Так ты буржуй наследный? Всё смешал: и Родину, и наследство! Сильно Мотивация понятна, кивнул Артём. У меня проще. Подписал добровольческий контракт на три месяца. Смыться срочно мне нужно было из Москвы. Твари одни угрожают мне, друзьям моим, моим родителям. А нет меня нет проблемы. Я же в театральном учился, думал, определят в агитбригаду солдатиков веселить. А что? Я могу! неожиданно зло крикнул Артём, по-цыгански шлёпнув себя ладонями по коленкам. А меня, блин, сюда. Да и в личном плане непонятки пошли Женить насильно хотят. Представляешь? А оно мне надо? Ничего, этот месяц кончается, а там ещё пару как-нибудь отбегаю и домой, проблемы решать на свежую голову.
Ну да твоя же родина не в опасности, вставая, насмешливым тоном произнёс Вера, потеряв к Шиллеру всякий интерес.
Да пошёл ты! При чём здесь родина эта твоя? Ну, ты куда? Я не всё сказал, Вера! набычившись, огрызнулся Артём, пытаясь что-то ещё сказать уходящему прочь от него Вере.
Странно, но после разговора с контрактником Шиллера будто подменили. Если раньше он еле ногами перебирал во время марш-броска в конце взвода, то теперь бежал в общей группе и тащил на себе ещё снарягу двух отставших мужиков в возрасте. А на стрельбище неожиданно для взводного из своего «калаша» поотшибал «головы» у всех профилей-мишеней.
На следующий день в расположение взвода пришёл инструктор по рукопашному бою. Для наглядности он выбрал самого крупного, физически здорового бойца. Понятно, что им оказался Шиллер. Ткнув жёстким пальцем в рельефную грудь бывшего студента, инструктор как-то нехорошо улыбнулся и, удовлетворённо кивнув, сказал:
Качок пойдёт.
Артёму было предложено взять совсем с виду не крупного обладателя приёмов самообороны «в плен». Тем самым инструктор хотел доказать личному составу, что мышечная масса противника ничего не решает. Главное умение и профессиональные навыки. Шиллер уже начал соображать, как бы так правильно падать, чтобы не больно было. Но тут к нему как бы случайно подошёл Вера и тихо, чтобы только тот слышал, сказал:
Слышь, студент А попробуй как будто за родину. Знаешь такое слово? Прикинь, пацанчик нам сейчас «язык» позарез как нужен от тебя всё зависит. Сделай его, артист.
Уловив снисходительно-насмешливый тон контрактника, Шиллер тут же передумал «правильно падать», весь как-то напрягся и задышал, как бык на корриде. Артём бесстрашно раз за разом кидался на инструктора по рукопашному бою, пытаясь взять того «в плен» и «добыть секретные сведения». Инструктор воякой был умелым, опытным и «в плен» никак не хотел. Но минус у майора был. Возраст. А Шиллер был как раз наоборот молодым, упрямым и мотивированным. После второго своего позорного падения лицом в песок Артёму таки удалось перехватить инициативу. Он поймал инструктора за рукав куртки своими сильными руками и постепенно, как гладильный пресс, подмял его под себя и прижал грудью к горячему песку. После чего, шмыгая кровью в разбитом носу, заорал радостным голосом:
Взял! Я взял этого «языка» взял!
И надо же было такому случиться, что заключительная фаза схватки произошла прямо при личном присутствии генерал-майора Ветрова, вышедшего «проветриться» из штаба бригады.
А! Помню тебя. Шиллер. Драматург! похлопав Артёма по плечу, улыбнулся генерал. Молодец! Хорошая хватка. Ишь, как припечатал. Ты отпусти майора-то, отпусти. Позывные у добровольцев уже есть? неожиданно спросил комбриг у вытянувшегося рядом растерянного взводного.
Никак нет, товарищ генерал. Время ещё есть как бы не подумав, брякнул взводный.
А вот тут не прав, старлей. Боец без позывного как как беспризорник, понимаешь. Так что сегодня же Вот как мне к этому бойцу обращаться? Ну не «Драматург» же А ему ещё за неделю привыкнуть к своему позывному надо, наставительно, но по-доброму объяснил взводному генерал Ветров. И бойца этого из учебного взвода в разведроту. Скажешь своему ротному моё распоряжение.
После этого короткого разговора даже идиот мог бы понять, что отправка бригады в зону военной операции состоится примерно через неделю. А поэтому пахать надо! После ужина взводный со своим замом выполняли приказ комбрига. Позывной рядовому Шиллеру назначали последнему. Почему? Фамилия в конце алфавита. Ну и взводный Корень был немного зол на Шиллера. Выпендрился, блин, перед генералом. Вроде молчал, а всё равно как-то выпендрился. А москвичи они, бляха, все такие!
Шиллер, а ты точно в армейке раньше не служил? недоверчиво рассматривая Артёма, спросил старший лейтенант.
Не служил. Если вы про стрельбу, то меня батя с детства на охоту с собой брал Сначала дичь вместо собаки подавал, потом стрелять научился, немного смутившись, ответил Артём. А так три-четыре раза в неделю в спортивном клубе занимался. Железо там растяжка. За здоровый образ жизни, короче.
Шиллер Шиллер морщил лоб Корень, стараясь придумать позывной пообидней. А кто ты по национальности, говоришь?
Не еврей, усмехнулся Артём, понимая, о чём думает сейчас взводный. Отец только по фамилии немец. Он в Германии ни разу не был и по-немецки не говорит. А мама русская. Архипова девичья фамилия. Я с национальностью пока не определился, товарищ старший лейтенант, нагло глядя в глаза взводному, закончил рядовой.
Немец! неожиданно сказал до этого молчавший Гусь. Володь, пусть он будет Немец.
Немец? А что Нормально и от действительности не отступаем и коротко, как-то вдруг сразу повеселев, согласился взводный.
Какой Немец? На хрена? Не буду я опешил от такого решения Шиллер. Издеваетесь? Да я вам сейчас сотню вариантов накидаю, «не отступая от действительности». Кстати, я в школе английский учил.
Послушай, Шиллер, хлопнув по столу папкой для бумаг, раздражённо начал Корень, позывной присваивается бойцу его вышестоящим начальником. Ясно? Свободен Немец!
Вот так рядовой Артём Константинович Шиллер и стал Немцем. Это гораздо позже он узнал, что позывные, как правило, бойцы выбирают себе сами, а не вышестоящие «Корни» и «Гуси». Но было уже поздно. Через пару дней Гусь принёс ему бейджик на липучке, на котором тёмно-зелёными нитками было вышито: «Немец». Честно говоря, он сам быстро привык к своему новому никнейму, да и товарищи в его позывном ничего обидного не увидели.
* * *
Вопреки ожиданию Веры, их отдельную моторизированную бригаду оперативного назначения в ЛНР не оставили и к родителям он так и не попал. Правда, позвонить в агрофирму удалось и с матушкой поговорить получилось. Наврал, что по-прежнему в Сирии продовольственный склад охраняет. У стариков наверняка были трудности, но разве матушка об этом сыну скажет. А в течение недели, соблюдая маскировку и секретность, небольшими колоннами бригаду начали перебрасывать на донецкое направление. Обстановка там была сложная.
Северский Донец речка неширокая, но в некоторых местах глубокая и быстрая. Вторая рота первого батальона бригады неожиданно столкнулась на марше с препятствием. На нешироком автомобильном мосту через реку организовалась «пробка». С правого берега по щербатому асфальту переправы шла колонна спецмашин и автобусов с красными крестами на бортах и крышах. На «большую землю» из зоны боевых действий перевозили наших тяжелораненых, нуждающихся в специализированной медицинской помощи. Но на пост охраны моста поступил сигнал «сверху», требующий срочно остановить движение и пропустить колонну большегрузных тягачей, по самые кабины затянутых прорезиненными тентами. Но получилось так, что с моста вторая половина машин с крестами ещё не выехала, а тягачи с чем-то ужасно секретным уже попёрли И всё это ночью в тридцати пяти километрах от линии соприкосновения. А тут ещё бригада со своими танками, РСЗО, БТР, БМП, артиллерией и прочей военной техникой и личным составом. Естественно, согласно директивам, осуществлялась ночная светомаскировка. На фарах техники стояли специальные насадки, приглушающие свет, а на мосту еле мерцали фонари, освещая только фермы моста и фрагменты асфальта. Но в принципе движение было налажено, и ЧП не случалось. Первые медицинские машины съехали с моста и остановились на обочине в ожидании отставших. Но тех уже погнала задним ходом назад на правый берег злая, как чёрт, охрана моста, ослепляя водителей мощными переносными фонарями.