Увидев Феликса, человек невольно отшатнулся, ухватился за косяк. Дэймос заметил, что его мизинец обмотан толстым слоем бинта, грязного и разлохмаченного по краю.
Ученик Нестора стремительно шагнул вперед и произнес успокаивающе мягким, обволакивающим голосом:
Господин Чжен, простите, что побеспокоил и пришел без приглашения. Я просто хотел поговорить с вами. О вашей работе.
Мужчина как будто успокоился. В его глазах мелькнуло удивление, а затем обреченное понимание.
Он молча отступил, пропуская позднего гостя внутрь.
Феликсу показалось, что он уже видел этого человека. Вот только где?
Мутная лампочка в красном абажуре давала очень мало света, но можно было разглядеть крошечную комнату. Здесь поместился обшарпанный стол у стены с гравюрой: река и горы на бумаге виднелись следы грязных пальцев, один край надорван. Узкая кровать, покрытая засаленным темно-бордовым синтетическим одеялом. За рваной серо-зеленой занавеской приткнулись электрическая плита с двумя проржавевшими кругами и полка с посудой. В раковине мерно капала вода из подтекающего крана. На деревянном полу скопился слой грязи.
Запах сырости и древесной гнили сочился изо всех углов. А еще было очень холодно, через открытое окно осенний стылый ветер свободно гулял по убогому жилью. Вместе с ним сюда также свободно долетал шум дискотек с того берега.
Дэймос, зайдя в комнату, окинул ее быстрым взглядом и остался стоять у кухонного угла, не делая попытки занять ни кровать, ни единственный стул.
Чжен произнес низким, хрипловатым голосом:
Вас тоже интересует моя книга?
Феликс понятия не имел, о какой книге идет речь, но заметил это «тоже», прозвучавшее в вопросе.
Может быть, прикроем окно, предложил он неожиданно для хозяина убогого жилища.
Нет! резко ответил мужчина и потянул себя за воротник грязной рубашки. Душно. Когда закрыто задыхаюсь.
Танатос невольно прищурился, наблюдая. Если ему жарко в таком холоде, значит с этим человеком что-то не так.
Тогда просто опустим штору, Феликс улыбнулся, произнеся с легким нажимом: пожалуйста.
Когда он просил, возражать ему было невозможно. Зацепившись за стул по дороге, Чжен подошел к подоконнику, неловко дернул за шнурок, распуская бамбуковую занавеску, и отгородился от реки тонкой преградой из золотистой соломки.
Стало если не теплее, то уютнее и безопаснее. Феликс понял, что ощущал, будто кто-то следит из темноты за каждым его движением.
А теперь скажите, что вам нужно на самом деле. Чжен тоже как будто расслабился. Его лицо с острыми скулами стало мягче, исчезла жесткая гримаса, кривящая губы.
«И все же, где я его видел?»
Мне знакома тема, над которой вы работаете, произнес Феликс серьезно в полете полнейшей импровизации. Я хотел поделиться информацией.
Если бы вы пришли на несколько месяцев раньше Писатель криво улыбнулся, шагнул к столу, выдвинул рассохшийся, скрипучий ящик, пошарил в нем, достал пачку сигарет. Ему было трудно закуривать, рука с травмированным мизинцем слушалась плохо.
Не снимая перчаток, дэймос забрал у него дешевую пластиковую зажигалку, крутанул колесико, высекая язычок пламени. Чжен наклонился над огоньком, осветившем его лицо с резкими чертами, и Феликс понял, что тот гораздо старше, чем ему показалось сначала.
И танатос, наконец, узнал его.
Фотография из далекого прошлого. На стене в кабинете, над фальшивым камином, где стоят нефритовые шахматы с застывшей партией. Мат в три хода Ферзь белых, готовый поразить короля черных, но ему так и не будет суждено сдвинуться со свой клетки.
Отец, высокий, с зачесанными назад каштановыми волосами, в строгом костюме, темно-графитный цвет которого разбавлен ярким галстуком и блеском дорогого пера в нагрудном кармане, пожимает руку молодому человеку. Тот слегка склоняется во время этого рукопожатия в почтительном бэйцзинском поклоне и в то же время улыбается в объектив, искренне и открыто.
На заднем фоне здание университета с белыми, уходящими в небо колоннами Полиса и цветущими вокруг вишнями Бэйцзина.
Вот этот человек с фотографии, постаревший на десяток лет, стоял сейчас рядом с Феликсом. Неожиданное открытие. Которое объясняло хотя бы то, почему Нестор нашел сведения о Чжене в подсознании ученика.
Писатель выпрямился, резко кивнул, благодаря за помощь, выпустил облако дыма в сторону окна, и сизый ручеек потек на улицу сквозь тонкие щелки между палочками бамбука.
И что бы случилось, если бы я пришел раньше? дэймос покрутил зажигалку в пальцах и как будто по рассеянности опустил себе в карман.
Он нигде не оставлял вещи, к которым прикасался, и не упускал случая прихватить чужие.
Пригласил бы вас в местный ресторан, есть тут недалеко одно прекрасное место. Чжен стряхнул пепел на пол. Угостил бай-дзиу[3]. И мы бы побеседовали.
Что случилось? Кто-то преследует вас? Может быть, присылает письма с угрозами?
Странно, что вы спросили произнес Чжен задумчиво. Я ни с кем это не обсуждал, но вы удивительным образом вызываете доверие
Феликс усмехнулся невольно.
Я выложил в сеть первые главы своей книги и сразу получил ответ. Обвинение во лжи. Бэйцзинец снова нервно затянулся. Требование немедленно прекратить пятнать имена героев, убрать порочащие сведения, а еще лучше обратиться к другой теме. И если я не сделаю этого, могу лишиться сначала рук, строчащих лживые слова, а затем и головы, в которой они возникают.
Весьма поэтично, произнес Феликс, наблюдая как ночь, скрытая за бамбуковой шторкой, жадно вытягивает из комнаты тонкие струи дыма.
Чжен снова поднял руку с сигаретой, зажатой между указательным и средним пальцем. Забинтованный мизинец был гораздо короче, чем полагалось.
Что у вас с рукой?
Случайность, небрежно отмахнулся Чжен. Слишком острый нож. Соскользнул, и я лишился фаланги.
Не поехали к врачу? продолжал допытываться Феликс.
Я же говорю, это пустяк, резко оборвал его вопросы писатель.
Феликс не стал настаивать. Возможно, Чжен не запомнил, что случилось, вернее его воспоминания безжалостно стерли.
А возможно, напротив, хотел бы да не мог позабыть, что произошло с его рукой.
Ученику Нестора была знакома эта практика дэймосов. Он сам видел пару коробок с отрезанными частями тел в тайниках учителя. Полный контроль над жертвой с помощью подобных трофеев.
И по всем признакам, Чжен был на крепком крючке.
Нарушена система терморегуляции. Ему жарко, хотя в комнате реальный холод. Он перестал следить за собой первый шаг к затяжной депрессии. Окно не занавешено сам того не понимая, он дает возможность постоянно наблюдать за собой.
Вы убрали книгу из Сети?
Убрал. Но что-то подсказывает, в этом уже нет смысла. Тот протянул Феликсу смятую пачку.
Юноша взял сигарету, но не закурил, хотя очень хотелось, просто поджег ее и держал в пальцах, затянутых тонкой тканью перчатки, время от времени стряхивая столбики пепла на пол.
Не думали уехать? спросил дэймос.
Полагаете, от них можно бежать? глухо рассмеялся Чжен. Я сомневаюсь.
А вы не пытались?
Нет, он тяжело опустился на кровать, заскрипевшую под его весом. Никакого смысла. Мне намекнули, что они везде. И всегда найдут, куда бы я ни шел.
Я могу почитать вашу книгу? Феликс ногой выдвинул табурет из-под стола, сел напротив писателя.
Зачем вам? с прежней усталостью спросил мужчина. Впрочем, читать нечего. Я уничтожил все материалы.
В комнате повисла пауза, наполненная посторонними звуками: скрипом полов в соседних квартирах, капаньем воды.
«Апатия», думал Феликс, рассматривая собеседника. «Подавленная воля. Ну, и физическая боль. Таким человеком легко управлять».