Глава 5
Последний экзамен зимней сессии, подобно всем предыдущим, был сдан на отлично. Аккуратный университетский садик теперь был запорошен январским снегом. Наслаждаясь послеэкзаминационной свободой, Джаннет разглядывала побелевшие, сверкающие от мороза деревья. Она прикоснулась пальцами к их ледяным веткам и удивилась, не услышав в окутавшей сад тишине хрустального звона. В безветренную погоду это место было похоже на молчаливую залу снежной королевы. В центре располагался недавно полностью застывший фонтан. Прозрачные сосульки свисали со всех его сторон, словно время остановилось для воды, и в этот миг она замерла на весу, не успев стечь в округлый бассейн. А на самой верхушке этого многоярусного каменного сооружения собирались все новые и новые снежинки, образуя пушистые горки.
Овально подстриженные кустарники были похожи на пирожные, щедро посыпанные сахарной пудрой. Снежинки медленно витали в воздухе. Иногда легкий ветерок подбрасывал их вверх, а потом кружил в разные стороны по неведомой траектории, словно под какую-то волшебную рождественскую мелодию. «Когда снег падает ночью, кажется: кто-то встряхнул небесное сито и звезды сорвались с небосклона. думала Джаннет. Но когда снежинки падают днем, люди похожи на игрушки в стеклянном детском шаре, который потряс какой-нибудь маленький кудрявый ангелочек».
Стряхнув снег, с одной из недавно поставленных сюда резных скамеек, Джаннет села. Она не могла отвести взгляд от невесомых хлопьев, медленно опускавшихся на землю. Девушка подняла ладонь в надежде поймать легко парившую раскидистую снежинку, но лишь почувствовала прохладную капельку, появившуюся на руке. Причудливая снежинка почти сразу растаяла. А ведь другой такой же не было во всей Вселенной. «Такова и жизнь» подумала Джаннет.
Не ранние ли это думы для столь юной девушки? спросил хрипловатый мужской голос.
Иосиф Львович, пожилой преподаватель философии, сидел на скамейке напротив. Это по его предмету сегодня был самый последний и самый сложный экзамен. Угодить ему в ответах всегда было сложно, так как он требовал от студентов умения правильно излагать и твердо отстаивать свою точку зрения. Старик намеренно создавал дискуссии, а порой даже споры в аудитории, а сам в это время со спокойным удовольствием наблюдал за каждым учеником со стороны, сложив маленькие ладони на круглом животе, и точно так же скрестив ноги у самых пяток. Вот и сейчас, сидя в своей излюбленной позе, преподаватель направил проницательный взгляд из-под густых седых бровей прямо в глаза Джаннет. Его брови были настолько пушистыми, что казалось, это снег припорошил их. В своем сером шерстяном костюме, из-под которого выглядывала зеленовато-серая жилетка, и в этой позе, он походил на мудрого филина, примостившегося на толстой ветви лесного дерева.
Простите, я не заметила, что произнесла это вслух. смутившись, едва заметно улыбнулась Джаннет.
Вы и не произнесли. Просто по вашему лицу всегда можно понять, о чем вы думаете. парировал учитель и в глубоко посаженных маленький черных глазах его блеснули озорные огоньки.
Весьма невыгодная черта для будущего адвоката. усмехнулась девушка, пораженная тем, что ее чувства и мысли так легко понять.
Хотя учитель и не произнес, что же он «расслышал» из увиденного, Джаннет не сомневалась, что он с абсолютной точностью разгадал ее мысли.
Нет. вдруг серьезно сказал старичок и глубокие морщины на переносице, между насупившимися бровями стали заметнее. Я не вижу вас адвокатом. Вы владеете искусством убеждения, но ваше призвание в другом как мне кажется.
В чем же? удивилась Джаннет.
Эта мысль была для нее абсолютно новой, даже чуточку запретной, так как она любила ставить себе четкие цели и доводить свои дела до конца. Любого рода неопределенность пугала ее, не давала покоя до тех пор, пока ее не заменяла ясность и четкость.
Время покажет. улыбнулся учитель.
Если так, то получается, я зря сюда поступила? Джаннет старалась не зависеть от мнения посторонних людей, но учителя для нее были особенными личностями, которых она возводила на пьедестал в своей душе; в слова которых она старалась вникать всем своим разумом.
Ничего на свете не происходит просто так. задумчиво произнес лектор, разглядывая голые ветви тополиного дерева, растущего прямо над скамейкой. Летом, в дневные часы его длинная и узкая тень будет как нельзя кстати сидящим на этой скамейке. Всему есть причина и объяснение. Знания, полученные здесь, должны очень пригодиться вам в будущем.
Девушка перевела взгляд на заснеженный газон, желая не думать о словах профессора. Мелкие снежинки покоились на этом зеленом ковре, словно утренняя роса вдруг замерзла и перестала быть прозрачной, превратившись в мельчайшие белые жемчужины. Но неожиданные слова, похожие на загадочные пророчества заставили Джаннет невольно поежиться.
Холодно, сказала она, желая скрыть то, что поежилась вовсе не от холода. Не могу понять, как дети могут часами валяться в снегу? В детстве зимой я на ночь загадывала желание, чтобы, проснувшись утром, выглянуть в окно и увидеть, что во дворе все белым-бело.
Преподаватель поглубже втянул дряблую шею в теплый шарф, всем видом выражая недовольство по поводу своего чувствительного к погоде возраста. Было видно, что в молодости он вовсе не боялся холодов.
Мы забываем детство и связанные с ним ощущения, потому что, взрослея, мы становимся людьми. задумчиво промурлыкал он.
Джаннет в изумлении приподняла бровь. «Кажется слишком много странных заявлений от старого учителя за один день», подумала она. Девушка раньше никогда не замечала за Иосифом Львовичем странностей, хотя он же учитель философии может, он просто своеобразно представляет мир.
И кто же тогда дети, если, повзрослев, они становятся людьми? осторожно спросила она.
Старик мягко засмеялся и мечтательно ответил:
Ангелы Дети видят снег и думают, что это облака малюсенькими кусочками спустились на землю, и она стала похожей на их прежнюю обитель небеса.
Два друга, работающие в одном отделе банка Prime засиделись дольше обычного. Нужно было привести в порядок большое количество новых документов на этот недавно начавшийся год.
Сейчас я мог бы съесть даже ту подгоревшую яичницу, которой ты меня угостил в прошлые выходные! воскликнул Эльшад, грузный молодой мужчина лет тридцати. Вид у него был крайне усталый, и ему приходилось постоянно массировать затекающую шею. От голода и напряжения у него ныл затылок.
Если я правильно помню твои слова, жена у тебя прекрасно готовит. ответил Саид, вкладывая очередные бумаги в одну из многочисленных папок, обитавших в отделе. Иди домой. От меня приглашения не жди, сам знаешь, я давно дома не ужинаю.
Был бы ты женат, каждый день бы бежал домой. Даже пересоленный ужин бы с удовольствием съедал. с этими словами Эльшад погладил себя по животу, который завел заунывную песню о тоске по еде, и продолжил разбирать бумаги, которые, казалось, никогда не закончатся.
Саид горько усмехнулся. Каждое его движение, каждый жест казались людям особенными, загадочными, притягивающими. Вот и эта тихая усмешка отвлекла внимание друга от бумаг.
Я не собираюсь создавать семью. холодно произнес Саид.
Сегодня, как закончим с документацией, едем к нам. решительно ответил Эльшад на это печальное заявление.
Отмахнувшись рукой, он желал показать, что отметает всякие возражения:
Поужинаем, и ты поймешь, что голод затуманил твой мозг, и ты несешь полную чушь.