До самого вечера Кристиан старательно выполнял роль маминого веселильщика. Ведь он очень боялся, что мама может заметить серые плачущие окна и загрустить. И лишь, когда окна почернели настолько, что их слез стало невидно, Кристиан позволил маме уложить его в кровать и, подарив ей ответный поцелуй, и самые крепкие на свете объятия. Думаете, заснул? Вовсе нет! Конечно же, не заснул, а только сделал вид, что заснул, чтобы мама могла спокойно уйти в свою комнату, и, как раз таки, заснуть.
Так уж у Кристиана в этот вечер получилось, что, в то время как все дети ложились спать, он встал. Встал, и едва-едва касаясь носочками пола, пошел на кухню. К серой стене, где его с нетерпением ждал новый друг крылатый дельфин по имени Ди-ди.
Глава вторая
А дверцы, правда, настоящие
или
Неправильный ученик
Кристиан на цыпочках добрался до кухни, и потянулся к выключателю, но, повернув голову в сторону стены с дельфином, понял, что свет ему вовсе не нужен. Ди-ди светился. Точнее, светились его очертания, серебряными линиями на черной, как сама ночь, стене.
Ди-ди? вопросительно прошептал Кристиан и, подойдя к дельфину, уже испытывая к этому, вроде бы, несуществующему существу полное доверие, протянул руки к его ластам.
Сердечки на ластах слегка обожгли ладошки, и Кристиан зажмурился от яркой вспышки.
«Мама пришла, я все-таки разбудил ее», огорчился мальчик. Однако, открыв глаза, обнаружил, что свет, ворвавшийся в кухню, идет вовсе не от лампочки, а из растущей прямо перед ним двери. «А двери все-таки настоящие», теперь Кристиан удивился, но не очень. Он, вдруг, ощутил, как огорчение выпорхнуло за маленькую, все еще темную дверь, а из-за растущей светлой двери повеяло спокойствием и радостью. Ему стало так хорошо на душе, будто Новый год уже наступил, и наступил, как полагается, валенком в хрустящий сугроб.
Растущая дверь открывалась все шире.
И тут Кристиану, который уже сам сиял, как его друг Ди-ди, в голову пришла очень необычная мысль.
«А что, если открыть эту дверь не в эту, а в ту сторону? Что будет тогда?»
И, даже не пытаясь бороться со своим любопытством, он толкнул дверь, прямо носом, заставив ее двигаться в обратном направлении.
«А что, если дверь просто закроется и все?» прокралась на место щекочущей голову мысли, тревожная мысль.
Дверь вросла в стену, спрятав за собой ласковый волшебный свет.
Кристиан затаил дыхание, мысленно укусив себя за свой невоспитанный любопытный нос. Но, пара мгновений, и свет снова озарил растущую дверь. А потом и вовсе скрыл ее за собой.
«Получилось!» понял мальчик. Но, что получилось? он снова дал волю любопытному носу, и нырнул им прямо в ласковый свет. Нос учуял запах моря. Однако прежде чем Кристиан успел подумать мысль о море, его окутал луч света и перебросил в мир, находящийся по ту сторону волшебной двери.
Что-то плюхнуло.
«Кажется, я упал в лужу», подумалось мальчику. Глаза его в этот момент были закрыты. «Я что, переместился на улицу?» От такой мысли Кристиану захотелось сказать: «Брр». Но он пошлепал по воде руками, и почувствовал, что она теплая.
Кристиан открыл правый глаз. И увидел море. Он, конечно, не поверил правому глазу. Но, открывшийся, секундой позже, левый глаз, показал ту же картинку.
Вдруг, откуда-то из-за спины мальчика послышалось странное бульканье, которое скоро сменилось топотом.
Там стадо слонов гоняется за летающим китом, сказал Кристиан сам себе и, почти полностью веря в правдивость этого очень странного предположения, набравшись смелости, оглянулся.
Но ни слонов, ни тем более летающего кита, он, конечно же, не увидел. А увидел толпу ребят, несущихся по направлению к крошечному каменному зданию, похожему на уютный древний домик. Причем, совсем не такой древний, как видео с пузатым Кристианом, а куда более древний.
«Они снесут его», подумал Кристиан, совершенно не понимая, зачем дети бегут к зданию, в котором все вместе точно не поместятся.
Бегущие приблизились к строению. Кристиан вздрогнул, успев представить себе, как будет больно тем мальчикам и девочкам, которые не впишутся в дверной проем, и врежутся прямо в каменную стену.
Но никто никуда не врезался. Дверной проем совершенно неожиданно увеличился, и с легкостью заглотил всю торопливую толпу.
«Такого не бывает», подумал Кристиан. Однако вспомнив, что с ним самим уже случилось то, чего не бывает, решился подойти к зданию, чтобы позволить своему любопытному носу, заглянуть за еще одну таинственную дверь.
Он пытался дойти до здания так же, как шел дома к дельфину то есть, на цыпочках. Но ступни то и дело по самую пятку проваливались в песок.
Мальчик осторожно нырнул головой в дверной проем. Оглядел очень большой холл и вынырнул, чтобы проверить, не ошибся ли он со зданием. Нет, не ошибся это было то самое здание, в которое забежала толпа детей. И оно по-прежнему было маленьким.
Кристиан пожал плечами, и уже нормально на цыпочках прошел через холл. Поднялся по одной из винтовых лестниц, и оказался перед еще одной манящей дверью.
«Придется заглянуть и сюда», он постарался приоткрыть дверь бесшумно. Не получилось, дверь предательски скрипнула.
«Только бы за ней никого не было», Кристиан, уже по привычке, крепко зажмурился. Но за дверью кто-то был. Совершенно точно кто-то был. Иначе, как бы Кристиан услышал, как чей-то определенно не его, голос произносит его имя.
Кристиан! я вынуждена попросить тебя не стоять за дверью, а сию же секунду сесть на свое место.
«Чтобы мне сесть на свое место сию же секунду, это место должно находиться прямо за мной», подумал Кристиан и хотел усмехнуться. Но не смог. И не только потому, что восклицательную мысль о месте, тут же сменила вопросительная мысль о том, откуда женщина, стоящая перед детьми, сидящими за месяцеобразными столами, знает его имя. Но и потому, что женщина эта, вынула из потайного кармана своей длинной синей накидки, небольшую бамбуковую трость, и сделала ею несколько очень быстрых движений. Из трости вырвался сияющий золотой луч, он в одно мгновение сковал Кристиана по рукам и ногам своими теплыми кольцами. И вот, ноги любопытного гостя, совершенно не спросив его на то разрешения, уже очень быстро скользили по гладкому каменному полу. А секундой позже, Кристиан оказался сидящим за одним столом с мальчиком, переросшим его, как минимум, на одну голову.
Мальчик, с головой находящейся, по первому впечатлению Кристиана, значительно выше положенного, бросил на Кристиана косой взгляд. И, в отличие от своего нового соседа, позволил усмешке искривить его рот.
Странный ты какой-то, прошептал высокий мальчик, все обычные дети необычных волшебников, учатся с начала учебного года. А ты вздумал учиться с середины.
А я здесь вовсе не учусь, немного растерянно произнес Кристиан.
Если ты здесь, значит, учишься, снова усмехнулся сосед по лунной парте.
И я это, не сын необыкновенных волшебников, добавил Кристиан. Но подумал о своей необыкновенной маме, нарисовавшей на стене действительно волшебного дельфина, и его губы повторили ее красивую, по-настоящему волшебную улыбку.
Когда лицо Кристиана просияло от улыбки, лицо высокого мальчика стало каким-то суровым.
Ястела Торбод! Высокий мальчик, махнув над партой бамбуковой палочкой, совершенно внезапно появившейся из его рукава, привлек внимание учительницы к себе. Перед глазами Кристиана прямо в воздухе повис серебряный вопросительный знак.
Да, Даниэль? учительница почему-то остановила выжидающий взгляд не на том, чье имя произнесла, а на Кристиане.
А, может, этот новенький, правда, попал в нашу школу по ошибке? Может, домой его отправите? Он же все равно ровным счетом ничего не знает.