К отцу, в Москву, произнесла Викки гордо, даже не удостоив соседку по купе взглядом, нажала кнопку «стоп» на видеозаписи и заняла место напротив.
Круто. Я тоже, представляешь?
И поезд, сделав толчок, тронулся с места.
Викки открыла сумочку, достала небольшое зеркало, осмотрела себя, провела длинным тонким ноготком по густо наращённым ресницам, убрала зеркало обратно и одарила попутчицу взглядом, полным пренебрежения. После этого вновь запустила руку в сумочку, достала оттуда бархатную маску для лица и, надевая её, произнесла:
Только избавь меня от историй о своём отце, мне нужно выспаться. Я не могу появиться с такими, она указала на Вику, мешками под глазами.
Ага, поняла, согласно кивнула девушка. А может, перекусишь? У меня тут столько всего.
Поэтому, у тебя и там, с усмешкой, Викки обрисовала в воздухе фигуру собеседницы, столько всего. Всё, я спать.
Девушка легла на спину, натянула повязку на глаза и вытянула руки вдоль стройного, загорелого тела.
Ой, а я всё-таки перекушу. Вика притянула лоток с курицей поближе к себе. Я так нервничаю. А когда нервничаю всегда есть хочу. А тут такое! Что ноги подкашиваются. Не каждый день узнаёшь, что твой отец миллиардер. Пусть и сволочь.
И только Вика хотела опустить пальцы в нежное куриное мясо, пахнущее приправами, как её соседка по купе приподнялась и стянула повязку.
Кто твой отец? Непонимающе переспросила Викки.
Ой, не поверишь. Там такая история, такая история! Вновь радостно затарахтела Вика. Я ведь чего в Москву еду? На передачу, представляешь?
Гордо расправила плечи и сообщила:
Возможно, ты едешь в одном купе с наследницей самого Соколова. Они там в шоу объявили, что покойник всё завещал своей дочери Виктории. Так вот, та Виктория это я.
Вопреки ожиданиям, от новости соседка не заохала завистливо, а расхохоталась.
Ты? Ты себя-то видела? Да твоя мать, максимум, дальнобойщика могла совратить, а не Соколова! Ты вообще не похожа. Где ты, и где он?
Конечно, росла-то я не пуховых перинках. А в селе все знают, что мать меня родила после романа на курорте. И сроки совпадают. И тот тоже рыжий был. И мамка моя в молодости красоткой той ещё была! По ней знаешь, сколько мужиков сохло? Да если бы она захотела!..
Ага. А вышла замуж по любви, за бедного Иванушку. Старые песни любой клуши. Викки села и поправила волосы. Соколов и в молодости не дурак был, ему эффектные девушки нравились. А моя мать бывшая модель, и не абы какого уровня. Так что можешь возвращаться в свой Залупинск, или откуда ты там? Виктория это я!
Викки оперлась руками на стол. Выглядела она воинственно. Но и Вика уже не выглядела добродушной попутчицей. Она поджала подбородок и села, уперев руки в бока.
В купе воцарилась тишина. Даже комары боялись пискнуть. Две Виктории сверлили друг друга взглядами. Казалось, ещё мгновение и начнётся битва за звание госпожи Соколовой.
Но состав вновь заскрипел тормозами, а голос из хриплого динамика сообщил о прибытии на следующую станцию.
Пока девушки, не моргая, смотрели друг на друга, в приоткрытое окно доносились голоса вокзальных торговок. Те наперебой предлагали всё: от горячих пирожков до холодного пива. Вика сглотнула слюну, но взгляд не отвела.
Двери купе снова распахнулись и обе пассажирки, как по команде, повернулись.
Три Виктории в одном купе
Здоров, небрежно поздоровалась вошедшая, посмотрела в билет, окинула глазами места. Закрыла за собой дверь, закинула наверх рюкзак и села рядом с Викой.
Только теперь, поочерёдно оглядывая девушек, новенькая начала понимать, что, видимо, появилась не вовремя.
Я вам помешала? Поинтересовалась она. У вас тут тёрки?
И тут же бросила взгляд на курицу:
О, пожрать будет что. Уже хорошо.
Угощайтесь Подвинула Вика лоток с мясом. Вас как зовут?
О, только давай без пафоса, проще. На «ты». Знакомые зовут «Кусь», Викуся. Короче, как удобно. А тебя?
Так, стоп. Догадавшись, Викки отодвинула курицу обратно. Викуся? Вика, значит.
Ну, да. А чё, проблемы?
Теперь догадываться начала и Вика. Она тихо, больше самой себе, произнесла:
Ещё одна Виктория. И в одно купе. Вот же
Что не так-то? Викуся пока одна не понимала, что происходило.
В Москву едешь? На «Поговорим о важном»? Скорее утвердила, Викки.
Откуда знаешь?
Вика, сидевшая рядом, протянула руку:
Виктория. Возможная дочь Соколова.
Викуся не ответила на рукопожатие. Лишь изумлённо приподняла бровь. А Викки закатилась смехом. Она хохотала так, что потекли слёзы. Вика тяжело выдохнула и указала на соседку напротив:
А это, как ты, надеюсь, понимаешь, тоже Виктория. И тоже предполагаемая наследница.
Тоже? Сквозь хохот раздался альт Викки. Да вы на себя посмотрите! Гопница и деревенщина! Куда вам в высшее общество?
Находящиеся на противоположной стороне девушки переглянулись. Викуся коротко спросила:
Вломить?
Давай, лучше поедим, а?
Да я б сейчас и выпить не отказалась.
Я как чувствовала. Вика вновь наклонилась к своей клетчатой сумке и достала оттуда бутылку с жидкостью, по цвету напоминающей чай, и гордо заявила, Коньяк. Домашний.
О! «Кусь» потёрла ладони. Наш человек. Давай.
Ну, уж нет! Возмущённо взвизгнула Викки. Они ещё и алкоголички. Это ни в какие ворота не лезет! Я не собираюсь ехать с вами в одном купе!
Без проблем, безразлично парировала Викуся, на следующей станции можешь выйти. Мы даже помашем тебе.
И по телевизору привет передадим, поддержала вновь улыбающаяся Вика.
Ну уж нет, фыркнула ярко-рыжая красотка, и скрестила ноги, вытянув их, такого удовольствия я вам не доставлю. А вот вас высадить из поезда могу.
Давай, рискни. Викуся взяла бутылку и налила в подставленные Викой, пластиковые стаканчики, самодельный коньяк.
И рискну. Девушка резко встала и вышла.
Викки, цокая неуместными для поезда, каблуками, торопливо направилась к купе проводницы. Дойдя до него, постучалась, и не дожидаясь ответа, дёрнула за ручку. Но дверь не поддалась. Викки дёрнула сильнее, но купе явно было заперто изнутри. Тогда девушка вновь постучала.
Белья нет! Послышался недовольный голос.
Викки настойчиво постучала ещё раз, громче. Наконец, с той стороны раздалось не только ворчание, но и шаги. Дверь открылась и перед Викки появилась сонная, взлохмаченная проводница, лет пятидесяти.
Ну? Сердито спросила она.
Викки набрала воздуха в лёгкие:
Там, указала она вдоль тамбура, пьют.
Проводница выглянула:
Где?
В купе. Мои соседки распивают алкоголь.
И? Они буянят? Дерутся? Песни орут?
Пока нет. Викки даже растерялась.
А какого ляда ты спать не даёшь?
И дверь закрылась прямо перед хлопающей густыми ресницами, девушкой. Но Викки не собиралась так легко сдаваться она постучалась вновь. И только дверь отвечала в сторону, явив обозлённую женщину, она пригрозила:
Если вы не примете
Если ты не угомонишься, перебила её проводница, я тебя высажу на первой же станции. Дай поспать хоть немного.
И дверь снова закрылась.
Викки тяжело и часто дышала. Такого оскорбления она давно не испытывала. Хотелось снести эту дурацкую дверь и заставить растрёпанную проводницу бежать в купе, где сидели наглые девицы. Но делать нечего пришлось возвращаться.
Прежде чем дёрнуть створку купейной двери, Викки выпрямила плечи, вздёрнула подбородок, и вошла внутрь с видом победителя. Её попутчицы сидели друг напротив друга и хохотали, что-то обсуждая. Викки, увидев, что рыжая нахалка с татуированными руками, села на её место, брезгливо скривилась:
Какого чёрта? Это моё место!
Да на! «Кусь» хмыкнула и пересела.
Викки подошла, демонстративно смахнула с простыни невидимую грязь, и села. После чего заявила:
Я про ваше распитие спиртных напитков сообщила, куда следует. Так что, ждите. Скоро вас вышвырнут отсюда.