Я словно никак не могла прижиться в родном городке, не могла найти свое место. Пробовала разные подработки, перебирала, а отыскать что-то свое не получалось. И совета спросить было не у кого. Маму интересовал лишь вопрос моего замужества, а подружек за двадцать два года я так и не завела. Их всех интересовали парни, тусовки и косметика, я же сторонилась подобных развлечений и считала себя страшно несовременной. Возможно, все дело в том, что воспитанием моим в основном занималась бабушка и привила свои ценности, столь непопулярные в наше время.
Меня тоже растила бабушка, открыл вдруг глаза Иван.
Глава 4
Ванька! счастливо взвизгнув, я бросилась ему на шею. За эти несколько часов молодой мужчина таким близким для меня сделался, словно родным. Как ты? Болит что-то? Приезжала скорая, врачи сказали, что у тебя обморожение и что тебя нужно греть. Я так испугалась, ты же не дышал почти, бледный такой был. И документов мы у тебя не нашли, а без них в наши больницы лучше не попадать, сам знаешь я тараторила и тараторила, вместе со словами выпуская наружу весь страх и напряжение, что сковывали меня.
Уймись, дева! раздраженно осадил Иван и смерил строгим взглядом. Под воздействием этих стальных, слишком много чего повидавших глаз я оробела, будто сама незваным гостем была, и медленно сползла с мужчины. Голова от тебя болит. Лучше восстанавливающего эликсира мне принеси или настойку хоть какую-нибудь.
Только эхинацея есть, прошептала растерянно. Слезы обиды душили, и бесполезно было саму себя увещевать, что незнакомый человек не должен сразу же воспылать ко мне благодарностью и испытать внезапный приступ симпатии. Это я с ним сидела несколько часов кряду, привязалась, беспокоилась, а он их провел в одиночку в темноте собственного подсознания. Но она вроде от кашля, прошептала, отвернувшись, чтобы «принц» не заметил блеска моих набежавших внезапно слез.
Неси! приказ.
Меня словно ветром сдуло. Хотелось оказаться как можно дальше от неблагодарного красавца, воспринимавшего любую заботу и добрые дела как нечто само собой разумеющееся. Знаю я такую породу. У нас в институте каждая вторая плачет после пары недель, проведенных в компании местных ловеласов. Три богатеньких буратино, зачем-то наделенных смазливыми личиками, использовали девушек себе в удовольствие, а потом делали вид, что не замечают их страданий, когда все логически завершалось. Но самое для меня удивительное, что место выброшенной за ненадобностью девушки практически в тот же час находилась другая желающая. Все они испытывали свою удачу, рассчитывая сорвать джек-пот, но оставались с разбитыми сердцами и выпотрошенными душами. Ну а я лишь в очередной раз убедилась, что верить самовлюбленным «принцам» ни в коем случае нельзя. Они любят только самих себя, и места в их скудных сердцах больше ни для кого нет.
Вот, я протянула успевшему выбраться из-под груды одеял Ивану стеклянный бутылек и стакан с кипяченой водой.
А пока он возился с лекарством, принялась собирать ставшие ненужными одеяла. Точнее, их там было всего два и еще плед, да пара покрывал. Когда вернулась в прихожую, обнаружила пустую тару от настойки и полный воды стакан.
Ты все что ли выпил? заглянула одним глазом в узкое горлышко. Ни капли на дне.
А сколько надо было? удивленно нахмурился гость.
Не знаю надеюсь, такому здоровяку ничего от растительной настойки не сделается. Не хватало еще, чтобы у него живот разболелся или аллергия пошла. Ну, раз тебе уже лучше, от накатившего вдруг смущения я мяла в руках маленькую декоративную подушку, которую определила под голову Ивана, когда тот лежал без сознания, мямлила и смотрела строго на носы своих пушистых розовых тапочек. Прихожая отчего-то стала казаться еще теснее, чем есть, а воздух, хоть радиатор и был выключен удушающе горячим. Не смею больше задерживать. С наступающим Новым годом, счастья, здоровья и все такое Благодарностей не нужно.
В повисшей тишине было слышно, как стрелки бабушкиных настенных часов отсчитывают неловкие мгновения. Я усердно полировала взглядом тапочки и черные точечки на линолеуме, Иван же не подавал признаков жизни.
Если тебе нужны теплые вещи, могу поискать у меня что-то осталось от отца, снова раскрыла я рот, не выдержав давящей тишины. Или такси могу вызвать, мой телефон зарядился. Деньги как-нибудь потом по номеру телефона перешлешь, договорив, я сообразила, что красавчик может подумать, будто я насильно ему свои контакты впихиваю с расчетом на продолжение знакомства. Поэтому быстро поправилась: Хотя, не нужно ничего возвращать, считай это новогодним подарком, для убедительности я замахала руками. Так какой у тебя адрес? спросила, вцепившись в телефон, как в спасательный круг. Так хотя бы можно было не придумывать мучительно причину, чтобы не смотреть на ставшего таким далеким и неприступным Ивана.
Я открывала приложение, сумбурно тыкала не туда пальцем, пытаясь поставить верную геолокацию
Мне некуда здесь идти, ворвался в охваченное паникой сознание холодный голос. Я путник и прошу у тебя приюта, дева.
Елизавета я, поправила нервно.
Ты предоставишь мне ночлег, Элис? голос Ивана звучал серьезно и слишком неподобающе для явно насмешливых фраз.
Я по-дурацки хихикнула. Вспомнила, что в старину действительно путникам не принято было отказывать и ляпнула, гнусавя:
Девушка, а вы не подскажете, сколько времени, а то так кушать хочется, что просто переночевать негде.
Поесть бы тоже не мешало, был мне ответ.
Похоже, с чувством юмора у красавчика тоже беда.
Глава 5
Иван почувствовал себя неважно прямо во время нехитрого ужина. Курица с картошкой были отставлены в сторону, как и салат из свежих овощей. Я сначала подумала, что не угодила плебейскими блюдами тонкому вкусу ледяного красавца, но он, медленно моргая, спросил:
Где тут у тебя прилечь можно?
Язвительное замечание насчет коврика в коридоре проглотила слишком уж болезненно и беззащитно выглядел мой гость. Пришлось, как и обещала, стелить ему диван в гостиной. Я даже разложила старенький механизм «книжку», оценив внушительную фигуру Ивана. Настоящий ведь русский богатырь, а все туда же Айвэн Не понять мне этого!
«Принц» уснул едва только его голова коснулась подушки. Я послушала на всякий случай дыхание Вани его грудная клетка мерно поднималась и опускалась и, погасив везде свет, отправилась к себе.
Вот и настало твое время, сообщила негромко пижаме с изображением Микки в рождественском колпаке, которую мама прислала еще в том году.
Хоть Иван, тяжело сопевший в соседней комнате, не представлял особой опасности, спать в короткой футболке, как я привыкла, было некомильфо. Я залезла под одеяло, повозилась, устраиваясь, в ставшей вдруг неудобной постели, а потом долго смотрела в окно. Крупные снежинки обещали к утру превратить город в сказочное белоснежное королевство, с непроходимыми дорожками и сугробами в половину человеческого роста.
Протяжный стон заставил вздрогнуть. Сначала я подумала, что кому-то из соседей стало плохо, но, когда звук усилился, сообразила, что его источник находится гораздо ближе а именно в соседней комнате. Резко подскочив, я помчалась к Ивану. Мужское тело, раздетое до странного фасона трусов, металось по дивану. Поверх влажной кожи на груди и боках мерцали в свете уличных фонарей серебристые чешуйки. Все мышцы молодого мужчины были четко прорисованы, словно слишком напряжены и натянуты.
Я не отдам вам Лиама! рычал Иван кому-то неведомому. Вашей семейке не видать трона Винтерии! Я знаю, что виноват в гибели Райны, и никогда мне не смыть этот позор со своей совести, но Лиама вы в любом случае не получите!