Понятно задумчиво ответила я.
Я могу управлять энергией вещей и обладаю своей собственной, продолжал он, Но любая энергия оставляет следы. Поэтому я не хотел чтобы ты меня трогала. Пока она внутри, я могу скрывать её. Контакты с объектами оставляют на них следы. Так они смогли найти тебя.
А у меня она откуда? Мы же до этого не встречались И почему ты помог мне?
До чего же ты не терпеливая злобно процедил он, Сначала послушай, потом спрашивай. Я не виноват, что ваш язык такой медленный.
Да, извини виновато выдала я и удивилась, Подожди, «медленный»?
Факт второй, продолжил он, не обратив внимание на мои слова, и сказал с такой лёгкостью, будто в этом не было ничего отталкивающего, Я не обладаю жалостью и состраданием, их просто нет. Я не способен лгать. Для меня честь и достоинство выше результата. Я следую ряду правил, который обязан ставить выше себя. Я люблю захватывающие битвы и разрушения. Они приносят радость и для меня это одна из основных причин, чтобы продолжать жить, он сказал это без особых эмоций, Факт третий. Я не отсюда и долго был заперт. Я не должен был вообще оказаться на этой планете. Я ранен, поэтому не могу уйти. Поэтому не могу использовать всю свою силу. Пока всё, теперь задавай свои вопросы, нетерпеливое создание.
Как тебя зовут?
Пф! усмехнулся он, Из всех вопросов, что вертятся в твоей голове, ты решила начать с этого?
Да, а что такого? воскликнула я, Надо же к тебе как-то обращаться.
Называй как хочешь, пожал он плечами, Моё имя слишком сложное для людей, у вас речевой аппарат для таких слов не подходит.
Ладно, я подумаю я решила оставить это на потом; ждала, что он спросит, но он так и не спросил, Не спросишь моё имя?
Не имеет значения.
Как это не имеет? воскликнула я.
Ну, ты же пылинка.
Хватит меня так называть! я начинала злиться.
Но это так, развёл он руками, Люди созданы из тверди земной и в землю же и обратятся после смерти. Прах или земля, человек или пыль нет совершенно никакой разницы. Вы достаточно самолюбивы, чтобы давать друг другу имена, но в масштабе со мной они не имеют значения.
В масштабе с тобой? язвительно уточнила я, А ты значит, такой великий?
Люди рождены из земной тверди, повторился он, Я же рождён из звёздного света.
Чего?!
Я остановилась. Он тоже.
Повернулся ко мне. От такого заявления я даже опешила и начала думать не безумец ли он?
Он тяжко вздохнул, поднял руку:
Моё тело состоит из света
Его рука засветилась особенно ярко, сама стала световой массой в форме руки, поменяла форму и когда опять угасла, вместо неё уже была медвежья лапа. Снова засветилась, изменилась и стала перепончатым крылом. Потом копытом Птичьей лапой
Он продолжал говорить в процессе превращений:
Свет быстрый, лёгкий и подвижный. Его можно уплотнить, задать любую форму и, вне зависимости от неё, свет останется светом. он опустил руку и продолжил, Твердь напротив, крайне неподатливая, статичная. На то в вас так много воды, чтобы хоть как-то сделать её подвижной. Недолговечная структура. Люди вынуждены мириться со своими телами, которые эволюция формировала веками. Для меня же это дело выбора, он пригнулся ниже, ближе к уровню моих глаз, Ты должна понять, что я никогда не был человеком. Я тот, кто принял его форму.
Мурашки ледяной волной скользнули по моей спине к затылку и подняли волосы дыбом. От увиденного и услышанного легко было забыть как дышать. Стоило впечатлению чуть отступить и я приложила ладонь к его виску. Белый сразу отстранился.
Ты материален не отходя от восторга вздохнула я, Я уже подумала, что ты как призрак, раз из света состоишь. нервно усмехнулась.
Глупая пылинка, как по-твоему я тебя нёс? недовольно спросил он, Свету доступны многие свойства и свойства материи тоже.
Сколько же нужно света, чтобы он мог принять такую форму?
Он усмехнулся:
Колоссально много, и направился дальше.
Подожди подумала я, Так твоя одежда тоже из света?
Да.
Ах! я громко вздохнула, прикрыв рот руками, Так ты голый?
Нет, он приподнял ногу и показал на свои кроссовки, Я в обуви.
Всё равно голый!
Животное в меху тоже голое? недовольно спросил он, Считай, что одежда мой мех. Да и вообще никакой разницы нет. Так ты идёшь или нет?
Я кивнула, догнала его и мы снова пошли вровень. Но после последнего факта я старалась не смотреть на него лишний раз и вообще чувствовала себя некомфортно. Белый молчал и, казалось, тишина его только радует. Прошло около двадцати минут прежде чем я решила снова начать разговор:
Так куда мы идём?
Ты устала. Я знаю, где ты можешь отдохнуть.
Мы идём в город?
Конечно, нет. Пока слишком рискованно. Днём я проверю, безопасно ли возвращаться, а сегодня будешь ночевать здесь.
Я посмотрела на него недоуменным взглядом. Белый остановился сам, а потом и меня, поставив передо мной руку. Только после этого я увидела высокий ячеечный забор, незаметно скрытый в темноте.
Белый провёл по нему вертикальную линию пальцем, а потом смял сетчатое полотно в сторону с такой лёгкостью, словно оно было из бумаги, а не из железа.
Он вошёл первым, пропустил меня, придерживая забор.
Где мы? шёпотом спросила я.
Не обязательно так тихо, пояснил он, Здесь только один человек и он достаточно далеко.
Мы вышли на старую асфальтированную тропинку, точнее на то, что от неё осталось, и направились дальше. В лунном свете я стала узнавать очертания небольших домиков, свет в них не горел и вообще всё выглядело заброшенным и устарелым.
Тихий рёв, потом лай. Я подпрыгнула от неожиданности. На нас выбежала целая стая собак! Они рычали, начали окружать! Потом раздалось ещё одно «рычание». Низкое и почти без хриплости, оно больше напомнило раскат грома или эхо пушечного выстрела вдалеке и такое оглушительное, что тут же заложило уши ватой. Собаки тут же притихли и убежали в ужасе. Только секунду спустя до меня дошло, что этот звук издал Белый. Он не шевелился, пока они не ушли достаточно далеко.
Без комментариев он направился дальше. Я какое-то время стояла на месте, пригнувшись от очередного испуга. Спустя недолгое время мы уже были на крыльце одного из домиков. Вероятно мы были на заброшенной базе отдыха или в детском лагере, судя по хилости домиков и игровых площадкам в округе.
Белый немного покопошился с дверной ручкой, потом раздался тихий хлопок и он открыл дверь.
Можешь войти, сказал он, пропустив меня вперёд.
Здесь затхлый воздух, немного чувствуются запахи плесени и гнили, сыро. Кажется, даже прохладней чем снаружи. Я зашла, но располагаться не было никакого желания. Белый закрыл за нами дверь, встал по среди комнаты и дотянулся рукой до лампы на потолке. Тыкнул по ней пальцем и она загорелась. При свете комната выглядела не намного лучше Пара отдельных кроватей со свёрнутыми в рулоны матрацами на них, дверь в санузел, слабое подобие кухни у одной из окон Я всё ожидала, что замечу в углу мышь или таракана, но к счастью, они всё не появлялись. Хотя, это я ещё не проверяла шкаф
Я брезгливо осмотрелась, перевела взгляд на Белого. Он повернул ко мне голову, казалось, даже смотрит на меня. Потом кивнул:
Понял.
И вышел из домика.
Я не успела что-либо сказать или возразить. Открыла настежь окна, проверила санузел и шкаф. Не то, чтобы было слишком плохо, я была в местах и более грязных Здесь скорее не ухожено, вероятно, базу закрыли на какое-то время. Но я нашла остатки химических средств и принялась за уборку санузла, решив, что раз мне всё равно придётся здесь ночевать, то без него я точно не обойдусь. А грязный санузел, как по мне, санузлом не считается. Ну, хотя бы не нужник на улице
У меня ещё было много вопросов. Так много, что они смешались в кашу. И пока руки работали, голова пыталась создать хоть какой-то порядок, чтобы не растеряться при следующем разговоре с Белым.