Почему-то ей представлялось, что им откроет дворецкий или горничная, но все вышло гораздо проще Елисей толкнул дверь, которая тоже оказалась не заперта, и они шагнули в прихожую. Там никого не обнаружилось, лишь вешалка топорщилась разнокалиберной одеждой, а по полу была разбросана обувь. Собралось так много гостей или здесь не слишком следят за порядком? Это обнадеживало. Значит, и до нее не будут докапываться
Елеся, ты? раздался из глубины дома женский голос. Раздевайтесь, проходите, я сейчас.
«Елеся»! Думала, это шутка, а мамочка действительно его так называет. Она бросила взгляд на Елисея, стягивавшего кроссовки, он нисколько не смутился и крикнул в ответ:
Привет, мамуль!
С ума сойти, какие нежности. В ее собственной семье не принято ничего подобного, поэтому слышать было дико. Может, постепенно она привыкнет. Если представится такая возможность, конечно.
Елисей остался в носках, а ей как быть тоже шлепать по полу босиком? Конечно, многие люди не признают тапки, но она к ним не относится. Надо было туфли брать?..
Ну привет! в прихожую вылетела взмыленная женщина в фартуке, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем.
Это и есть мама Елисея? Сама готовит праздничный стол? Та расцеловалась с ним и запричитала:
Как ты, сыночек? Не голодаешь? Кажется, похудел
У Василисы непроизвольно дернулся уголок рта. Не далее как пару часов назад делала ее драгоценному сыночку горячие бутерброды и варила кофе. Вообще-то он по утрам предпочитал овсянку, но они отвлеклись, и варить кашу стало некогда.
Нет, коротко отозвался Елисей.
Молодец сразу пресек дискуссию на столь увлекательную для мамы тему. Та искоса взглянула на гостью из-за его плеча, но Василиса в ответ лишь лучезарно улыбнулась. Если мадам пытается развести ее на оправдания и подробные рассказы о том, как и чем именно она кормит ее мальчика, то мимо.
Мам, это Василиса.
Очень приятно, пропела та. Много о вас слышала.
Взаимно, выдавила она, не зная о маме своего любимого практически ничего.
Василиса Андреевна, если не ошибаюсь?
Да, а вы?.. невинно спросила она, хотя Елисей по дороге сказал, как зовут его маму.
Галина Алексеевна, после паузы ответила та. Можно просто Галина. Мы ведь почти ровесницы
Мадам смерила ее оценивающим взглядом, задержавшись на ногах, и вдруг спохватилась:
Тапочки! Елесь, поухаживай.
Он, ворча, полез в шкаф:
Да у вас тут как всегда Эти подойдут?
Василиса торопливо кивнула, даже не взглянув, что он там накопал. Слишком много внимания к ее скромной персоне. И это только начало
Проходите в гостиную, пригласила хозяйка. У меня почти все готово, скоро садимся.
Может, помочь? предложила она, вспомнив правила хорошего тона.
Та взглянула на нее с сомнением:
Нет, спасибо. Лесь, покажи даме, где руки помыть.
«Даме»! Вроде ничего особенного, при этом одним словом выразила свое отношение. Ну и ладно. Потерпеть полдня, и все закончится. Им не детей крестить
Василиса вспомнила валяющуюся на дне сумки бумажку с полосками и мрачно усмехнулась.
* * *
Боль и холод. Холод и боль. Непонятно, что сильнее. Тупо и монотонно ноет висок, не позволяя додумать ни одну мысль до конца. Потом приходит холод. Он должен действовать как обезболивающее, и на время это помогает. Но постепенно тело привыкает, и тогда боль возвращается с удвоенной силой.
Это легко исправить: поможет обычная таблетка. Но именно она почему-то недоступна. Да и запить нечем, воды под рукой нет. Простая житейская проблема кажется непреодолимой и приводит в отчаяние.
Иногда от головной боли помогает сон, но явно не сейчас. Глаза закрываются, усталость наваливается так, что трудно пошевелиться, и вроде бы забытье близко, стоит только остановить бесконечный поток навязчивых мыслей. Но это сложнее: они цепляются одна за другую, и их медленное течение почти незаметно. Главное коварство они создают иллюзию отдыха, на самом деле еще больше лишая сил. Физически ощущаешь, как истекает отведенное на сон время, но ничего не можешь поделать.
Безнадежные попытки провалиться в беспамятство выматывают так, что становится страшно: вдруг уже не получится? Есть же заболевание, при котором человек не может спать. Какое оно постоянное бодрствование: один день сменяется следующим, а мозг не отключается ни на минуту? Испытываешь противоречивые желания и проверить это, и никогда не узнать.
Хочется потерять сознание, и кажется, момент уже близок. Но допускать этого нельзя, иначе случится беда
Глава 2
День
На семейный обед собралось не так много народу. Во главе стола восседал именинник крепкий старикан лет восьмидесяти. Этот взглянул на нее равнодушно и едва ли вообще понял, кого привел с собой младший внук. Он был слишком занят собственной персоной, явно наслаждаясь общим почитанием. Все бы так реагировали можно было бы отмолчаться и затеряться на фоне. Впрочем, если изначально планировались смотрины, это вряд ли прокатило бы.
Елисей перекинулся с аксакалом парой дежурных фраз, почему-то называя дедушку на «вы», и больше к нему не обращался. Воистину в каждой избушке свои погремушки.
Его мать сняла фартук, распустила стянутые в хвостик волосы и вышла к столу в красивом длинном платье, на фоне которого Василиса почувствовала себя замарашкой. Не придумав ничего лучше, она надела брюки и блузку с асимметричным воротом, надеясь, что он отвлечет взгляды от шеи.
К счастью, другие гости подошли к выбору нарядов менее формально. Отец Елисея единственный из всех, кого она видела раньше, похоже, явился с деловой встречи, несмотря на выходной. Он снял пиджак и остался в рубашке с жилеткой. Его родной брат, еще один сын именинника, был в джинсах и свитшоте. Присутствовали также две его дочки, двоюродные сестры Елисея, обе с мужьями и детьми это их вещами была завалена прихожая.
Звали их по-простому и почти одинаково Арина и Марина, семейной традиции давать детям чудные имена не просматривалось. Хотя они же родные племянницы отца Елисея, а не матери. Из Царевичей здесь только он сам так получилось, что парень носил фамилию и отчество от первого мужа матери и не хотел ничего менять.
Обед начался мирно. Солировал отец Елисея, Валерий Сергеевич. Он произносил речи в честь своего славного папы, военного, отдавшего много лет службе родине. Тестя или кем он им приходится? активно поддерживали мужья сестер и их отец. Мужчины успешно справлялись с застольной беседой, ведя ее за всех, и Василиса слегка расслабилась.
Хорошо, что на нее не обращает внимания не только дед, но и остальные. Салаты и закуски съедены, уже перешли к горячему, а там и до чая недалеко, после которого вполне прилично откланяться. Вряд ли Елисей будет против она не заметила, чтобы он получал от общения с домочадцами большое удовольствие. А если она пообещает ему вечером что-нибудь особенное
Василис, помоги, пожалуйста, позвала ее Арина.
Кажется, она рано выдохнула, главное испытание еще впереди. Василиса заметила, что Арина обменялась с матерью Елисея понимающими взглядами, и совсем приуныла. Похоже, допроса не избежать.
Тем не менее Василиса послушно поднялась и стала собирать со стола пустые тарелки. Сама же предлагала помочь, вот и напоролась. Впрочем, этой почетной обязанности вряд ли удалось бы избежать.
На шикарной кухне, до отказа забитой бытовой техникой, она поставила посуду в раковину и уже собиралась вернуться в гостиную за следующей партией, когда Арина окликнула ее:
Подожди, пожалуйста.
Василиса послушно остановилась, повернулась к сестре Елисея и чисто из вредности поинтересовалась:
Тарелки надо помыть?