Ирка, превозмогая навалившуюся вдруг чудовищную усталость, притуплявшую чувства, мешавшую думать, металась туда-сюда, изобретая сидячие места, налаживая чаепитие. Чайных чашек, конечно, не хватило, пришлось пустить в ход случайно прихваченные с какого-то давнего пикника пластиковые стаканы.
Впрочем, гости оказались неприхотливыми. Довольствовались и проминавшимся под пальцами, обжигавшим руки пластиком; в отсутствие свободных стульев усаживались прямо на пол. Странная, к слову сказать, подобралась компания. Начиная с того, что гости, коих числом было восемь, не все были знакомы между собой, заканчивая тем, что очень уж эти восьмеро были разными. Особенно диссонировали подвижный юноша в белом, явно очень дорогом костюме, приехавший, как видела в окно Ирка, на новеньком автомобиле, которому более всего подходило бы какое-нибудь из этаких «породистых» названий «купе», «родстер», а то и какой-нибудь «хардтоп», и хмурый усатый мужик в запачканной краской и известкой рабочем комбинезоне, по всей видимости, только что сорвавшийся с какой-нибудь стройки.
Но, если присмотреться, кое-что объединяло неожиданных Иркиных гостей. Кое-что почти неуловимо проскальзывало в их облике: в интонации, в движении, в выражении лица то самое искреннее и вдохновенное, совершенно не обидное для стороннего наблюдателя, горделивое удовлетворение самим собой. Удовлетворение словно от свершения чего-то необычайно сложного и важного. Этакая печать «достоинства по праву» неявно лежала на этих людях.
Разнеся чай, Ирка притулилась в проеме кухонной двери.
После недолгих уточняющих расспросов, адресованных дяденьке прохожему, слово взял усатый работяга.
Значица так, соратники, с жегловской хрипотцой проговорил он. С этими субчиками, положим, разобраться труда не составит. Подождем их завтра здесь, ввалим, сколько заслужили, покрутим. А дальше? Ментам сдать? Менты их тут же и отпустят.
Скорее, нас самих задержат, хмыкнул один из гостей, худощавый парень в футбольных шортах и майке без рукавов, с синей татуировкой в виде морды оскаленного тигра на плече.
Может, витязям сообщить? предложил юноша в белом костюме.
Сами справимся!
Нужен юрист. Или журналист. Или журналист, сведущий в юриспруденции. Есть у нас такой?
Юноша защелкал на планшете. Он сидел на спинке дивана как раз рядом с Иркой, и та не удержалась, чтобы не заглянуть в экран. Так и есть: опять этот сайт «so-ratnic.ru».
Есть журналист, через несколько секунд проговорил юноша. Правда, в Волгограде живет.
Чуть меньше четырехсот километров. Часов за пять домчит. Если сейчас сообщить, к ночи уже у нас будет.
Ко мне заселить можно, заметно растягивая слова, предложил седоволосый кавказец в очках с толстыми линзами, сильно увеличивающими глаза; он, кстати, прибыл одним из первых, я тут недалеко живу.
Ага, сейчас позвоню, поднялся юноша и направился на кухню.
Ближе разве нет у нас журналистов? Погодите, а Сашка?
В больнице твой Крутов. Телевизор не смотришь, что ли? Наехал на барыгу этого, как его?.. Который у студии детского творчества помещение отжал. Ну и Подкараулили у подъезда и железными прутьями по башке Витязи этим делом уже занимаются.
Тьфу ты, опять, что ли, Сашка огреб? Я ж говорил, надо приставить к нему кого-нибудь! Пару парней, чтоб сменялись через сутки. У человека в голове дыр скоро будет больше, чем в госбюджете Зимбабве.
Я ж говорю, витязи этим делом уже занимаются.
Странно, но отупляющая усталость понемногу таяла, уступая место тревожному недоумению: что же это все-таки за люди такие? Почему они помогают ей? Она еще могла понять ввязавшегося в неравный бой дяденьку прохожего. Благородный и смелый человек, не сумел пройти мимо. А остальные? По первому зову с решительной обстоятельностью впряглись в хлопотное и несомненно опасное дело. Какой-то журналист из Волгограда Неужели он, бросив все дела, помчится сюда, в Саратов, за четыреста километров, на помощь незнакомой девчонке, по глупости вляпавшейся в скверную историю? И ведь никто из присутствующих в этом нисколько не сомневался что именно бросит и помчится.
Зачем им все это, странным людям, которых она никогда раньше не видела? Откровенно говоря, Ирка полагала, что вся их помощь ограничится тем, что они просто-напросто дадут ей денег, чтобы выплатить долг. А они даже разговор об этом не завели. А может Может, у них какая-то своя игра, в которой Ирка стала случайной фигурой, связавшей собой интересующую их партию? Или Или за все потраченные на нее усилия ей придется все-таки расплачиваться? Станет разве кто-нибудь за так суетиться?
При этой мысли Ирка похолодела.
Расплачиваться? Чем?
Восьмеро обернулись к ней на ее робкий лепет.
Что говоришь, дочка? переспросил усатый работяга.
У меня нет денег, чуть громче повторила Ирка.
Мы в курсе, усмехнулся ее спаситель, дяденька прохожий.
Но как мне тогда вас отблагодарить?
Кто-то из гостей хмыкнул:
Да вроде не за что пока.
А когда будет за что? мельком удивившись собственной смелости, снова спросила Ирка.
Худощавый парень в футбольных шортах с хрустом потянулся:
Ты же из деревни, да? Мамка с папкой, небось, провиант посылают? Я бы вот от баночки соленых груздей не отказался. С детства с ума по ним схожу, а в городе не достать. Магазинные совсем не то.
Работяга, сидевший рядом, толкнул его локтем.
Да шучу, шучу!.. отмахнулся парень.
Ничего не надо, серьезно сказал юноша в белом костюме. «Спасибо» будет вполне достаточно.
Да зачем вы это делаете? все пыталась добиться Ирка. Не за спасибо же?
Не за спасибо, поправив очки, согласился седоволосый кавказец, и Ирка внутренне сжалась. А потому что хотим жить по закону и совести. Хотим себя уважать и чтобы нас уважали. Хотим людьми жить. Настоящими людьми.
Ирка обескураженно замолчала. Ей вдруг вспомнилось, как она отчаянным и безнадежным криком позвала тогда с подоконника: «Да помогите же мне кто-нибудь, люди!» Вот и откликнулись люди. Не те, повседневно ее окружающие, а другие Называющие себя настоящими.
В приотворенную дверь постучали и, не дождавшись ответа, вошли в квартиру еще двое: тонкий юноша лет двадцати двадцати пяти в очках с перемотанной синей изолентой дужкой и грузная женщина среднего возраста, по виду типичная строгая учительница младших классов.
Будьте достойны! поздоровались вошедшие.
Долг и Честь! ответили им.
О! обрадовался усатый работяга. Нашего полку прибыло.
Он повернулся к Ирке и добавил:
С обидчиками твоими мы разберемся, не сомневайся. А вот должок все равно сквитать тебе придется. Для начала продай цацку свою, из-за которой сыр-бор Ну, если не хватит, я малость добавлю, так уж и быть
За окном что-то загремело и натужно зафыркало, словно какое-то большое металлическое животное, это подъехал к ограждавшему двор забору громоздкий мусоровоз.
И Степаныч подтянулся! с удовольствием констатировал парень в футбольных шортах, выглянув в окно. Таким макаром через часок-другой тут все наши соберутся!.. Есть предложение, соратники! вдруг вскинулся он. Давайте завтра, когда гадов повяжем, на степанычевской тачке в отдел их отвезем, а?
Мусоровоз больше для ментов подойдет, в тон ему откликнулся юноша в белом костюме, тех самых, которые гадов покрывают. Вот им в самый раз будет
Присутствующие рассмеялись. Ирка тоже следом за ними несмело улыбнулась.
Часть первая
Глава 1
Мэр города Кривочки Иван Арнольдович Налимов, немолодой мужичок со снулыми, как у рыбы, глазами, сидел в собственном доме, на третьем этаже, у окна, подперев ладонью вялый подбородок. Невидящий взгляд Ивана Арнольдовича рассеянно блуждал по расстилавшемуся под окном морю городской зелени, словно шхуна, лишенная и руля, и ветрил. Иван Арнольдович был погружен в думы, безрадостные и тоскливые.