Да. Дамиан повесил свою аркебузу, зажег лампу и положил мундир на стул рядом с кроватью. Его покои, пусть и простые, перекликались с витиеватостью остального Палаццо. Роскошные простыни, причудливая лепнина под потолком. Возможно, посетившая Дамиана мысль казалась бредовой, но он жалел, что его мать не прожила еще какое-то время, чтобы умереть здесь, а не в продуваемой сквозняками спальне из деревянных панелей на севере.
Я тебя жду уже довольно долго. Как все прошло?
Дамиан сделал глубокий вдох, и все накопившееся в его теле напряжение спало вместе с долгим выдохом.
Ты слышал о смерти Леонцио.
Разумеется, слышал, ответил Баттиста, и между его бровями пролегла глубокая складка. Ко мне приходил главный магистрат. И он недоволен. Скажи мне, что ты хотя бы провел этот день с пользой.
Черт. Неужели это не могло подождать до утра? Дамиан едва держался на ногах. Или это стыд, после того как он сознался в сегодняшних неудачах, так ослабил его.
Он опустился на стул с прямой спинкой рядом с кроватью, больше не беспокоясь о профессионализме.
Судя по всему, Леонцио отравили, но, по заверениям Джады, ей неизвестно действие такого яда. В результате ее допроса мне не удалось выяснить ничего полезного. Затем мы с Сиеной сообщили храмам о проведении церемонии избрания преемника Леонцио, а остаток дня я опрашивал сотрудников.
Понятно.
Дамиан выжидающе затаил дыхание. Он предполагал, что отец будет недоволен. Но Баттиста, напротив, выглядел спокойным. Даже задумчивым.
После того как мать Дамиана умерла из-за болезни, Баттиста с головой ушел в работу. Стремительно поднявшись от военачальника до генерала, он вернулся домой, чтобы обеспечивать надзор за офицерами стражи. Теперь ему приходилось перемещаться между городом и передовой, но чаще всего он работал в Омбразии. Только благодаря положению Баттисты как последователя Силы и его хорошим отношениям с главным магистратом Дамиану позволили взять на себя командование стражей Палаццо. Не имело значения, что Баттиста редко применял свою силу. Он был последователем, обладавшим могущественной магией, этого вполне хватало, чтобы заслужить уважение. Если Дамиан не сумеет зарекомендовать себя, это плохо скажется на репутации отца. Он и без того уже порядком его разочаровал тем, что не был благословлен собственной магией.
Дамиан, наконец произнес Баттиста серьезным тоном. Я пытался помочь тебе. Я посоветовал тебе организовать патрулирование и использовать сильные стороны своих офицеров. Я убеждал Форте проявить терпение, говорил, что тебе просто нужно время встать на ноги. Но у меня есть и свои обязанности, я могу поднять тебя лишь с определенной глубины. Форте обеспокоен. Из-за активной деятельности мятежников он хочет, чтобы убийство Леонцио было раскрыто как можно быстрее. Я буду держать его на расстоянии так долго, как смогу, но нам необходимо в ближайшее время получить ответы, иначе тебя отправят обратно.
Дамиан сглотнул. Несмотря на то, что Форте уже выдвинул ему четкий ультиматум, слышать об этом во второй раз было все равно неприятно.
Я не могу вернуться туда. Не могу вернуться на войну.
Он понимал, насколько важно для Омбразии обуздать Бречаат и еретиков. Знал это. А еще знал реальность войны и то, как мечты о славе в считаные секунды превращаются в пепел во рту.
Я тоже не хочу, чтобы ты возвращался, мягко сказал Баттиста. Однако смерть Леонцио произошла в твое дежурство.
Это был несчастный случай.
Это было убийство, поправил его отец. Убийство, которого ты не заметил. Убийство, которое ты должен был остановить.
Дамиана захлестнул стыд. Он хотел возразить, но понимал, что не имеет права.
Признаю, выдавил он. И мне очень жаль. Думаешь, я теперь буду спать спокойно, зная, что именно я должен был спасти ему жизнь? Я не мог он умолк, провел ладонью по щеке. Я не мог предвидеть. И не понимаю, почему другие от меня этого ждут.
Баттиста вздохнул, черты его лица смягчились. Затем он встал и положил руки на плечи сына. Дамиан вскинул подбородок. Смотреть в отцовские темные глаза было все равно что глядеться в зеркало собственного будущего.
Мы не можем тратить время на размышления, как выполнять свою работу, мягко проговорил Баттиста. Мы просто должны ее делать. Я знаю, что ты способен на большее. Ты мой сын.
В животе Дамиана поселилась неприятная тяжесть. Пусть это никогда не говорилось вслух, но он подозревал, что разочарование отца с каждым днем становилось все сильнее. Гордость, которую Баттиста продемонстрировал, узнав о героическом поступке сына на войне, святые, одни только мысли об этих словах вызывали у него тошноту, улетучилась. Его отец хотел лишь одного: чтобы Дамиан проявил себя. И он, черт побери, старался изо всех сил, но в последнее время весь мир, казалось, чересчур настойчиво давил на него, мешая ему устоять на ногах.
Он не Баттиста. И не способен бездумно поставить свою страну и честь превыше всего остального. Знал, что должен этого от него требовало положение, но прошлые поступки продолжали мысленно преследовать его.
А что насчет других недавних смертей? спросил Дамиан, не в силах сдержаться. Думаешь, они связаны? Парень, найденный на берегу реки, и молодая девушка
Забудь о них, прервал его Баттиста. Форте не считает их приоритетной задачей, так что меньше всего тебе сейчас нужно отвлекаться. Сосредоточься на убийстве Леонцио и только на нем.
Дамиан, застигнутый врасплох, замолчал. Безусловно, отец понимал, почему он хотел рассмотреть все возможности. Три предполагаемых убийства, произошедших в непосредственной близости друг от друга, являлись чем-то неслыханным в Омбразии. Если за них был ответственен один и тот же человек, он мог оставить улики на одном из других мест преступления. Однако Дамиан не собирался спорить.
Должно быть, кто-то уже находился внутри Палаццо, сказал он, возвращаясь к обсуждаемому вопросу. Либо кому-то постороннему помогли пробраться внутрь.
Леонцио был политиком, а значит, кто-то, несомненно, получал выгоду, избавляясь от него. Хотя, находясь среди безопасных стен Палаццо, трудно было предположить, у кого именно могла найтись такая возможность.
Баттиста поправил и без того безупречный воротник своего мундира, под тканью обозначились напряженные плечи. Его кольцо последователя блеснуло в тусклом свете.
Кого бы ты в конечном счете ни назвал подозреваемым, тебе понадобятся доказательства. Предлагаю обзавестись в Палаццо еще одной парой глаз.
Дамиан не сразу уловил смысл отцовских слов. Наверное, это отразилось на его лице, потому что Баттиста добавил:
Я говорю об осведомителях. Твои офицеры не в силах уследить за всем. Предложи работникам, которым ты доверяешь, поглядывать по сторонам. Как насчет Как там его? Нико?
Энцо? Дамиан мысленно вздохнул. Его отец даже не пытался запомнить имена слуг.
Точно. Энцо. Используй кого и что угодно. Форте без колебаний избавится от тебя, если посчитает, что ты не выполняешь свою работу, а мне меньше всего этого хочется. Баттиста снова сжал плечо Дамиана, теперь уже одной крепкой рукой. Святые на твоей стороне, мой мальчик.
Отцу было легко так говорить, ведь доказательство их благосклонности текло в его крови. Дамиан сглотнул. Он каждый день с неиссякаемым рвением искал Силу в надежде получить от святого покровителя знак. В надежде хоть на что-то. Но как бы ни сильна была его молитва, он ощущал лишь присутствие Смерти.
Я все исправлю, пообещал он отцу, уповая на то, что святые услышат его и помогут в этом.
Уголок рта Баттисты изогнулся вверх.