Когда время репетиции вышло, Роберто чувствовал себя как выжатый лимон. Он простился с музыкантами, делая вид, что продолжает изучать партитуры, а после того, как последний из них вышел, опустился на стул и закрыл глаза. Мгновенно заснув, он очевидно потерял равновесие и завалился набок. Удар неприветливого дощатого пола пришёлся на правое ухо и щёку, разбудив маэстро. Первое мгновение он не понимал, где находится, растирая ладонью щёку и слушая зуммер си третьей октавы, которым звенело ухо. Вот именно в этом состоянии сидящий на полу и потирающий ухо стажёр предстал перед маэстро Мокинелли, который в этот момент зашёл в зал.
Я всегда говорил, синьор Кармини, что хорошая увертюра способна буквально сбить с ног, пошутил он своим театральным баритоном. Если вам там не очень комфортно сидеть, то предлагаю переместиться в более мягкую обстановку отметим ваш первый день в оркестре. Разумеется, я угощаю.
Спасибо, Роберто поднялся с пола и отряхнул брюки и рукав пиджака. Сочту за честь.
«Da Clementina» на Виа Санта Лючия действительно оказался очень уютным ресторанчиком, в котором синьор Мокинелли, похоже, был завсегдатаем столик на двоих быстро «нашёлся», несмотря на полную загруженность.
Синьор Мокинелли, обратился к собеседнику Роберто, когда они сделали заказ, можно вас попросить поделиться впечатлением от сегодняшней репетиции?
Друг мой, это же первая репетиция, так сказать, пристрелка. Ещё рано делать какие-либо выводы.
И всё же. Мне важно ваше мнение. Понимаете, я не почувствовал такого контакта с музыкантами, на который внутренне рассчитывал. Хотя от первой встречи трудно ожидать
Ну, разумеется, разумеется. Вы же не ожидаете от первой встречи с девушкой интимной близости? Впрочем, это неудачный пример. Если говорить о впечатлении То, что музыканты, которые впервые видят вас, вам не доверяют совершенно естественно, да? Но вот почему вы не доверяете им? Это было заметно.
У меня не было недоверия априори. Лишь когда я услышал небрежность в игре и попытался её себе объяснить
Небрежность? Это не то, что вы могли услышать. Это уже ярлык ваша оценка. Услышать вы могли неточность гармонические гуляния, кашицу, тембровый расползон все, что угодно. Но с чего вы взяли, что причиной этих неточностей является именно небрежность? Даже очень старательный и прилежный ученик может допустить ошибку, не так ли? Небрежностью её можно объяснить только в том случае, если вы точно знаете, что он, умея делать безошибочно, витает мыслями где-то вовне или не старается, или ему что-то не нравится, например.
Роберто задумался над словами маэстро. Потом сказал:
Не могу не согласиться, вы безусловно правы. В целом. Но вот если в частности Когда музыкант вовремя не вступает, потому что в этот момент, извините, жр принимает пищу, это, по-вашему, неточность, небрежность или вызов?
Вы конечно же о Бартоломео Стоцци, улыбнулся Мокинелли. Взгляните на это под другим углом, для дирижёра это бывает полезно.
Роберто хотел в ответ сказать что-то едкое, но сдержался.
У него в партитуре всего несколько тактов. Естественно, свою партию он знает наизусть, и лично ему нет нужды репетировать. Так что он приходит на репетиции исключительно ради всех остальных, чтобы оркестр звучал так, как он должен звучать с литаврами. Большую часть репетиционного времени он просто ничего не делает, слушает повторы игры других. А разве вы по себе не замечали, что когда делать особенно нечего, то всё время хочется перекусить, пожевать, полакомиться чем-то?
Нет, не замечал. Наверное, потому что у меня никогда под рукой не было такого количества съестных припасов.
В этот момент официант принёс блюда.
Ну вот теперь они у вас появились! рассмеялся Мокинелли. Buon appetito. Хороший аппетит это всегда признак хорошего здоровья, Мокинелли приподнял бокал, Alla vostra14! В прошлом году мы разучивали Первую симфонию Брамса наверное, помните там на литаврах не заскучаешь. Так Бартоломео успевал за репетицию так проголодаться, что становился злым как собака. Впрочем, это неудачное сравнение. После этого я стал искать произведения, где у него было бы время подкрепиться.
Между прочим, знаете, как они меня называют за глаза? спросил Мокинелли.
Нет, соврал Роберто, краснея и выдавая себя.
Бросьте, вы же слышали сегодня. Метрономом. Как вы думаете, это комплимент или оскорбление для дирижёра?
Не берусь судить, уклонился от ответа Роберто, по крайней мере, это относится к музыке, а не к письму.
К письму?
Да, дама-виолончель сравнила меня с восклицательным знаком наоборот. Вслух. Не стал выяснять, что она имела в виду.
Антуанетта Гуччо, кивнул Мокинелли, дама с тяжелым прошлым. Не обращайте внимания.
А что у неё за странная аллергия на ре мажор, которой вы, по её словам, благоволите?
Иногда приходится уступать в мелочах, чтобы настоять на своём в чём-то существенном. Она может прекрасно играть, несмотря на своеобразный характер.
Тональность это разве мелочи?
Когда я был в вашем возрасте, Роберто, я понимал принцип как абсолют. Но с годами и принципы становятся относительной величиной. Да и кто имеет право на единственно верный ответ? Если мы транспонируем арию под конкретного вокалиста, почему нельзя сделать это и в других случаях? Играй мы, скажем, симфонию Моцарта соль минор, разумеется, никто бы не покусился. А увертюра к опере, о которой мало кто знает
Да, снова вынужден был согласиться Роберто, я чувствую, что мне ещё учиться и учиться.
Боже мой, какие ваши годы! Вы позволите мне обратить ваше внимание ещё на один аспект? Скажите, что сегодня было для вас наиболее сложным? Притирка? Психология, так? Не музыка и не её исполнение, я имею в виду.
Роберто задумался. Сложным ему казалось буквально всё.
Сначала я не мог понять, почему в таком небольшом оркестре такая большая группа медных духовых. Они диссонируют
Это не имеет отношения к музыке, отмахнулся Мокинелли.
Как это?
Вопрос финансов. Камерный струнный ансамбль и городской духовой оркестр власти решили объединить, просто чтобы сократить расходы на аренду помещения. А когда театр предложил нам одну из своих комнат для репетиций за спасибо, экономия бюджета получилась и вовсе заметной. Кстати, о медной группе. Вы уже успели заметить во второй партитуре моё маленькое преступление против великих композиторов?
Нет. К сожалению, у меня было мало времени.
Напустив на себя вид заговорщика, за которым следят, Мокинелли осторожно посмотрел налево и направо, потом наклонился над столом и сказал:
Благодаря мне, Чайковский вступил в интимную связь с Брамсом, которого он ненавидел.
Я понимаю, что вы шутите, синьор Мокинелли, но не понимаю о чём.
Какие могут быть шутки, произнёс маэстро понизив голос, я не мог допустить, чтобы мой духовой оркестр скучал, иначе бы они стали резаться в карты прямо во время игры. Поэтому я взял интермедию из Четвертой симфонии Чайковского, где сплошные фанфары, и совокупил её с адажио до мажор Брамса в четвертой части.
Но простите, насколько я помню, у Чайковского же фа минор!
Именно! Получается совершенно умопомрачительная каденция. И главное, все вовлечены в процесс соития Впрочем, это, наверное, не очень подходящая аллегория, добавил он лукаво. А вы чью-нибудь игру отметили?
Не могу выделить кого-то одного, осторожно высказался Роберто. Впрочем, нет. Наверное, синьор Дженти. Я услышал в нём большого профессионала.
Да, это так, подтвердил Мокинелли. Но я бы хотел обратить ваше внимание на основной язык, на котором вам придётся говорить с музыкантами во время исполнения о движениях.