Да, Алена любила выпить. Но пила она всегда в большой компании, во время шумного застолья. И явно знала в этом деле толк. Во всяком случае, она ни разу не падала лицом в салат. И напивалась до визга и плясок лишь к самому концу вечера, когда все вокруг тоже уже были хороши.
Поэтому ее поведение и танцы на столах казались вызывающими лишь официантам, которые были трезвыми и поэтому могли оценивать происходящее беспристрастно. Гостям, которые и сами были навеселе, поведение Алены казалось вполне естественным. Да и не раздевалась Алена при своих танцах. Максимум могла задрать юбку до бедер. Но и ее голые ноги казались настолько сексуальными, что гости в буквальном смысле этого слова падали от этого зрелища под столы!
И Таисия сама много раз подряд слышала, как гости выражали свое восхищение Али по поводу того, какую свободную и раскованную девушку он выбрал себе в подруги.
Оставалось только понять, что находил в этом Али, который вырос в очень строгой исламской семье, где соблюдались все религиозные праздники и предписания. И мать с сестрами даже помыслить не смели о том, чтобы выйти на улицу без чадры. Или тем более показаться с обнаженным лицом перед посторонними мужчинами.
Впрочем, Таисия кое-что знала обо всем об этом. Как-то Али проговорился Виконту, а она была рядом в этот момент и все слышала, что с родителями у него полное непонимание, разброд и шатание. Что они не приемлют его образ жизни, а он не хочет их. Что отец выделил Али некоторую сумму наличными и пожелал, чтобы Али никогда больше не переступал порога отчего дома.
Али деньги взял и на эти деньги открыл «Чайный дворик», который приносил ему неплохой доход. И с тех пор с родителями не общается, их деньгами не пользуется, целиком обеспечивая себя за счет доходов от ресторана.
Это Таисия совершенно точно знала от их бухгалтерши Ниночки.
Наверное, в детстве и юности Али терпел много строгостей и запретов от своих родителей. И поэтому, став взрослым, пожелал побыстрее отделиться от них. Но кроме того, тот ребенок, который продолжает жить в душе каждого из нас, не остановился на достигнутом и продолжал бунтовать. Алена и ее образ жизни стали своего рода вызовом Али для его по-пуритански воспитанных родителей.
Все это Таисия обдумала и снова вернулась к своим мыслям:
Значит, никто из вас не видел сумку Алены?
Проклятая сумка! Она никак не шла из головы у Таисии.
Она даже следователю сказала о сумке, но он почему-то отнесся к ее словам со странным равнодушием. Впрочем, что с него взять? Мужчина, он и есть всего лишь мужчина!
Сумка Да что сумка? Главное ведь у нас есть. Паспорт покойной вот он! Значит, будем оформлять по всем правилам.
Таисия даже поразилась, как можно так легко отбросить важнейшую улику! Ведь сумка каждой женщины это полное отражение ее самой. Вещи, которые женщина носит в своей сумке, могут рассказать о ней больше, чем зачастую может сказать муж или родная мать!
Сумке доверяют самое сокровенное, начиная от шоколадных батончиков и заканчивая трубочками для курения гашиша. Сумка знает, как часто у вас бывает секс, поскольку именно к ней вы обращаетесь в момент острой нужды за презервативами. И конечно, одна только сумка может сказать, с кем у вас на вечер назначено свидание и сколько косметики вы перед этим свиданием положили себе на лицо!
И Таисия знала, если она найдет сумку Алены, то найдет и ее убийцу! Ну или, по крайней мере, того, кто интересовался содержанием полученных Аленой таинственных бумаг и переданного ею конверта.
Впрочем, мысли о сумке оставили Таисию уже на следующий день. Когда на негнущихся коленях она невыспавшаяся и несчастная приползла все же в ресторан, то ее ждала на самом видном месте та самая ярко-красная сумка. Таисия даже глаза протерла, ожидая, что сумка растворится в воздухе и окажется, что это всего-навсего галлюцинация, вызванная бессонной ночью и постоянными мыслями о ней.
Вот! заметив взгляд Таисии, торжественно сказала тетя Нюра. Нашлась! Нашлась сумка-то! О ней ты вчера весь вечер с ментами толковала? Нашла я тебе ее!
Где? задохнулась от волнения Таисия. Где вы ее нашли?
Да тут!
Тут?
Изумлению Таисии не было предела. Последним местом, куда Алена могла заглянуть со своей шикарной сумкой, была мойка! Тут же стояла грязная посуда и громоздились бачки с мусором. А это было фи-и-и-и! Алена никогда бы сюда даже не сунулась!
А вчера тут сумочки и не было, подтвердила тетя Нюра. Уж как меня ни ругают, а такую сумищу я мимо носа ни за что бы не пропустила! Это вам не грязная тарелка со старым бутербродом!
Тетя Нюра была человеком легко обидчивым. И совсем невинное замечание Али о том, что вчерашний бутерброд, оставшийся после кого-то из гостей, мог бы найти более подходящее место в мусорном бачке, а вовсе не на столе у тети Нюры, вызвало настоящий всплеск эмоций у последней.
Человек старой закалки, отлично помнящий голодные девяностые годы, тетя Нюра всегда бережно относилась к еде. Еда была для нее настоящей святыней. Даже деньги ее не столько интересовали. Деньги что? Деньги это всего лишь бумажки. Их никогда не сможешь положить себе в желудок и ощутить, как восхитительное тепло сытости разбегается по всем жилам.
Тетя Нюра, как кладезь народной мудрости, очень подозрительно относилась к бумажным деньгам.
Ведь что это такое, если рассудить? как-то сказала она. Просто бумажки! Завтра эти бумажки государство объявит никчемными, и с чем мы останемся? А тушенка или запас макарон всегда будут в цене!
Конечно, при такой шкале ценностей даже вчерашний бутерброд с бужениной выглядел куда как привлекательно. Но Али это не хотел понимать. И бутерброд его настояниями был выброшен. По-своему Али был прав. Всем работникам в «Чайном дворике» было положено бесплатное трехразовое питание. И никогда еще не случалось, чтобы работникам на обед отдали пропахшую говядину или подозрительного цвета куриное филе.
Но тетя Нюра все равно не могла забыть выкинутый ею по настоянию Али бутерброд. И вспоминала его по всякому подходящему случаю.
Но если вернуться к сумке, то вот она! Таисия таращилась на нее несколько долгих секунд, а потом схватила и открыла. Ничего! Пусто! Никаких бумаг, никаких конвертов!
Тетя Нюра? подозрительно взглянула Таисия на мойщицу.
Тетя Нюра могла при случае прихватить кое-что, понравившееся ей. Зазорным она это не считала. А не фиг забывать свои вещи где ни попадя! Конечно, денег или других ценных вещей она не брала. Но пробник губной помады или початые духи присвоить могла запросто.
И отчасти Таисия тетю Нюру даже понимала. Несмотря на свои девяносто с лишним килограммов и шестьдесят с гаком прожитых лет, тетя Нюра все еще не оставляла надежды выйти замуж за принца. По этой причине она живо интересовалась разными новинками косметологии. И даже мечтала скопить денег на липосакцию и подтяжку лица.
Таисия это знала, но ей казалось сомнительным, чтобы тетя Нюра заинтересовалась также и деловыми бумагами.
Тетя Нюра? повторила Таисия на всякий случай.
Ну что? Вот тебе!
И тетя Нюра вытащила пудреницу от «Диор» и увлажняющий крем для лица той же фирмы.
Все равно Аленка была блондинкой, а я брюнетка! Мне ее пудра не катит! обосновала свою честность тетя Нюра. А крем тоже для кожи до тридцати. А мне-то уж поболее стукнуло.
Тетя Нюра, а бумаги? взволнованно спросила Таисия. Бумаг в сумке не было?
Бумаги? Разве что салфетки были влажные.
И тетя Нюра, даже не моргнув глазом, выложила перед собой упаковку влажных одноразовых салфеток с ароматом вишни.
Нет, нет, бумаги! воскликнула Таисия. Те самые! Деловые!