Есть отчего быть недовольну толком не спавши, а тут ещё крестьяне то и дело приводят пойманных англичан. Откуда столько набралось? И каждый непременно хочет получить причитающуюся награду из генеральских рук. Офицер полтина, унтер гривенник, простой солдат алтын. Оружие оплачивалось отдельно, но тоже недорого. Мизерность сумм местные жители компенсировали тем, что пленных волокли в одном исподнем, а самые жадные без оного.
Ладно, сейчас иду.
Во дворе генеральскому взору предстала удивительная картина: Иван Дмитриевич колотился лбом в стену сарая и что-то неразборчива причитал. Неужели пьян? Такого за подполковником давно не наблюдалось, как раз с государева указа о разжаловании из полковников.
Что с вами?
Лучше не спрашивайте, Иван Андреевич!
И всё же я требую объяснений!
Бердяга на мгновение отвлёкся, истерически заржал, вытер текущие по лицу слёзы и вернулся к прежнему занятию. Правда, в промежутках между ударами постарался пояснить:
Они! Жулики! Прохиндеи! Прохвосты! Ой, помру со смеху!
Помереть мы все успеем, философски заметил вышедший вслед за генералом Бенкендорф. А вот повеселиться можем и опоздать.
Но Борчугову объяснения уже не требовались, он с интересом рассматривал стоящих посреди двора пленников. Высокий, заросший бородой до самых глаз мужик с помощью дубины попытался придать своим подопечным какое-то подобие строя, но, увидев тщетность усилий, махнул рукой.
Извольте, значитца, принять, Ваше Превосходительство! Первостатейный товар, ахвицеры все до единого!
Вот как? И давно ли поймал?
Нонеча утром. Как огурчики с грядки свеженькие!
Да? Иван Андреевич выдернул из жиденькой толпы худосочного мужичонку и обратился к Бенкендорфу. Как вы думаете, господин полковник, такое в английской армии часто встречается?
Веянья моды порой бывают столь причудливы
Помилуйте, Александр Христофорович, какая мода может заставить англичанина отрастить пейсы?
А вдруг это маскирующийся шпион?
Кто шпион? Я шпион? неожиданно заговорил пленный. Вы таки можете спросить любого, и этот любой за несколько копеек подтвердит: Исаак никогда не был шпионом! Если хотите знать, я с детства терпеть не могу англичан! Или Ваше Превосходительство желает, чтобы я их любил? Исаак всегда готов сделать приятное хорошему человеку. Пуркуа бы не па, как говорил дядя Соломон, и, надо признаться, что он таки прав.
Молчать! Борчугов решительно пресёк словесный хм поток. Каким образом ты здесь оказался?
Но тут вмешался бородатый крестьянин, до этого молча бледнеющий лицом. Он упал на колени и попытался обнять генеральские сапоги:
Не велите казнить, Ваше Сиятельная Светлость! Бес попутал! Кривой волосатый палец указал на скромно стоящего Исаака. Вот этот бес!
Обвиняемый возмутился:
Ай, не смеши меня, Фёдор. Как тебе не стыдно обвинять человека, за малую толику согласившегося помочь твоим голодным детям? Будущим детям, но тем не менее
Половинную долю ты называешь малой?
Жадность грех!
Уж не ты ли меня грехам учить будешь?
Бабах! Это Бенкендорф выстрелил из пистолета поверх голов.
А ну обоим заткнуться и говорить по очереди!
Результатом вмешательства полковника стала некоторая ясность происходящего. Да что там ясность, целый заговор открылся! Оказалось, что присутствующий здесь некий Исаак вместе с крестьянином Фёдором Косым решили поставить ловлю разбежавшихся из деревни Воронино английских солдат на широкую ногу. Чуть ли не на промышленную основу, так сказать. Но супостаты быстро закончились немногим удалось избегнуть гусарских сабель, и дело захирело едва начавшись. Но если остался спрос, то пытливый ум всегда изобретёт способ и найдёт достойное предложение!
Нашли Из семидесяти двух приведённых предприимчивой парочкой пленников половина оказалась не понимающими русского языка чухонцами, остальные немцы и французы. Среди последних шесть парикмахеров, четыре гувернёра из ближайших поместий, учитель танцев, управляющий имением князя Шаховского, а также булочник, собиравшийся посетить родственников в Митаве, но перехваченный на почтовой станции.
Они ещё персидского купца предлагали, подполковник Бердяга наконец-то справился с весёлой истерикой, а у того бородища до пупа и в красный цвет покрашена!
Повешу мерзавцев! рассвирепел генерал-майор, живо представивший, какое впечатление в столице произведёт рассказ о подобной конфузии. Если за невинную шутку в Калуге государь разжаловал из шефов полка в командиры, то в этом случае вообще в шуты определит. Верёвки несите!
Подождите, Иван Андреевич! Бенкендорф повысил голос, привлекая внимание разгневанного генерала. Вдруг мы неправильно поняли намеренья этих милейших людей?
Что здесь непонятного?
Но как же? Александр Христофорович показал на затаивших дыхание злоумышленников. Посмотрите на их честные лица!
Рожи
Пусть рожи. Но там легко читается искреннее желание послужить государю и Отечеству в штрафных батальонах. Более того, я уверен, что и деньги им были нужны исключительно для приобретения ружей и амуниции. Подумайте, Иван Андреевич, откуда штафиркам знать о казённом обмундировании и вооружении?
Вы считаете
Несомненно.
А они
Бенкендорф заглянул будущим штрафникам в глаза и ответил:
Они онемели от восторга и от быстрого исполнения заветной мечты. Разве что разве что просят подарить им по небольшому куску верёвки. На память, так сказать Не так ли, господа штрафбаталионцы?
Фёдор с Исааком одновременно кивнули большей синхронности и перед зеркалом не добиться.
Генерал справедливо решил, что раз уж гвардейский полковник занялся судьбой прохиндеев, то его может заинтересовать и другой вопрос:
Александр Христофорович, я тут краем уха слышал о хм как бы выразиться о довольно своеобразном отношении императора к пленным.
Есть такое, а что?
Не могли бы вы оказать любезность и э-э-э
Забрать англичан?
Да!
А сами? Государь ясно дал понять: любой иностранец, вступивший на русскую землю с оружием в руках, должен быть уничтожен. Исключение составляют только сдавшиеся добровольно!
Позвольте, Александр Христофорович, но эти тоже сдались сами.
После того, как весь полк был уничтожен?
Ну и что? Не вижу разницы.
Бенкендорф прищурился и медленно процедил сквозь зубы:
А вы спросите у государя Павла Петровича, потерявшего двух сыновей в этой, заметьте, необъявленной войне Да, спросите: есть ли разница? Или, если желаете, ответ можно найти ближе.
Где?
Хотя бы у него! полковник указал на пробегавшего по двору Миньку Нечихаева. Его отца так и не нашли?
Нашли буркнул Борчугов и отвернулся. Только ему не сказали изрублен страшно.
А вы говорите.
Да, говорю! произнёс генерал с вызовом в голосе. То, что у мальчика погибли родители, ровным счётом ничего не меняет. Императорским распоряжением мой полк обязан принять на воспитание пятьдесят сирот, но это не значит, что я должен вырастить из них палачей!
Под последними, надо полагать, вы подразумеваете мою дивизию. Господин генерал-майор? Хотите остаться с чистыми руками и незапятнанной репутацией? Не получится!
Я бы попросил, господин полковник
Бенкендорф уже не слушал. Отвернулся, бросив через плечо:
Павел Петрович прав: высокоморальные чистоплюи погубят страну с не меньшим успехом, чем политические проститутки.
Вечер следующего дня
Минька первый раз в жизни видел, чтобы совершенно пьяный человек не лез драться, не ругался и не пытался пуститься в пляс. Даже песен и тех нет. Генерал-майор Борчугов, который, конечно же, Его Превосходительство, а не Происходительство, даже после второго штофа остался добрым и мягким. Лишь иногда, когда крики ворон, собравшихся попировать у виселиц, становились излишне громкими, по его лицу пробегала едва заметная судорога. И улыбка превращалась в горькую усмешку.