолетово-сиреневый. Светлый и мягкий. Мы дошли до кровати, которая уже была убрана.
Насть, ты помнишь, что я сказала? спросила меня сестренка, когда уже устроилась под одеялом, так и не переодевшись во что-то более подходящее. Я же устроилась сверху все равно уйду.
А ты не помнишь? удивилась я.
Нет, пытаюсь вспомнить, а голова начинает раскалываться. очень больно. мелкая явно расстроилась.
Что-то про огонь, какую-то цитадель, мертвую кровь и что-то связанное с богами ты говорила. Не помню, не знаю меня не волновали, что ты говоришь, а твое состояние. Это было страшно. У тебя глаза закатились и руки в воздухе дрожали. вспомнила я, и мурашки прошлись по коже от воспоминаний.
«Столб огня, тот, что ярче дня поглотит цитадель и мертвая кровь падет. Лишь ставленник богов остановить бой сможет тот, но та воля ему лишь одному подчиненна, и он один вершитель судеб.» напомнил голос Шизы. Я передала его слова мелкой. Она явно задумалась.
Знаешь, Насть, мне кажется это важно, подай пожалуйста рюкзачок мой. Он вроде в кресле лежал. эх, а я так удобно устроилась. Да и Лике пришлось менять позу, чтобы выпустить меня. Еще бы понять, что это значит. А где здесь библиотека?
Давай не сегодня. По-моему, впечатлений и так хватает. А завтра или после сна, уже устроим полноценный допрос этому товарищу.
Я принесла ей ее рюкзачок. В котором, как оказалось, болтались так и не пригодившиеся смартфоны, ее любимый блокнот (она, видимо, решила с ним никогда не расставаться, но сейчас оно и к лучшему), пенал с ручками и карандашами и пустая бутылка из-под воды. Сестра, похоже, решила записывать, что она будет говорить. Надо же, а я даже и не подумала. Все-таки светлая у ребенка голова. Не зря в физмат лицее учится. Не то что я типичный гуманитарий. Она перевернула блокнот так, чтобы можно было писать, открыв блокнот с конца. Удобно мы часто так делали в университете, когда по предмету мало писать и не хочется пачкать еще одну тетрадь. И место есть. И конспекты друг на друга не наезжают и не путаются.
Это всего лишь первый день, а я так устала. грустно прошептала сестренка. и скучаю, по маме, по папе и по Чейзеру, как они там.
Я тоже скучаю. И мы выберемся.
Не выберемся, Насть, не сможем. уверенно, но как-то грустно заявила сестра.
Почему?
Этот мир. Он живой, но ты его не хочешь слышать. А он говорит, он шепчет, кричит, стонет, но не молчит как наш. Этот живет. И он нас не отпустит. Не потому что такой злой или жестокий. Нет, он просто почувствовал в нас своих детей, которые нуждаются в защите. Он уже нас полюбил, поэтому не отпустит она на какое-то время замолчала, видимо вспоминая, а потом неожиданно попросила Спой мне пожалуйста, помнишь мне мама колыбельную пела, когда я после больницы вышла и мне кошмары снились спой ее пожалуйста. и она снова всхлипнула, прости сестренка, плакать сегодня будем на пару. И я запела со срывающимся голосом. Слеза горячей дорожкой проползла по щеке, мы одновременно шмыгнули носом от грусти. У меня ведь даже их фото не осталось. Как-то не считала полезным брать с собой их. Воспринимая бесполезным и сентиментальным бредом. А сейчас я дико, до безумия, до чертиков жалею, что не носила с собой наше общее фото. Я не хочу забывать, как они выглядят. Но, по-видимому, не судьба.
Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя,Мне бы вьюгу, чтоб убаюкала,Мне бы звёзды, чтоб осветить твой путь,Мне б увидеть сон твой когда-нибудь.Баю-баю-бай, ветер, ветер улетай,И до самого утра я останусь ждать тебя.Мне бы небо чёрное показатьМне бы волны, чтобы тебя укачать,Мне бы в колыбельную тишину,