Хотя процесс смены технологических укладов достаточной хорошо изучен и происходит уже в шестой раз, в том числе второй раз на памяти нынешнего поколения, мало кто понимает логику этого переходного процесса. Продолжение инвестиций в расширение бесперспективных производств уходящего технологического уклада и проволочка с наращиванием инвестиций в производства нового технологического уклада типичные ошибки, усугубляющие структурный кризис, в том числе в современной России.
Еще меньше понимания смены мирохозяйственных укладов как системы производственных отношений и институтов воспроизводства капитала, а также того, что обострение политической напряженности является типичным проявлением такой смены и до сих пор сопровождалось мировыми войнами.
Периодическая смена мирохозяйственных укладов в организации глобальной экономики
Мирохозяйственный уклад определяется как система взаимосвязанных институтов, обеспечивающих расширенное воспроизводство капитала, а также национальных и мировой экономики в соответствующем вековом цикле накопления[4]. Особое значение имеют институты страны-лидера, которые оказывают доминирующее влияние на международные нормы регуляции мирового рынка и международных торгово-экономических, а также финансовых отношений. Каждый из таких укладов имеет пределы своего роста, определяемые накоплением внутренних противоречий в рамках воспроизводства составляющих его институтов. Развёртывание этих противоречий происходит до момента дестабилизации системы международных экономических и политических отношений, разрешавшихся до сих пор мировыми войнами. Последние, как правило, организовывались и провоцировались страной-лидером устаревающего мирохозяйственного уклада с целью усиления контроля над периферией мировой экономики для сохранения своей доминирующей позиции, конкурентных преимуществ и ослабления позиций возможных конкурентов. Из числа последних, однако, всегда появлялся новый лидер носитель более прогрессивной системы институтов и производственных отношений, который до последнего момента уклонялся от участия в войне, чтобы вступить в неё на завершающем этапе в стане победителей и захватить глобальное лидерство. Одновременно со сменой мирового лидера расширяются институты нового мирохозяйственного уклада, которые обеспечивают удержание имеющихся материально-технических достижений и создают новые возможности для развития производительных сил общества.
Незнание закономерностей смены мирохозяйственных укладов влечёт за собой недооценку рисков американской агрессии, которая воспринимается, то как банальное стремление ослабить Россию, то как привычная борьба с неугодными США политическими режимами, то как война против международного терроризма. На самом деле это война американской властвующей элиты против всего мира в стремлении сохранить своё лидерство, ускользающее вместе с прежним мирохозяйственным укладом. США не в силах остановить историю, но уничтожить мир они в состоянии. Особенно охотно они могут это сделать в Европе, как это было в ходе Первой и Второй мировых войн, в ходе которых Америка обеспечила переток к себе умов, капиталов и технологий.
«Эпицентр» кризисных процессов находится в «ядре» нынешнего мирохозяйственного уклада в финансовой системе США. Первый «толчок» глобального финансового кризиса поразил его ключевые институты: крупнейшие в мире инвестиционные банки. Вслед за ними обрушились несущие конструкции государственных институтов, обеспечивавших воспроизводство капитала: страховые и ипотечные агентства. Хотя американская финансовая система устояла за счет резкого наращивания денежной эмиссии, её диспропорции с тех пор лишь усилились: скачкообразно, до 21 трлн. долл, вырос государственный долг, продолжилось раздувание финансовых «пузырей» деривативов.
Параллельное с ростом государственного долга и объёмов деривативов наращивание эмиссии долларов свидетельствует о том, что данная система работает в режиме финансовой пирамиды: текущие обязательства обслуживаются за счет эмиссии новых. Данный режим вошел в фазу обострения, когда система теряет устойчивость и становится уязвимой к внешним и внутренним «шокам». Всё это свидетельствует о достижении пределов расширения Американского векового цикла накопления капитала и исчерпании возможностей экономического развития в рамках мирохозяйственного уклада «империи доллара». Понимая это, властвующая элита США хватается за традиционную «соломинку»: чтобы нейтрализовать эти угрозы, она идёт по пути дестабилизации и хаотизации стран-кредиторов, коллапс которых позволяет списать значительную часть американских обязательств и присвоить реальные активы.
Теоретически США могут вернуться на траекторию устойчивого роста, если рост нового технологического уклада будет настолько мощным, чтобы генерировать поток доходов, достаточный для обслуживания накопленных обязательств. Однако существующая система институтов, обеспечивая воспроизводство капитала в рамках сложившегося мирохозяйственного уклада, едва ли подарит такую возможность. Слишком велики экономические, финансовые, социальные и технологические диспропорции.
Выход из нынешней депрессии будет сопровождаться масштабными геополитическими и экономическими изменениями. Как и в предыдущих циклах, страны-«чемпионы» демонстрируют неспособность к совместным кардинальным институциональным нововведениям, которые могли бы канализировать высвобождающийся капитал в структурную перестройку экономики на основе нового технологического уклада, продолжая воспроизводить сложившуюся институциональную систему и обслуживать воплощённые в ней экономические интересы.
Фактор БРИКС
Как указывалось выше, в настоящее время разворачивается структурная перестройка мировой экономики, связанная с её переходом на новый технологический уклад, опирающийся на комплекс нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий. Падение цен на нефть является характерным признаком завершения периода «родов» нового технологического уклада и его выхода на экспоненциальную часть траектории роста за счёт бурного распространения новых технологий, кардинально улучшающих ресурсоэффективность и снижающих энергоемкость производства. Именно в такие периоды глобальных технологических «сдвигов» у ранее отстающих стран возникает возможность для экономического «рывка» к уровню передовых стран, пока последние сталкиваются с перенакоплением капитала в устаревших производственно-технологических комплексах.
Такой «рывок» совершают сегодня Китай и другие страны Юго-Восточной Азии. За три последних десятилетия КНР добилась впечатляющих успехов шагнув из глубокой периферии мировой экономики в число лидеров, выйдя в 2014 году на первое место в мире по физическому объему ВВП и экспорту высокотехнологичной продукции. За три десятилетия объём ВВП вырос в Китае в 30 раз (c 300 млрд. долл. до 9 трлн. долл. по текущему курсу юаня к доллару), промышленного производства в 4050 раз, валютных резервов в несколько сотен раз (до 4 трлн. долл.). По уровню экономического развития, измеряемого показателем ВВП на душу населения, Китай поднялся с места в конце списка беднейших стран до места в первой тридцатке стран (среднего достатка)[5].