Сэбин Бэринг-Гулд
Книга призраков
A BOOK OF GHOSTS
by S. Baring-Gould, M.A.
SECOND EDITION
METHUEN & CO.
36 ESSEX STREET W.C.
LONDON
Colonial Library
First Published October 1904
Second Edition December 1904
© C. Тимофеев, 2020
1. Жан Бушон
Много лет тому назад я был в Орлеане. В то время я работал над жизнеописанием Жанны д'Арк и считал нужным посетить все места, связанные с ее подвигами, чтобы придать моему повествованию некий местный колорит.
Но Орлеан не оправдал моих ожиданий. Это скучный город, имеющий вполне современный внешний вид, с очень немногими сохранившимися старинными местами, что вообще характерно для французских городов. Здесь имелась площадь Жанны д'Арк, со статуей посередине, где она была изображена на коне с развевающимся знаменем в руках. Сохранился дом, в котором она разместилась после занятия города, но, за исключением стен и стропил, он подвергся такой перестройке, что не представлял никакого интереса. Также наличествовал музей Орлеанской Девы, но в нем не имелось подлинных реликвий, только оружие и гобелены более позднего времени.
Крепостные стены, которые штурмовало ее войско, ворота, через которые она вошла в город, все было снесено, и их место занимали бульвары. Даже собор, в котором она опустилась на колени, чтобы вознести благодарение Богу за одержанную победу, был совсем не тот, что в ее время. Тот, старый, был взорван гугенотами, а новый, стоящий и по сей день, возведен на его развалинах в 1601 году.
Была еще позолоченная бронзовая фигурка Жанны на часах которые не ходили на каминной полке в моем номере в отеле, а также шоколадные фигурки в витринах кондитеров, для привлечения детей. Когда в семь часов вечера я присел за табльдот в гостинице, настроение мое было прескверным. Результаты предварительной разведки были совершенно неудовлетворительны, но мне хотелось верить, что завтрашний день, который я намеревался провести в муниципальном архиве, располагавшемся в городской библиотеке, доставит мне хоть какой-то материал для моего исследования.
После ужина я отправился в кафе.
Оно выходило на площадь, но я свернул в длинный, мощеный камнем проход рядом с отелем, который вывел меня на противоположную улице сторону домов, поднялся по трем или четырем ступеням и вошел в большое, ярко освещенное кафе. Я вошел в него, если можно так выразиться, «с черного хода», а не с парадного.
Сев за столик, я заказал себе кофе с коньяком. После чего взял французскую газету и принялся читать все подряд, за исключением романа с продолжением. Мне не доводилось встречать людей, которые читали бы романы с продолжением во французской газете; у меня сложилось впечатление, что эти продолжения печатаются исключительно с целью чем-нибудь занять остающееся пространство при отсутствии у редакции каких-либо достойных опубликования новостей. Французские газеты публикуют информацию о происходящем за рубежом, в основном заимствуя ее из английской прессы, так что зарубежные новости появляются в них одновременно.
Что-то отвлекло меня от чтения; я оторвался от газеты и заметил рядом с белым мраморным столиком, на котором стоял мой кофе, официанта, с бледным лицом и черными усиками, застывшего в выжидательной позе.
Я был несколько удивлен таким скорым требованием оплаты, но приписал это местным обычаям, с которыми был не знаком; не говоря ни слова, я положил полфранка и десять сантимов, последние pourboire, чаевые. После чего продолжил чтение.
Прошло, должно быть, с четверть часа, когда я поднялся, собираясь уходить и, глянув на стол, с удивлением обнаружил лежащие там полфранка. Монета в десять сантимов исчезла.
Я подозвал официанта и сказал:
Некоторое время назад один ваш напарник подошел ко мне с требованием, чтобы я расплатился. Мне кажется, это было несколько преждевременно; тем не менее, я рассчитался и положил деньги на стол. Однако, этот ваш напарник взял только чаевые, а плату за кофе с коньяком оставил на столе.
Черт возьми! воскликнул официант. Это снова Жан Бушон со своими штучками!
Я ничего не сказал и не задал ни единого вопроса. Это дело меня не касалось, или, по крайней мере, не вызвало у меня ни малейшего любопытства; я просто ушел.
Следующий день я посвятил поискам в городской библиотеке. Но не могу сказать, чтобы удалось найти хоть какие неопубликованные документы, которые могли послужить моей цели.
Мне довелось ознакомиться с большим количеством противоречивых трудов, посвященных, в частности, вопросу о том, была ли на самом деле сожжена Жанна д'Арк или нет, утверждавшие, что время от времени появлялись персонажи, носившие это имя, что некая Арк умерла естественной смертью гораздо позже казни, и именно она была настоящей девой-воительницей. Я просмотрел немало монографий о Деве, разного достоинства; некоторые из них действительно вносили определенный вклад в изучение Истории, другие содержали маловразумительное смешение всем известных фактов. Эти последние представляли интерес только степенью излагаемого ими абсурда.
Вечером, после ужина, я опять отправился в то же самое кафе, и заказал кофе с коньяком. Я выпил его не торопясь, стараясь продлить удовольствие, после чего присел за столик, чтобы написать несколько писем.
Закончив первое и сложив, я увидел рядом с собой вчерашнего бледного официанта, ожидавшего оплату. Я вытащил из кармана пятьдесят сантимов и два су, положил их на столик между собой и официантом, после чего поместил письмо в конверт, запечатал и надписал.
Затем, закончив второе письмо, я поднялся, чтобы сходить за марками, когда заметил, что серебряная монета вновь осталась на столе, в то время как медная исчезла.
Я окликнул официанта.
Послушайте, сказал я, этот ваш странный напарник Он снова взял только чаевые, оставив полфранка.
Ах, это, конечно же, снова был Жан Бушон!
Но кто такой, этот Жан Бушон?
Официант пожал плечами и, вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, сказал:
Могу посоветовать мсье больше не платить Жану Бушону, конечно, в том случае, если он и дальше намерен посещать наше кафе.
Я совершенно точно больше не буду платить ему, сказал я, а кроме того, не понимаю, как вы можете держать у себя подобных работников.
Я вновь отправился в библиотеку на следующий день, а затем прогулялся вдоль берега Луары, являющей собой зимой мутный стремительный поток, в то время как летом, во время спада воды, обнажающей свои песчаные или покрытые гравием берега. Я бродил вокруг города и тщетно пытался представить себе стены и башни, когда 29 апреля 1429 года Жанна пошла на приступ и заставила англичан капитулировать.
Вечером я снова отправился в кафе и, как обычно, заказал себе кофе с коньяком. После чего принялся просматривать свои заметки, приводя их в порядок.
Пока я этим занимался, вновь появился официант, про которого мне сказали, что его зовут Жан Бушон, и застыл около столика в своей обычной выжидательной позе. Я пристально взглянул ему в лицо. Пухлые белые щеки, маленькие черные глаза, черные усы и сломанный нос. Его лицо было решительно некрасиво, но оно не отталкивало.
Нет, сказал я. Вам я ничего не дам. Я не буду вам платить. Позовите другого официанта.
Пока я смотрел на него, в ожидании увидеть результаты своего отказа, он, как мне показалось, просто исчез у меня с глаз, или, если быть более точным, растворился в воздухе. Это несколько походило на то, как если бы кто-то бросил камень на неподвижную водную гладь, изображение на которой я рассматривал. Пошли волны и все исчезло. Я его больше не видел. Я был немного испуган и озадачен, и постучал ложечкой по кофейной чашке, призывая официанта. Один из них тут же оказался рядом со мной.