Затем брадобрей приводил в порядок волосы короля, после чего Виллем наслаждался лёгким завтраком. Если в зале для аудиенций в этот день высочайшего внимания дожидались иностранные послы, то королю приносили его шпагу и плащ, и Виллем совершал торжественный выход. В прочих случаях король сразу отправлялся в рабочий кабинет, где выслушивал последние новости от государственных советников. Тем временем слуги убирали королевскую спальню.
В покоях королевы и наследников всё также совершалось по давным-давно заведённому обычаю. Чтобы жизнь в Примейоне текла без потрясений, требовались усилия многих: портных, сапожников, бельёвщиков, галантерейщиков, привратников, стражников, стекольщиков, камерных слуг Над всеми же возвышалась фигура герцога Хоувена Хранителя главного королевского дворца.
Сам герцог редко присутствовал при утреннем туалете короля. Так сложилось ещё во времена правления его свояченицы. Посмеиваясь, он говорил иногда, что даёт другим семьям почувствовать их значимость. Хотя все хорошо понимали, от кого на самом деле зависит течение событий в Примейоне и чьи люди занимают ключевые посты в государстве.
Однако в это утро герцог, вопреки своему обыкновению, находился в передней. От спящего короля его отделяла лишь одна дверь. Хоувен с нарочитым спокойствием следил за работой садовников, которые занимались выравниванием линии кустарников в саду под окнами королевской опочивальни. Его волнение могли выдать лишь пальцы рук, пару раз отбивавшие какой-то музыкальный такт на подоконнике.
Я бы дорого дал, чтобы узнать эту мелодию, задумчиво произнёс господин Крософт, начальник секретной службы короля.
Герцог чем-то взволнован, раз появился в такую рань, ответил его помощник, обычно он приезжает во дворец не раньше полудня.
Проследите сегодня за герцогом, когда он покинет Примейон!
Вы думаете, он не останется?
Маловероятно. В котором часу вчера герцог уехал к себе? У него тени под глазами.
Уже за полночь.
Не просто же так он лишил себя сна! В общем, распорядитесь, Шактас! Пусть с него не спускают глаз!
Двери королевской спальни отворились, и главный камердинер возгласил:
Король проснулся!
Придворные устремились вперёд, а помощник кивнул Крософту и незаметно исчез из залы.
«У Виллема сегодня хорошее настроение, с удовольствием отметил герцог, подавая королю расшитую гербами сорочку, он не успел одеться, но уже шутит».
И действительно, король сначала посмеялся над вчерашним проигрышем самого герцога, который из-за фантастической неуклюжести потерял войско в настольной игре «конница против пехоты». Затем досталось господину придворному маршалу, а после этого Виллем начал рассказывать какие-то неправдоподобные истории о разных способах охоты на диких зверей.
Дождавшись, пока высочайшее тщеславие рассказчика было удовлетворено, герцог почтительно кашлянул. Король, уже одетый и позавтракавший, ничуть не обиделся, что его прервали. Он повернулся к герцогу и весело сказал:
Вот только не говорите мне, Хоувен, что Вам что-то попало в горло! Вы явно устали от моего многословия.
Герцог поклонился.
Мне всегда доставляют истинное удовольствие рассказы об охоте, да ещё из Ваших уст!
Ну, полно преувеличивать!
Может быть, нам стоит устроить охоту? Медведи в дайенских лесах заждались встречи с нашими доблестными кавалерами.
Это хорошая мысль, согласился король, но более ничего не сказал.
Герцог помедлил, оценивая настроение короля:
Нижайше прошу меня простить, Ваше Величество, однако
Король, уловив по тону, что предстоит скучный разговор, поморщился и замахал руками:
Как Вы любите портить моё пищеварение, герцог! Вы явно собираетесь сообщить мне какую-нибудь неприятную новость.
Герцог нашёл, что ему лучше промолчать. Виллем вздохнул:
Позже. А пока, господа, мне следует нанести визит королеве.
Хоувен удовлетворённо поклонился и отступил в сторону. Виллем двинулся к покоям семьи.
Итак, герцог? спросил король, когда двери кабинета закрылись за вошедшим хранителем Примейона. Чем Вы собираетесь огорчать меня?
Речь не об огорчении, Ваше Величество, серьёзно сказал герцог, скорее, о необходимости его избежать. На юге становится всё более неспокойно.
Да, это так, согласился король. В канцелярию поступает много жалоб от владельцев поместий в наших южных землях.
Им докучают беженцы, которые перебираются через границу.
Однако половина из этих жалобщиков лукавят, заметил король. Несчастные работают у них в поместьях за еду, не получая ничего больше. И стоит заикнуться об оплате, как их прогоняют прочь, а взамен набирают новых. Легко представить себе, почему кто-то решает поджечь посевы.
Тем не менее, они чужаки.
Вы же не предлагаете гоняться за ними с армией, чтобы покарать скопом всех: и правых, и виноватых?
Герцог поморщился:
Это было бы неразумно, Ваше Величество, Вы правы.
Тогда что же?
Не поддержать ли нам одну из воюющих сторон на юге?
Каллимарка или Гунвальда?
Вы хотели сказать «Хаберта или Гунвальда»?
Хаберт всего лишь слабый подросток, не способный править самостоятельно. За ним стоит Каллимарк. Вы понимаете это не хуже меня, герцог.
Тогда Каллимарка или Гунвальда?
Король улыбнулся:
Об этом выборе я и спросил Вас. И Вы пытаетесь переадресовать мне мой же вопрос.
Герцог, пытаясь прочитать по лицу короля, какую из сторон тот предпочёл бы, сказал с осторожностью:
Гунвальд, конечно, незаконнорождённый сын, но за ним реальная сила. Он будет благодарен за признание его притязаний на трон Нурсии.
Это соображение не произвело впечатления на короля.
За ним не только реальная сила, но и сила кочевников, возразил он. Степь не знает слова «благодарность».
Значит, Хаберт? Он же Каллимарк?
Каллия, как Вы помните, весьма слабо связана с остальной Нурсией, покачал головой король. Кто кого в итоге подчинит после нашей поддержки? Не окажется ли Каллимарк властелином, а Хаберт его подданным, причём подданным мёртвым? И какой пример это подаст нашим баронам, особенно на окраинных землях?
Тогда кто же?
Мы не станем сейчас вмешиваться, сказал король.
Тем не менее, наш юг неплохо бы укрепить. Слово из Примейона весомо прозвучит и для нурсийцев, и для южных городов.
Произнося «Примейон», герцог внимательно следил за королём.
Я мог бы подготовить проект королевского указа о различных мерах по
Король Виллем прервал его:
Дорогой Хоувен, в этом пока нет необходимости. Слишком всё неопределённо, чтобы мы искали какую-либо определённость. И рассмеялся: Меня сегодня положительно тянет острить!
Герцог тоже улыбнулся, при этом говоря про себя: ну, что же, зайдём с другой стороны!
Да, Вы правы, Ваше Величество! Делать в настоящий момент ставку на одну из сторон было бы преждевременно. Гунвальд может рассориться со своими союзниками, а у Хаберта слабое здоровье. Кто знает, кто знает
Король кивнул.
Хотя, если всё так и дальше пойдёт, эти южане скоро доберутся до нашей столицы. Одни напуганы, другие ищут приключений, но и те, и другие могут очень быстро перемещаться в своих кибитках. Мои люди сообщают, что беженцев видели в нескольких днях пути от Красного города.
Разве это пугает Вас? спросил Виллем.
Я намереваюсь принять дополнительные меры по охране спокойствия и порядка в городе. И во дворце. В Примейоне никто даже не почувствует присутствия гостей с юга! и герцог снова попытался уловить на бесстрастном лице короля хотя бы лёгкую эмоцию.
Виллем кивнул ему:
Подготовьте черновик указа с перечислением мер, которые мы намереваемся принять!