Кабинетную тишину колыхнула трель селектора. Альберт вернулся к столу.
Пять минут до совещания, товарищ полковник, напомнил динамик голосом секретаря Николаича.
Спасибо.
«Впрочем, и теперешнее Управление, мысленно проговорил Казачок-старший, может поддерживать Трегрея только лишь негласно. Мы государевы люди и, все-таки, в выборе решений несвободны. Все, на что мы имеем право: наблюдать и не чинить препон. Не стоять в одном строю, а прикрывать тылы. Что, в общем-то, тоже очень даже немало. По крайней мере, прошлые деяния команды Олега полностью реабилитированы, и никаких угроз ему более со стороны Управления не будет»
Пролог
На следующий день кошмар повторился.
Жалобно звякнув, затих на кухне холодильник; оборвал свое бормотанье телевизор за спиной.
Иркины пальцы застыли на клавиатуре старенького ноутбука с внезапно погасшим монитором. Она поняла прочно и сразу: это вовсе не следствие очередной мелкой аварии на местной подстанции. Это они, отрубив из подъезда электропитание ее квартиры, дали знать о том, что вернулись.
В дверь забухали тяжелые удары.
Открывай, проститутка! устрашающе громко прогудел из-за двери усиленный подъездной акустикой нарочито грубый бас.
Ирка съежилась на стуле перед умершим ноутбуком. Темный четырехугольник монитора задрожал и расплылся кляксой, но Ирка не смела даже пошевелиться, чтобы утереть внезапно брызнувшие слезы.
Открывай! загрохотало еще громче.
Старенький двухэтажный окраинный домишко (а где еще студентка может позволить себе снять квартиру?) испуганно замолчал; затаились, опасливо прислушиваясь, Иркины соседи.
Еще несколько мощных ударов по двери, еще одно оглушительное: «Открывай!» И длинное лязганье отвратительно витиеватой матерной фразы точно протащили по ступенькам лестничной клетки ржавую цепь.
И вдруг стало тихо.
Ушли?
Ирка сползла со стула и медленно, изо всех сил стараясь не скрипнуть истертыми половицами, двинулась к двери.
Около минуты она не могла решиться выглянуть в глазок. А когда наконец решилась, увидела лишь искаженные выпуклой линзой подъездные стены, густо исписанные (они вчера постарались!) похабщиной в ее, Ирки, адрес. Только стены и больше ничего.
Неужели и вправду ушли?
И тотчас, взлетев откуда-то снизу, обзор наглухо закрыла глумливо ухмыляющаяся физиономия.
Ирка, всхлипнув, отпрянула.
И опять сотряс дверь град ударов.
Притырилась, сука?! Думала отсидеться?.. Пусти, кому сказано! Поговорить надо!..
Я отдам! закричала Ирка. Я все заплачу! Мне мама деньги пришлет! Я завтра все отдам! Получу перевод и сразу в банк
Да ты в уши, что ли, долбишься, дура?! Какой банк? Тебе что вчера объясняли? Я твой долг у банка выкупил, я! Ты мне теперь бабки должна! А я свои бабки из тебя по-любому вытрясу, не отмажешься!
Я завтра все пискнула было Ирка, но ей не дали договорить:
Мне каждый день таскаться к тебе неинтересно, уяснила, нет?
Мы такие «завтраки» всю дорогу хаваем, не первый год в бизнесе, резко вклинился в разговор еще один голос. Открой дверь, розетка, мы не банк, мы и вещами взять можем.
А то и еще кой-чем другим
От очередного удара дверной косяк крупно треснул вдоль, выпустив мутное облачко пыли.
Открывай, мразина!
Помогите! крикнула Ирка. Помогите кто-нибудь!
А ведь реально проговорил вдруг второй голос, что с нее взять-то? Слышь, давай вот чего
Неожиданно стук прекратился. За дверью неразборчиво зашуршали два голоса, плеснул в конце разговора безбоязненный громкий смех. И что-то, проникнув в замочную скважину, заскрежетало там, с натугой поворачиваясь.
Ирке захлестнуло горло новым витком ужаса. За ненадежной преградой двери они, взрослые здоровые мужики, возясь с замком, приглушенно шушукались, азартно хихикали, словно школьники, пробирающиеся в девчачью раздевалку.
Она кинулась к окну, распахнула створки. Второй этаж, высоко; наверняка сломаешь себе что-нибудь, если прыгнуть Да, Господи, какая чепуха, наплевать, пусть. Лишь бы вырваться из этого кошмара, лишь бы
Под окном, в палисадничке с пожухшими от жары георгинами стоял крупный пузатый мужчина. Задрав голову, поблескивающую на макушке аккуратной лысиной, он посмотрел на Ирку и помахал рукой с зажатой между пальцами сигареткой. Приветливо так, улыбаясь
Помогите! снова крикнула Ирка, поспешно отведя от мужчины взгляд. Лю-уди!.. Пожалуйста!
Отчаянный зов ее бесследно растворился в полуденной, искрящейся птичьим щебетаньем тишине зеленого дворика.
«Так ведь не бывает родилось в оглушенной Иркиной голове. Мирное снулое спокойствие, вокруг люди. Так не бывает. Только не со мной»
Помогите А кто поможет? Прямо глухой забор, за которым проезжая часть, по бокам грязные металлические коробки гаражей. Жители дома, ее соседи? Вот уж от кого ждать помощи не приходится. Вчера не высунулись и сегодня смолчат Господи, что делать? И ведь сама во всем виновата. Взяла сдуру кредит; с великим трудом, во многом себе отказывая, выплачивала, каждый раз проклиная себя за то, что поддалась когда-то сиюминутной слабости. Выплатила. Ну что стоило справиться у кукольно улыбавшихся банковских менеджеров: точно ли вся сумма погашена, ничего не осталось? А она, заплатив последний взнос, выпорхнула поскорее из банка. Щекочущая легкость освобождения несла ее
А через год как дубиной по голове звонок из коллекторского агентства. Дескать, оплату за посреднические услуги банка забыли произвести, Ирина Валерьевна, договор надо было внимательнее читать, никто вас в срок оповещать не обязан. И проценты, штрафы, пени затрещала тревожная россыпь цифр, затрещала и сложилась в сумму очень даже внушительную для студентки третьего курса, пусть и подрабатывающей: то продавщицей ночного магазина, то репетитором, то уборщицей в местной гостинице
Скрипнув, открылась входная дверь, знакомо шаркнула отошедшей снизу дерматиновой обивкой по полу. Открылась и захлопнулась, тут же защелкал запираемый изнутри замок.
Ирка вспрыгнула на подоконник. Мужик в палисадничке забеспокоился, предостерегающе замахал руками:
Э! Э!..
Телефон! Телефон же! Тот самый злополучный айпад, в недобрый час приобретенная в кредит сияющая игрушка!.. Ирка и вчера, когда они ушли, звонила в полицию, ничего существенного этим звонком не добившись: правду, видать, говорят, что у коллекторских контор негласный договор с полицейскими, в упор не видящими в действиях бандитствующих громил состава преступления Но сейчас-то! Неужели полиция позволит им совершить такое?!
Ирка, держась за раму, наклонилась, схватила со стола айпад, заскользила трясущимися пальцами по сенсорному экрану.
Они вошли в комнату. Сначала один, следом другой.
Ты куда, птичка? невыносимо знакомый голос, прозвучавший совсем рядом, изменился. От наигранной первобытной свирепости не осталось и следа. Игривая вкрадчивость, пугающая еще больше, змеилась теперь в этом голосе. Полетать захотелось?
Не осмеливаясь посмотреть на вошедших, Ирка вцепилась взглядом в сенсорный экран, все никак не желавший вспыхнуть. Разрядился?
Разрядился
«Тереха-дуреха!.. скользнула в ее голову мамина обычная присказка, такая неуместная сейчас. Мама всегда говорила так на любую Иркину оплошность. Зарядить забыла, тереха-дуреха!..»
Чего застыла, птичка? Иди к дяде, дядя не обидит. Самой понравится, я гарантирую Слезь с окна, тварь, кому сказано! С долгами надо расплачиваться.
Ирка все же оторвала полные слез глаза от бесполезного айпада.
Тому, кто говорил с ней, было около сорока. Коротко стриженная башка с темными солнцезащитными очками на крутом затылке, мясистое круглое лицо, лоснящееся от пота, широченная грудь и объемистое пузо под туго натянутой футболкой, мощные волосатые кривоватые ноги, дурацкие цветастые шорты, едва доходящие до середины бедра