Заглотить? Ну и манеры у вас, Миледи!
Так Марья обычно говорит, поделилась я, слегка пожав плечами. Но этого уже не заметили. Вновь «защебетавшее» сообщение добавило «клея» и Орлов залип на нём, не моргнув ни разу.
«Интересно, что такого он там высматривает?» никак не унималось моё любознательное Альтер-эго. Но подойти к ноуту своего занятого соглядатая я так и не решилась. Лишь уточнила:
А а вы так и будете здесь сидеть, пока я буду в ванной?
Предлагаешь составить тебе компанию? уточнил он иронично, так и «не отклеившись» от дисплея.
Что вы себе надумали? Конечно, нет! Я не то имела в виду И вообще
Не планирую вас переубеждать, Миледи. Сейчас не время, не обессудьте, задумчиво бросался фразами Кирилл Андреевич. И несколько секунд о чем-то поразмышляв, принялся стучать по «клаве».
«Хотя, стучать громко сказано, мысленно поправилась я. Почти бесшумно набирает текст, но строчит, как подкошенный, как заявила бы Марья»
Понаблюдав за своим молчаливым «надсмотрщиком» еще какое-то время, я пожала плечами и отправилась принять душ.
Глава 3 Подслушанный разговор
Под согревающими струями из лейки душа расслаблялись мышцы. Наконец пропала скованность, не покидавшая их после студёной лесной прогулки с Марьей и, казалось, даже усилившаяся после того, как я поняла, что проснулась совсем не в своей постели. Кровь веселее побежала по венам, даря телу легкость и гибкость. Сделав воду попрохладнее, я ополоснула копну волос, привычно «взбунтовавшихся» после мытья, и, охладив лицо и шею тугими прохладными струями, ловко выбралась из ванной. Процедура не заняла много времени, но неплохо взбодрила и улучшила настроение. Обтерев тело толстенным махровым полотенцем, я водрузила на голову тюрбан из ещё одного, предусмотрительно оставленного в ванной. И, укутавшись в огромный пушистый халат, словно яхта на белых парусах «вплыла» в свои апартаменты.
Кирилл Андреевич говорил по телефону и обернулся, когда я проявилась на горизонте.
Я должен сам его увидеть. сказал он по-английски, не сводя с меня глаз. И замолк, видимо, выслушивая ответ собеседника. Завтра буду на месте Да Отлично! Так и сделаем
Я чуть склонила голову и постаралась скрыть непонятно откуда взявшийся интерес к этому разговору. Слушая собеседника, мой «надсмотрщик» наблюдал за тем, как я направляюсь к постели, привычно усаживаюсь на нее по-турецки и водружаю вокруг себя «окоп» из одеяла.
Буду на связи, пообещал он и завершил разговор.
«Интересно, он свернул беседу, уловив, что я понимаю, о чем он говорит? Или всё интересное уже было сказано, пока я была в ванной?» задумалась я.
Я не была ассом в английском, хотя дед сделал всё, чтобы у меня получилось: снабдил кучей учебных материалов, организовал дома отменный лингафонный кабинет и предоставил авторитетного преподавателя носителя языка. Некоторый успех в разговорном у меня, конечно, просматривался, но в целом я так и не проявила особого рвения, и совсем не потому, что язык мне не нравился. Просто я с детства испытывала страсть именно к редким языкам. Точнее, к «мёртвым» или искусственным, среди которых выделяла латынь, необходимую в будущей профессиональной деятельности и эсперанто язык, который мы с Алисой довольно быстро освоили в детстве и любили на нём секретничать. Было в моей копилке и сносное владение одним наречием, «умершим», по историческим меркам, совсем недавно. На нём изъяснялась всего одна семья, встретившаяся мне много лет назад. Та семья проживала изолированной общиной, в тайге у берегов Енисея, поразившего меня масштабами и загадочностью.
Как-то мы с тетей Аллой, под патронажем которой я прожила полгода после гибели мамы, побывали на экскурсии в Красноярске.
Стоял лютый декабрь. Над Енисеем простирался туман, сквозь который едва просматривался его противоположный берег. Я тогда знатно промёрзла, но вода в реке лишь местами слегка покрылась прозрачной корочкой. Это было удивительно, ведь рядом с домом тети Аллы она, казалось, заледенела намертво, и мы спокойно прогуливались по льду, нисколько не рискуя провалиться под толстую корку. Да, это выглядело загадочно и абсолютно неправдоподобно. Я спросила тогда тетю Аллу, почему это так, и она объяснила, что
Екатерина, вы здесь? в уши мне хлынул настойчивый голос Орлова.
А? Да, конечно
Я выплыла из морока давних воспоминаний и взглянула на своего собеседника.
Повторю вопрос: на каких иностранных языках ты говоришь?
А с чего вы взяли, что я вообще на них говорю?
Сопоставил факты.
Какие?
Миронов сносно владеет четырьмя. Два из них родственные, но не суть Ты его дочь. Думаю, что унаследовала его способности.
Вы сказали «владеет», значит папа жив?
Не меняй тему. Ответь на вопрос.
Да, я поняла, что вы собираетесь куда-то ехать и что-то увидеть собственными глазами. Можно спросить, что?
Нет.
Почему?
Это закрытая информация. Значит в активе английский. Ещё какой?
Эсперанто.
Почему выбрала его? Кажется, мне снова удалось удивить своего строгого собеседника.
Загадочный. Относительно легкий, значит можно быстро освоить.
Что еще в активе?
Совсем чуть-чуть говорю по-французски и
И?
Это допрос?
Ты сказала «и» и осеклась.
Почему осеклась? Я хотела сказать: «И всё».
Не думаю Ну ладно оставим это пока.
Пока?
До лучших времён, загадочно усмехнулся мой дознаватель.
До лучших это до каких же? настояла я, похоже, даже после душа не растеряв былой репейности.
До той поры, когда наше общение станет мне по-настоящему интересным.
Даже так осеклась я, но взяла себя в руки и спросила: А если не станет?
Значит потеряет актуальность.
А ну да Как говорила бабуля: «на нет и суда нет»
Твоя бабуля была мудрой женщиной. Не справилась с горем Не осилила. Жаль
Вы имеете в виду гибель мамы?
Орлов молча медленно кивнул, а я рискнула поймать момент и, раз разговор коснулся моих близких, отважилась на ещё одну попытку достучаться до своего скрытного собеседника:
Почему вы говорите о папе в настоящем времени? Вы знаете, что он жив? Когда вы его видели? принялась я забрасывала его вопросами, ответы на которые были мне жизненно необходимы. Я чувствую, что вы что-то знаете! надеясь на его откровенность, горячо утверждала я. Настолько горячо, что не заметила, как «проснулся» мой сотовый. Вернее, проигнорировала его жужжание. Не скрывайте от меня пожалуйста, просила я, ведь дочь имеет право знать о своём отце всё! И если
Всего вам знать не обязательно, холодно прервали меня. Вам звонят. Ответьте.
Я осеклась и расстроенно взглянула на тумбочку, на которой продолжал вибрировать мой смарт. Нехотя потянулась за ним. На экране высветился номер, который мне ни о чём не говорил. Я разочарованно глядела на светящийся дисплей и очень сожалела, что этот звонок прервал наш с Орловым разговор.
Что-то не так?
Номер незнакомый.
Ответьте и поставьте на громкую связь, по-хозяйски распорядился мой строгий «надсмотрщик».
Снова смутное беспокойство тонкой иголочкой кольнуло в груди. Взглянув еще раз на экран телефона, я решила последовать совету.
Глава 4 Первая ласточка
Аккуратно коснувшись пальцем дисплея, я негромко, с некоторой опаской, ответила на звонок:
Слушаю.
Екатерина Васильевна?
Да, осторожно подтвердила я.
Добрый день, Екатерина. Это профессор Вяземский. Безмерно рад вас слышать! Надеюсь, вам лучше? участливо поинтересовался он.
Сергей Сергеевич?! Моему удивлению не было предела! Чем могу быть полезна?
Был так расстроен узнать о вашей травме, что решил связаться лично.
Я чувствую себя намного лучше Спасибо медленно отвечала я, пытаясь сообразить, откуда ему стало известно о травме.
Рад, рад рад безмерно! с оптимизмом «отозвались» динамики моего смарта. Хочу вас поблагодарить.