Ладно, с их взаимовыгодной еблей понятно, находясь на пике нервного возбуждения, рыжая заговорщица плохо отдавала разумный отчёт и самолично не могла ничего придумать, теперь давай подумаем, как их, блудливых блядей, за «жопу поймать»?
Чего тут особенно думать? вторая собеседница получила изобличительную информацию значительно раньше, а значит, имела потенциальную возможность её заранее хорошенько обмозговать (тем более была пьяная и не испытывала стеснительных ощущений), поэтому говорила и чётко, и рассудительно: Они прибудут на лесную дачу в двадцать часов. Пока милуются да попутно ужинают, пройдёт часа три, и нисколько не меньше. Поверь, я знаю: ситуация мне в корне знакомая. Потом часок уйдёт на подготовительную часть, не пылкие любовные игры. В общем, ебаться они начнут не раньше двенадцати ночи. Ежели ты прибудешь к половине первого, то попадёшь на блядскую кульминацию.
Если это случится, я его, блудливого пидараса, на хуй, прирежу, насмерть прибью! при́нятое решение напрочь засело в рыжеватую голову.
На том и порешили.
Глава III. Диверсантский захват
Настоящее время
Едва Малой предложил «пойти посмотреть», совместная американо-укра́инская диверсионная группа двинулась к одинокому лесному коттеджу.
Стойте! вдруг шёпотом воскликнула штатовская посланница, резко останавливаясь и позволяя Костлявому наступить на дамские пятки; она подняла правую руку кверху и неприветливо чертыхнулась: Fack, вы чё, тупые идиоты, вообще, что ли, мышей не ловите? Смотреть надо, куда идёшь, говорили они по-русски, но материться капитан морской пехоты предпочитала на языке, на родном; сейчас её интересовали совсем иные проблемы и, отчитав длинноного неумеху, она перешла к насущным вопросам: Мне кажется, или сюда приближается очередная машина, одна стояла возле уютного дома, вторую заметили, пока шагали по лесному массиву (они хотели её ещё досмотреть, но в целях экономии времени то́тчас же передумали). Поглядите: сквозь древесные насаждения мелькают световые огни.
Да, действительно, подтвердил Баклан, как молодая командирша, оглядываясь назад; он шёл последним и ему было удобней всего, походу, то автомобильные фары. Оце, чего будем делать?
Встаём! распорядилась наиболее рассудительная из всех (хотя все трое и были постарше, и обзавелись немереным опытом, зато она считалась гораздо умнее, а в целом практичнее). Осматриваемся и ждём. Выясняем, кто едет, и если военные либо керченские «менты», видимо, в плане оскорбительных выражений мисс Байден подготовилась основательно, то принимаем соответствующее решение. Ежели простые гражданские, тоже тот риторический вопрос не оставляем без уместного разрешения не пускаем на безответственный самотёк. Всем всё понятно?
Да! хором подтвердили три подвластные рыла.
Тогда работаем «по вновь утверждённому плану», заключила беспрекословная капитан и, показывая наглядный пример, мягко присела на корточки.
Тем временем мимо проехала немецкая BMW, выраженная одной из последних моделей; она направилась прямиком к лесному особнячку и лишний раз доказала, что местные жители пользуются немалым материальным достатком. Остановилась рядом с кроссовером «мерседес». Из вместительного салона выбрались двое: высокий мужчина среднего возраста и молодая особа, едва ли достигшая двадцатилетнего возраста, совсем ещё юная девочка.
Первый казался представительным, хотя, скорее, солидным; чуть полноватый корпус скрывался за серым свитером да стильными, по цвет ему, брюками; широкое лицо представлялось круглым, книзу чуть вытянутым и обладало припо́днятым подбородком; карие глаза смотрели нахально, отчасти горделиво, а частью и проницательно; приплюснутый нос на конце походил на маленькую картошину; сальные губы выпячивались вперёд, предупреждая о капризной натуре; чёрные короткие волосы ничуть не скрывали плотно прижатых ушей (что говорило о властном характере).
Вторая являлась обыкновенной наивной девчушкой, которой пообещали нечто примерно аналогичное, что и первой, недавно погибшей, дурёхе. В отличии от некрасивого спутника, она обладала великолепной фигурой, приближенной к стандартным параметрам (90-60-90), она укрывалась разноцветной женской толстовкой; прямые, словно точёные, ноги ничуть не скрывались коротенькой юбкой, зато дополнительно украшались ажурными сетчатыми колготками; высокие каблуки приближали невысокий росток с завышено среднему; смазливая мордашка выглядела премиленькой и обладала глазами ярко-зелёными, едва ли не изумрудными, носом идеально прямым, сравнимым с одной небезызвестной Анжелой (хотя, скорей, Анджелиной), губами страстными, воистину обольстительными; белокурые волосы остригались своеобразной причёской, окаймлявшей безупречную голову по нижним пределам.
Минуту и та и другой постояли, как будто чего-то обдумывали. На самом деле они по-тихому совещались. Внутри к тому моменту всё стихло и не слышалось ни недавнего гулкого шума, ни единого постороннего звука. Первым заговорил солидный мужчина:
Смотри-ка, Алёна, нам и входные двери оставили приоткрытыми, значит, ждут, но не хотят, чтоб их беспокоили. Давай потихоньку проникнем, поднимемся в гостевую комнату и займёмся там сумасшедшей любовью.
Ага, скажи уж проще, всласть «поебёмся», двадцатилетняя милочка оказалась без подсознательных комплексов. Что ж, пошли, только впоследствии сделаешь, чего обещал, иначе я в полицию заявлю и обвиню тебя в несогласованном изнасиловании хор?
Ладно, ладно, согласился возрастной полюбовник, ничуть не смущаясь (видимо, поставленное условие не вызывало у него существенных затруднений?), я сделаю что только не хочешь: с материальным достатком, сама видишь, особых проблем не испытываю.
Пошли уже, Владислав, миленькая особа съёжилась от ночного прохладного воздуха и демонстративно потёрла себя ладонями по плечам, я и сама потрахаться страсть как хочу.
Последние слова явились как команда к конкретному действию: разнополые любовники пошли к открытым дверям. Однако они не знали, что их внезапное прибытие заметили не только американо-украи́нские диверсанты. Пока они совещались, в лесном коттедже сложилась до крайности неоднозначная ситуация.
Ты, ёбанный мудозвон, чего, приятелей богатеньких сюда пригласил? вроде слегка поутихшая, бесовка снова сделалась и ненавистной, и гневной, и яростной, а ещё и слегка ироничной. Вы что, ту недоёбанную шлюху всем скопом зада́лись трахнуть? Групповое порно в нашем миленьком доме решили устроить?
Нет, Любаня, постой я всё объясню, лепетал оголённый муж не слишком уверенным голосом, это Влад Каргаполов. Он тоже, извини, подснял прелестную ди́вчину, а прознав, что я направляюсь, с похожей целью, сегодня сюда, на целиком безлюдную дачу, напросился в гостевые покои. Поскольку у нас совместный бизнес, постольку отказать я ему не смог. Тем более что как ты знаешь у нас значительные финансовые трудности, а от него зависит очень и очень многое.
Светло-синий, ты, мудоёб, прошипела разгневанная особа, отображаясь презрительной мимикой, вознамерился из моего чистого, во всём безупречного, дома, она уже считала супруга покойным, развратный вертеп устроить? И кинулась на второй этаж.
Оставленный муж на минуту замер, успокоенный, облегчённо вздохнул, а едва осознав, куда устремилась бесшабашная женщина, тот ча́с же метнулся следом. Он забежал в специальную кладовую, имевшую размеры два метра на три; она устанавливалась на втором этаже и предполагала хранение всякой всячины. Шаловлёва как раз открывала дверцу ружейного сейфа и доставала двуствольный охотничий ИЖ. Геннадий ринулся было к ней, но резко остановился: на него смотрели две круглые дырочки. Ему ли не знать, что оружие всегда оставалось заряженным, ну, так, на всякий пожарный случай. «Дурак я, тупоумный дурак полный дебил! размышлял он, округляя трусливые очи до небывалых размеров (как они не вывалились, остаётся полной загадкой?); он дожидался смертельного выстрела. Блядь, зачем я показал ей потаённое место, где хранятся от сейфа родные ключи? Теперь вот расплачиваюсь». Он зажмурился и приготовился умирать; но вместо огнестрельной пальбы последовал мощный удар, двумя стволами, под дых.