Он словно хамелеон. С множеством масок. Его привлекательная внешность с первого взгляда бросается в глаза. Светлые волосы, модная прическа, легкая небритость, удивительной красоты синие глаза. Довольно небрежный внешний вид, с первого взгляда и не скажешь, что этот мужчина хулиганской наружности занимает руководящую должность в полиции. Он, безусловно, лидер. Умеет подавлять. Один пытливый взгляд чего стоит. Однако, ведет себя достаточно сдержанно, даже дружелюбно.
Он из тех, кто не привык показывать истинных чувств, этот мужчина в совершенстве владеет своими эмоциями. В отличие от меня.
От таких, как он, нужно держаться подальше, они оставляют ожоги в душе, сердце. Кажется, что если ты поддашься его очарованию, то однажды оно тебя убьет. Рядом с ним даже дышать тяжело, не то что думать.
Смотрю на него как кролик на удава. И с ужасом осознаю, что не могу разобрать ни слова. От волнения в ушах звенит, я молча слежу за его губами.
Илья обладает яркой внешностью. Сейчас, внезапно, я впервые ощущаю незнакомые ранее эмоции, просыпающиеся в душе. От Ильи исходит такая бешеная, подавляющая энергетика и уверенность, что сразу хочется рассказать обо всем на свете.
Какое-то время молча смотрю в окно: солнечный осенний день, уже лишенный летнего зноя, теплый ветерок, заставляющий желтую листву падать нам под ноги. Рассматривая пейзаж, незаметно погружаюсь в свои мысли.
Стоит ли говорить обо всем? Однажды я уже доверилась близкому человеку и поняла, что розовые очки бьются стеклами внутрь. Задевая все органы чувств.
Сжимаю руки до побелевших костяшек. Стоило напомнить себе о наивной доверчивости, как эмоции берут вверх. Всей душой чувствую удушающую волну гнева. И с каждым днем справиться с этим все труднее.
Прежней Амины больше нет. Нет тихой, спокойной, всегда послушной девочки-домоседки, что впадает в ужас от всего нового. Покорно следует судьбе.
Но приходит момент, и близкие люди меняют твою жизнь на сто восемьдесят градусов. И несмотря на осуждения, недовольства, ты начинаешь жить не так, как этого хотят другие, а так, как хочешь именно ты. Идешь к своей цели, невзирая ни на какие трудности, смело двигаясь вперед.
Горько усмехнувшись, напоминаю себе, что даже сотрудники полиции, в обязанности которых входит защита граждан, могут позволить себе быть крайне несправедливыми и агрессивными.
Может, и этот такой же, обманчиво улыбается, а сам Они же все заодно.
В деталях рассказываю ему о последних днях своей жизни. О том, что в поезде меня ограбили. И я осталась без вещей и документов. О том, что пришлось больше суток провести на вокзале.
Я могу дать телефон, вы можете позвонить родственникам? участливо предлагает.
А меня от такого предложения бросает в холодный пот. Последнее, что я буду делать, это звонить домой.
Нет, качаю головой. Мне некому звонить.
Вы приехали в Москву к кому-то?
Нет. Я просто приехала. Тут у меня нет никого, поджав губы, сдерживаю себя как могу.
Только бы не разрыдаться. Я справлюсь и с этим.
Эмм Стесняюсь спросить, и как же вы планируете жить без документов? Без работы? И мне продолжать? усмехается, а такое чувство, словно издевается. Прекрасно же все понимает. У меня нет ответов на эти вопросы.
Пожимаю плечами. Опустив голову, рассматриваю свои мокрые ладони.
Меня словно накрывает подавляющей тишиной. Только стук сердца отдается в ушах. В голове один вопрос: о чем он думает?
Слышу уверенный голос.
Собирайся, холодно произносит, вставая с кресла.
Куда? испуганно пищу.
Растерянно смотрю, как он собирается. А я в панике кошусь на входную дверь.
По дороге расскажу, проходит мимо меня к двери и ждет, пока я соберусь с мыслями и встану со своего места.
Я никуда с вами не поеду, протестую. Я вас не знаю.
Как не знаешь? искренне удивляется. Мы же только познакомились, подкалывает.
Этого недостаточно, качаю головой. Я не могу с вами никуда поехать, вы чужой мужчина.
Кивает и подходит вплотную, слишком близко. Непозволительно близко. Отшатываюсь как от огня
Не подходите близко, предупреждаю.
Прости, делает шаг назад, поднимая ладони вверх, сдаваясь. Подходить нельзя, что еще? склоняет голову набок.
Все. Все нельзя.
А ночевать одной на вокзале можно? А быть одной в чужом городе? Без денег и жилья? бьет вопросами, не хуже пощечин.
Ответ ему не требуется. Он все видел, оттого и кивает молча, снова возвращая взгляд к документам на столе.
Мне нечем крыть.
Нельзя, опустив глаза, признаю.
Я даю слово, что не обижу тебя. Не прикоснусь. Я хочу помочь, мягкий баритон ласкает слух.
Спасибо вам. И если ваша помощь искренняя
Искренняя, перебивает меня.
Всевышний свидетель, добро обязательно вернется вам. Я не буду отказываться от помощи.
Тогда идем, улыбнувшись, кивает мне на выход.
Я иду на огромный риск, соглашаясь, но и будет несусветной глупостью в моем положении отказываться от помощи.
Куда я пойду? Опять на вокзал? Или просто бродить по Москве в поисках работы? Кто меня еще возьмет без документов?
Щелкнув брелком, он снимает с сигнализации автомобиль, садится за руль красивого кроссовера темно-синего цвета.
Останавливаюсь возле двери, с сомнением окидывая взглядом машину и водителя. Всевышний, как же я рискую. Страх оседает на сердце. Меня бьет озноб. Что, если он не тот, кем кажется?
Пообещал помочь, а сам
После всего пережитого, я уже никому не доверяю. Да, он начальник, сотрудник полиции, но это же не дает абсолютно никаких гарантий. Кто сказал, что он не может обмануть? Затащить в постель или продать в рабство.
Я уже ничему не удивлюсь. Порой кажется, что хуже быть уже не может, но жизнь каждый раз демонстрирует обратное. Интуитивно чувствую, что он не навредит мне. Или, может быть, мне хочется в это верить.
Но если есть хоть один шанс вырваться из той жизни, в которой я жила, затеряться в Москве, я им воспользуюсь.
Приняв окончательное решение, сажусь в салон автомобиля, закрываю дверь. Отрезая нас от всех.
Кроссовер тут же трогается с места.
Он яростно мчит по трассе. Едем с какой-то бешеной скоростью, как на пожар. Сижу, вжимаясь в сиденье, скосив глаза на спидометр. Нервно сглатываю и хватаюсь за ручку на дверце. Всевышний, помоги. Салон автомобиля заполнен его ароматом, смешанным с запахом сигарет. Аромат ментола с нотками мускуса.
Смотрю в лобовое стекло и молюсь Всевышнему, чтобы он снизил скорость. А у меня от страха язык к небу прилип.
Судорожно сглатываю ком, который встал поперек горла. Чувствую, как быстро колотится сердце, набатом в ушах отбивает. Дыхание тяжелое, прерывистое. Сжимаю пальцы.
Меня всю знобит и лихорадит. Не сразу замечаю, что по щекам льются слезы.
Вы нас убьете, сбавьте скорость, прошу кричу на весь салон.
Он поворачивает голову, смотрит, хмурится. Не понимает, что со мной.
Вы Вы на дорогу смотрите, тормозите Прошу. Мне очень страшно, хриплю я.
Он удивленно моргает и переводит взгляд на дорогу, медленно сбавляя скорость.
Сумасшедший. Безбашенный.
Привожу дыхание в норму, успокаиваясь.
Прости, морщится. Я всегда так езжу. Люблю скорость.
Я я боюсь. Прошу, помедленней, ошалело хлопаю глазами.
Свой словарный лимит на сегодня я, судя по всему, исчерпала. Прикладываю ладонь к груди, прикрыв глаза, провожу кончиком языка по пересохшим губам.
Склоняется ближе ко мне, почти прикасаясь к уху.
Я не знал Мир?
Отшатываюсь, вот опять он непозволительно близко.
Молча киваю. Илья же, выкрутив руль, поворачивает на светофоре.
А куда вы меня везете? не выдержав долгого молчания, спрашиваю.
Давай на ты? Не против?
Хорошо. Так куда ты меня везешь? повторяю вопрос, повернувшись к нему лицом.
Илья, не отвлекаясь, следит за дорогой.