Мешалкин терпеливо ждал, когда его агент выговорится и утолит жажду. Тогда-то можно будет и поговорить. И вот этот момент наступил. Говорил Вокалист всегда подробно, многословно, с разнообразными лирическими и философскими отступлениями, сопоставлениями и прочими нюансами. Мешалкин давно уже притерпелся к такой манере разговора своего агента и потому почти никогда его не перебивал, а просто молча слушал, отделял зерна от плевел и мотал на ус. А если и перебивал, то лишь короткими уточняющими вопросами.
Дело было двумя днями ранее, начал рассказывать Вокалист. Зарулил я, значит, вечерком в одно заведение. Ну, ты должен его знать. Ночной клуб, который именуется «Башня». Собирается там всякого рода публика Ну да для чего я тебе буду говорить такие банальности? Ты и без меня знаешь, кто там собирается. Я-то туда вхож просто-таки в беспрепятственном порядке, даже к моему фейсу никто не приглядывается. А для чего к нему приглядываться, коли меня в той «Башне» знают, как отца родного? Помнится, радовал я в былые времена тамошнюю публику своими вокальными способностями. Да Так вот заруливаю. Одни дарят мне улыбки, другие жмут руку, третьи приглашают за стол. Хорошо, присаживаюсь. «А не желаете ли, вежливо спрашивают у меня, приобщиться к неземному удовольствию?»
Кто именно спрашивает? уточнил Мешалкин.
Одна веселая компания в количестве четырех человек, ответил Вокалист. Две особи мужского пола и две женского. Обе особи женского пола выглядели очень вульгарно. Просто-таки не поймешь, где у них тыл, а где, обратно говоря, фасад. И ноги-то у них да у меня руки толще, чем у них ноги! И при этом, прошу заметить, ни ту, ни другую особь я не знаю. Вот просто-таки в первый раз вижу.
А особей мужского пола знаешь? спросил Мешалкин.
Их-то знаю, сказал Вокалист. Имена их мне неведомы, а вот физиономии и прозвища известны. Одного, значит, кличут Ливерпуль, а другого непритязательно Мопсиком. А все потому, что уж очень он похож на собачонку этой породы. Значит, один Ливерпуль, а второй Мопсик.
Угу кивнул Мешалкин.
Он знал и Ливерпуля, и Мопсика. Оба они были сынками богатеньких родителей, оба праздными бездельниками да к тому же еще и личностями, изрядно подсевшими на всякого рода наркотические вещества. У Мешалкина имелось подозрение, что и Мопсик, и Ливерпуль активно распространяют наркотики по ночным клубам. Подозрение имелось, а вот прямых доказательств не было.
Говори дальше, сказал Мешалкин.
Говорю, кивнул Вокалист. Стало быть, они у меня спрашивают, не желаю ли я приобщиться к неземному удовольствию. «И что же это за удовольствие?» спрашиваю. «А ты разок затянись, и пропадет у тебя охота задавать всякие вопросы! отвечает мне не то Мопсик, не то Ливерпуль. В точности тебе говорю хватит одной затяжки! Убойная штучка!» И протягивает мне сигаретку. Ну, ты же знаешь, что я никакой не наркоман. А если я и позволяю себе иногда продегустировать ту или иную заразу так это исключительно ради нашего с тобой общего дела. Знаешь ты об этом или не знаешь?
Знаю, кивнул Мешалкин. Ты давай говори дальше, и желательно без отклонений.
Так ведь как же без отклонений? не согласился Вокалист. Без них никак невозможно. В отклонениях, можно сказать, как раз и заключается вся суть. Я же у тебя не на допросе чтобы без отклонений рассказывать!
Ладно, ладно! махнул рукой Мешалкин. Говори, как хочешь, хоть в рифму.
Так вот, протягивает мне сигаретку продолжил агент. Ну, ты ведь и без меня знаешь, что в таких заведениях, как «Башня», от подобных предложений отказываться не принято. Попробуй откажись. Мигом станут смотреть на тебя подозрительно. И тогда конец всему. Что ты! Могут и придушить где-нибудь в нужнике Так что волей-неволей пришлось соответствовать правилам. Ну, я и затянулся По оплошности два раза вместо одного, о чем потом горько пожалел. Потому что такой заразы я не пробовал отроду! Ты не поверишь это что-то невероятное! Если желаешь, могу рассказать тебе обо всех ощущениях и во всех подробностях.
Не желаю! махнул рукой Мешалкин. Лучше расскажи о самой отраве. Насколько я понял, это какая-то новая штучка?
Так о том я и говорю! воскликнул Вокалист. Именно так новая штучка! До сих пор невиданная и неслыханная!
Вот как, насторожился Мешалкин. Тогда с этого момента подробнее.
Так ведь я и так подробно! оскорбился Вокалист. Ты, главное, слушай, запоминай и делай выводы. Тут, понимаешь, есть над чем поразмыслить. И скажи мне, что я не прав
Прав, прав, Мешалкин невольно улыбнулся. Я весь внимание. Говори.
Ну, так вот, продолжил агент. Курнул я, значит, два раза. «Ну, и как торкнуло тебя?» спрашивает меня то ли Ливерпуль, то ли Мопсик, а может, и какая-нибудь из страхолюдных девах. Не помню, кто именно, потому что, поверишь, я просто-таки потерял ощущение и времени, и пространства, позабыл и о самом себе вот ведь как зацепила меня эта холера! «Еще как!» отвечаю, а сам, поверишь, не слышу собственного голоса. Тот голос, который у меня спрашивает, его я слышу, а свой не слышу! «И что это, спрашиваю, за такая расчудесная субстанция? Ведь не гашиш и не марихуана!» «Это, отвечают мне мои собеседники, новая штучка. Называется тоннель».
Как-как? переспросил Мешалкин.
Вот и я задал им точно такой же вопрос, ответил Вокалист. «Тоннель» так эта дрянь и называется.
И почему же такое название? спросил Мешалкин.
Ну, ты же знаешь, что у каждого наркотика свое собственное имя, ухмыльнулся агент. Поэтическая, так сказать, вольность. Кокаин это «кокс», или «белый», анаша это «драп», марихуана «марья ивановна». И так далее. А эта штука, значит, именуется «тоннель». Может, оттого, что ее, помимо курения, еще и вводят в вену, а вена, как ты знаешь, на языке наркоманов также именуется «тоннель». А может, так эта дрянь называется по какой-то другой причине. Говорю же не знаю. Да и Ливерпуль с Мопсиком и со своими девахами также этого не знают. «Тоннель», и все тут. А в общем, даже не в том дело, как она именуется. Дело-то в другом, в том, что в городе появилась новая отрава, до сих пор неслыханная. И она, как я понял, намного страшнее всяких таких «драпов» и «коксов». Точно тебе говорю!
Вокалист умолк и потянулся к вину. Он налил напиток в бокал, выпил, поморщился, налил второй Молчал и Мешалкин. Он размышлял. Дело выглядело скверно. Коль в городе появился новый вид наркотика, значит, его кто-то сюда доставил! А вот кто о том Мешалкин не имел пока никакого представления. Ясно было одно: это новый канал поставки. И попробуй вот так вот, не имея никакой подробной информации, напасть на след поставщиков! А напасть надо, причем чем быстрее, тем лучше. Потому что это был не совсем обычный наркотик: тут Мешалкин верил своему агенту Вокалисту просто-таки стопроцентно. Ну, а коль он необычный, то очень скоро большая часть наркоманов переключится именно на него, отодвинув в сторону всяческие патриархальные «драпы» и прочую гадость. И начнут в ускоренном темпе загибаться и умирать. Да она не та еще беда, что наркоманы начнут массово умирать в конце концов, они сами выбрали для себя путь к гибели. Истинная беда была в том, что прежде чем умереть, они всякими способами постараются добыть для себя деньги, чтобы приобрести этот наркотик. А это означает, что участятся кражи, грабежи, а то и убийства. Вот что было по-настоящему страшным! А потому надо было действовать. Надо было во что бы то ни стало и как можно скорее напасть на след тех, кто доставляет этот чертов «тоннель» в город. И, в частности, в район, в котором трудится Мешалкин. Ведь, в конце концов, ночной клуб «Башня», о котором ведется речь, именно в его, Мешалкина, районе!
Больше они тебе ничего не сказали? спросил майор.
Мопсик с Ливерпулем? ухмыльнулся Вокалист. Кое-что сказали А хочешь, спрашивают, получать такое удовольствие каждый день в неограниченном количестве? Тут главное не торопиться с ответом на такой вопрос. Потому что торопливость означает ненужное, а потому подозрительное любопытство. А это настораживает. И наоборот: уход от ответа настораживает также. «Ну, отвечаю, как тебе сказать Ты, что ли, будешь доставлять мне такую радость?» «А может, и я», отвечает то ли Мопсик, то ли Ливерпуль. И вот тут-то я задумался. Зелье на меня, понимаешь ли, продолжает действовать, а я в размышлениях. Вот такая у меня опасная работа ради того, чтобы ты выбился в подполковники!