И какую работу я буду выполнять?
Пока не знаю. Посмотрим, на что ты годишься.
А у меня будут магические силы?
Нет, ты что, в «Гарри Поттере»?
А драконы?
Нет.
А орки и эльфы?
Нет.
Академия магии?
Нет.
Истинные пары или родственные души?
Все еще нет.
Оборотни? Вампиры?
Кажется, сегодня впервые в истории произойдет смерть после смерти, опровергая все мыслимые и немыслимые законы мироздания. Самаэль просто выкинет меня из поезда.
И что в вашем мире интересного?
То, что он твой последний шанс спасти себя. Потому что в Аиде тебе не понравится. У нас нет волшебных палочек, мантий, драконов, магических турниров и заносчивых блондинов с родословной. Зато есть Министерство мертвых, которое отныне для тебя дом и работа, награда и наказание. В первой половине дня будешь посещать занятия в колледже. Там тебя обучат всему, что понадобится дальше, помогут изучить новый мир. После обеда работа в министерстве. Понятия не имею какая. Может, будешь помогать стражам, может, проводникам или вообще к Харону прикрепят. Хотя он не любит ездить в компании. Как бы то ни было, чем усерднее ты будешь учиться, чем лучше работать и чем быстрее меняться, тем скорее отправишься на Землю вновь. Это для тебя лучший вариант, Аида. Вопросы есть?
Вопросов было много.
Где я буду жить?
Тебе предоставят комнату.
Что я буду есть? У меня будет зарплата?
Мертвым не нужна еда.
Это очень грустно.
Да, поэтому у нас есть возможности ею насладиться. Но на них придется заработать.
Как я пойму, что отработка закончилась?
Тебе сообщат.
Я могу увидеть отца?
Самаэль поперхнулся воздухом, что было странно, если вдуматься. Наверняка многие души спрашивали о своих близких.
Нет, отрезал он.
Почему?
Потому что это против правил. И я понятия не имею, где твой отец и можно ли его разыскать. Наш мир огромен. К тому же есть вероятность, что он был лучше тебя и сейчас продолжает свою миссию по спасению немагических миров. Я бы сказал, эта вероятность довольно высока, потому что лишь очень небольшой процент душ попадает ко мне.
А посмотреть это где-то можно? Чтобы я точно знала, что с ним все нормально.
Самаэль посмотрел на меня как-то иначе. До этого он бросал в основном раздраженные взгляды, а сейчас к раздражению примешивалось сочувствие.
Нельзя нигде посмотреть, Аида. Вы не родственники, уже нет. Вы две души, бесконечно друг от друга далекие. Пока что твоя память о Земле еще свежа, но постепенно она будет блекнуть. Появится круг общения в новом мире, может, друзья. Затем ты вернешься на Землю и начнешь новую жизнь. Не стоит цепляться за прошлую.
Я отвернулась к окну, чтобы не показывать слабость. Этому нечеловечески холодному мужчине, очевидно, сложно понять, что такое любить кого-то. Он легко проанализировал всю мою жизнь, сведя ее к набору плюсов и минусов, как будто мы в соцсети, а ее пользователи ставят мне лайки.
Спустя бесконечно долгие минуты Самаэль спросил:
Он был хорошим человеком? Твой отец?
Для меня да.
Я спрашиваю не об этом
Я не знаю! Я сорвалась почти на крик. Понятия не имею, хранил ли он природу, спасал ли котят и чужие души. Не знаю, делал ли добрые дела и все такое. Он был мне папой. Водил меня в парк кормить уток. Покупал мороженое. Читал на ночь сказки. Выгонял монстров из-под кровати и обещал, что купит лучшее платье для выпускного. Этого, как видите, оказалось недостаточно, чтобы вырастить хорошего человека, так что я понятия не имею, зачли ли ему усилия.
Поезд резко остановился, и я поднялась.
Куда ты? спросил Самаэль.
Мы же приехали, так? Это наша станция?
Со вздохом он поднялся и, выходя из вагона, я услышала тихое, но отчетливое:
Просто не будет. Это точно.
Новый мир (я до сих пор не была уверена, что не сплю) встретил прохладой раннего утра. Я вышла на перрон, огляделась, посмотрела на сизые облака, через которые робко пробивались солнечные лучи. А потом, повернув голову в другую сторону, я увидела вокзал.
Огромный, с роскошными витражами и остроконечными башнями, свитыми из каменных веток, усыпанных шипами. Великолепный образец даже не готической архитектуры, а какой-то неземной.
Как будто нейросеть попросили нарисовать фэнтези-вокзал, пробормотала я.
Вход загораживали горгульи высотой в два человеческих роста. Великолепная картина на фоне утренних туч и робких лучей солнца.
А вот пронесшиеся над вокзалом, полные неуместного позитива вопли немного испортили атмосферу таинственности и первые впечатления от магического мира.
Магистр! Магистр Сонг!
Источником вопля оказался рыжий паренек, стоявший возле одной из горгулий. Он напоминал маленького шебутного щенка. Дружелюбного и эмоционального: когда парень махал, то трясся сразу весь, от потертых джинсов и до задорных рыжих кудрей. Сначала он мне понравился, но Самаэль уничтожил все дружелюбие на корню, когда мы подошли ближе.
Аида, это Харриет, твой друг.
А? Я не нашла никакой более подходящей реакции.
Харриет с радостью пояснил:
Когда новая душа попадает в министерство, ей назначают друга. Чтобы он помог адаптироваться, узнать мир получше.
В ответ на это я предпочла промолчать. Хотя очень хотелось спросить, почему у «друга» женское имя. Я думала, так называли девочек в Британии, а не парней в загробном мире. На вид ему было лет восемнадцать, не больше.
А как вы стареете? Если я проведу здесь несколько десятков лет, то постарею же, да?
Нет, ты останешься такой, как сейчас. Но, хочется верить, более умной.
Мы вплотную приблизились к горгульям, и те, пока я искала вход в здание, вдруг расступились. Медленно и неохотно, словно провели без движения долгие сотни лет, горгульи сложили крылья, подняв в воздух клубы пыли и открыли небольшой проем в стене, в котором виднелся самый прекрасный зал из всех, что я видела.
А начал было Харриет.
Лучше молчи, посоветовал Самаэль. Просто поверь.
Но я уже полностью отдалась во власть впечатлений от зала и не обратила внимания на их странный короткий диалог.
Ни страшные руки, тянущиеся из тумана, ни поезд на пустынной платформе, ни рассказ Самаэля не заставили меня поверить в то, что я действительно умерла и действительно нахожусь в мире мертвых.
А этот зал да.
Весь его потолок был огромным куполом-витражом, сквозь который на мраморный пол лился разноцветный свет. Я рассматривала картину, запрокинув голову, пока не затекла шея.
Что это? спросила я у спутников. Что там изображено?
Вельзевул коронует наследника, ответил Самаэль.
Кто такой Вельзевул? Звучит знакомо.
Вероятно, в ваших мифах и легендах много имен и историй нашего мира. Души рождаются на Земле с чистой памятью, но порой отголоски воспоминаний находят свое воплощение в искусстве. Видишь ли, в нашем мире живут не только души, которым требуется прийти в себя и переосмыслить свое существование, но и м-м-м еще одна раса. Иные так их называют смертные. Те, кто по той или иной причине не может перевоплощаться и жить в немагических мирах. Посмотри на витражи в окнах.
Каждый изображал какую-то сцену, как я поняла, то ли из местных легенд, то ли из истории.
В начале времен все было иначе. Души не осознавали своего предназначения хранителей, перерождались хаотично и едва не уничтожили несколько прекраснейших немагических миров. А иные были изгоями. Те, кто обладал способностью перевоплощаться и проживать жизни в других мирах, свысока смотрели на лишенных этого дара. И зачастую обходились с ними несправедливо. Это продолжалось до тех пор, пока не пришел Вельзевул. Он открыл в подобных себе великий дар видеть истинную сущность души, иметь над ней власть. Он создал Элизиум и Аид, он открыл душам их истинное предназначение. Он наш страж, повелитель и творец законов.