Наверное, он наверх поднял не успела договорить стоящая за спиной у участкового Анна, как на её глазах из за стены котельной выскочил мужчина, что от живота выстрелил из двуствольного ружья в Токарева.
Дробь из двух стволов врезалась в переднюю пластину бронежилета и участковый отлетел на небольшой деревянный столик, который под его весом разлетелся в стороны с отломанными ножками. На него же, сползающего по стене вниз, упала небольшая картина с изображением золотого кленового леса у реки, что раскололась нижним краем рамки об макушку Александра. Тот мужчина высокого роста, с лысиной на голове и одетый в ярко серую спецодежду со светоотражающими полосами подлетел к Токареву и ударил одним из своих сапог по его руке с пистолетом. Оружие не успело ещё вылететь из ладони участкового, как агрессивно настроенный гражданин тут же вмазал ему прикладом в голову. После чего попытки Саши подняться с ковра сразу же прекратились. Анна от увиденного замерла и в состоянии шока даже не шевелилась. А когда попыталась направить дуло автомата в того сумасшедшего, тот уже переложив на ходу ружьё в свою левую руку, ударил правым кулаком Аню в макушку. Девушка сползла по шкафу вниз, в её голове все закружилось, а в ушах заиграл до боли пронзительный звон. «АКСУ» с металлическим треском отлетел куда то ближе к дверному проёму следующего помещения, когда тот громила с ружьём откинул его своим резиновым сапогом. Боль в голове была невыносимая. Аня с трудом приоткрыла свой правый глаз и увидела, что мужчина сидит перед Токаревым и снимает с него всё оружие, пока полицейский не подаёт никаких признаков жизни: «Да ты в броне был, по ходу не пробило дробью. Не повезло, что ты сразу не сдох!». Громила схватил Сашу за руки и потащил по ковру в конец прихожей к лестнице, что вела в подвальное помещение. Аня быстрым взглядом осмотрела весь коридор, но её автомата Калашникова нигде не было. Соловьёва быстро подхватилась и выбежала на улицу, ровно тем же путем по которому они вдвоём и попали в этот дом. Медсестра как заговоренная стояла на крыльце и молча не спускала глаз с дрожащих листьев высокого грецкого ореха, за шапкой которого виделись несколько серых девятиэтажек. И сжав кулаки со словами: «Чёртовы психи!», она выбежала в дом обратно. Аня направлялась в сторону того подвала, пока не послышались шаги по металлической лестнице и из дверного проёма не появились очертания стволов охотничьего ружья.
Девушка молниеносно свернула к деревянной лестнице, ведущей куда то на второй этаж. И стоило ей только начать спешно подниматься наверх, как тут же вернулось ощутимое головокружение. Лампочка, висящая на одном проводе под самым потолком, стала двоиться под неприятный свист в ушах, что ещё присутствовал после полученного удара по голове: «Так, стоп. Когда этот ублюдок заметит, что меня уже нет в прихожей, то станет искать!». Собираться с мыслями пришлось не долго, так как где то очень близко послышался крик: «Сука! Ты где?». Тот маньяк кинулся искать Соловьёву сначала на первом этаже. Пока она продолжала медленно и аккуратно подниматься в неизвестность по деревянной лестнице, доски которой как назло громко и протяжно скрипели. Ватные ноги то и дело цеплялись носами балеток за края предыдущих ступенек, не давая девушке быстро преодолеть оставшийся лестничный проём. Облокотившись на одну из стен, на втором этаже та увидела два настенных светильника, что тускло освещали узкое, прямоугольное помещение. В самом конце него было пластиковое окно. Слышался свист ветра, доносящийся со стороны улицы и сквозняком пробивающийся через приоткрытый оконный проём. На втором этаже царила тишина и только шторы, длинные до пола в конце коридора колыхались от ветра. Справа от медсестры находилась обычная, деревянная дверь с прямоугольными, стеклянными вставками желтоватого оттенка. Та как сумасшедшая вломилась в неё, слыша за спиной отчётливый скрип деревянной лестницы. Дрожащими руками она быстро закрыла за собой дверную ручку и оказалась в комнате. И судя по всему увиденному, комната была детской.
Глаза девушки быстро и нервно бегали по всем возможным предметам, находящимся внутри помещения: детскому письменному столу с раскиданными школьными тетрадями; сидящему в кресле огромному, плюшевому медведю; комоду, на крышке которого валялись разноцветные девичьи заколки и резинки для волос. Аня произнесла шёпотом: «Под кровать я смогу залезть, должна!». Вдруг, что то упало на девушку и коснулось её правого плеча, а по телу от места между лопаток и до самых ягодиц моментально пробежал озноб. Та, с испуга закрыла глаза и, подняв свои веки снова, стала медленно разворачивать голову направо. На неё свалилась синяя, плюшевая акула, что находилась в углу около двери и была по своим размерам с полноценный человеческий рост. Медсестра в бешенстве толкнула игрушку обратно в угол и подбежала к кровати. Под которую ей стоило только засунуть свою вторую ногу, как послышался звук резко открывающейся двери, и в детскую влетел тот мужчина. Анна не видела, что происходит позади, а именно внутри комнаты, так как успела залезть под кровать в последний момент и лежала лицом к стене. Под её грудью находилась рука, и как же сильно сердце отдавало своими ударами в ту левую ладонь. Что то тяжелое позади ударилось об пол, а следом рассыпалось на линолеум рядом с кроватью.
Вот тварь! Я же дверь на улицу открытой оставил! Да черт с ней. Времени в обрез! с недовольством проговорил себе под нос мужчина.
Он молниеносно выбежал из комнаты и стал звучать глухой топот по деревянной лестнице, с периодически раздающимся скрипом. Соловьёва стала просто задыхаться от волнения. Со словами: «Так, всё хорошо!», девушка стала глубокими вдохами и выдохами восстанавливать своё дыхание. Когда та выползла из под кровати, то она переступила лежащий стул, который сумасшедший в спецодежде бросил на пол в порыве эмоций. Споткнувшись на одной из тетрадей, что валялась на полу, чуть не упав сама, Аня подбежала к детскому письменному столу. Быстро стала открывать ящики и копаться в них: «Да должен же тут быть хотя бы нож для бумаги. Да нет!». Ничего, кроме фломастеров и карандашей всех цветов радуги в них не было: «Так, нужно пробовать следующую комнату!». Послышался очень тихий скрип двери и медсестра уже стояла в дверном проёме спальни. В центре находилась большая кровать, застланная мягким пледом с чёрно белыми полосами, как шкура амурского тигра. На экране монитора, установленного поверх крышки компьютерного стола, виднелось изображение с камеры видео наблюдения. Где у ворот огромная дымчатая дворняга отбивалась от одного из заражённых. Рядом со стенкой серого цвета под солнечными лучами, пробивающимися сквозь стекла, блестел металлический сейф. Что по своей высоте был всего на несколько сантиметров пониже Соловьёвой. Она спешила, суетилась и нервничала. Но, в этот раз у неё возникло впервые чувство страха за жизнь Токарева. Медсестра взялась за приоткрытую дверцу сейфа и потянула её на себя, услышав довольно знакомый крик этажом ниже
Резкий и неприятный запах. Александр ощутил странные пары, которые выжигали всё внутри его носа. Также, он резко стал чувствовать свою голову, что была такой странно тяжёлой. А с справой стороны черепа, повыше веска, присутствовала жуткая боль. Шея сильно затекла из за того, что опущенный вниз подбородок упирался в деформированную дробью нагрудную пластину бронежилета. Полицейский приподнял свои веки с длинными ресницами, края которых были обожжены пороховыми газами вследствие выстрела с близкого расстояния. Перед своим носом он увидел стеклянный коричневый флакон без крышки, что держал перед ним тот ублюдок в спецодежде. Александр стал резко мотать головой из стороны в сторону, так как вдыхать пары нашатырного спирта уже было невозможно. Мужчина убрал лекарственное средство от его лица и произнёс: «Да, слабенькие вы менты на расправу. Выключился ты после одного удара прикладом. Где вас таких берут вообще?». Участковый поднял голову и увидел перед собой того сумасшедшего, что закрывал флакон с нашатырным спиртом и продолжал диалог: «Подружка твоя сбежала. Бросила тебя. Будешь и за себя и за неё отдуваться! Что это за инфекция?».