Максим Жуков
Племя изгоев
Глава 1. «Пираты»
Станислав Арефьев, морщась от назойливой трели будильника, прикинул: «А не сыграть ли ему мелким вредителем в футбол? Старший брат Ярослав умел пульнуть мяч. Может, отдать ему пас?» кто-то, шурша дождевиком, перетаскивал вещи. А вот и третий игрок! Несмотря на плаксивое утро тренируется. Целеустремлённый какой»
На рыбалку пойдёшь? спросил без предисловий отец, высвобождая из закромов антресолей альбом с золотистым тиснением. У меня для тебя есть подарок.
М-м марки? промычал Станислав, силясь разобрать крохотные изображения с символикой СССР. Сейчас такие не найдёшь даже в центре города.
Там уличные торговцы предлагали пиратские видеокассеты и диски для персональных компьютеров. Реже запрещённую литературу или довоенные марки. Почти все однокашники Стаса что-нибудь собирали: наклейки, значки, фантики от жвачек.
Это, конечно, не комиксы, но
Отец вернулся к прерванным сборам.
Может, я не разбираюсь в супергероях, на картинки с которыми ты охотно любуешься, но зато знаю массу достойных примеров. Скажем, твой прадед громил немцев под Сталинградом, защищая свой дом, свою семью, свой народ. А чем в комиксах занимаются клоуны в трико и масках?
Если вкратце, зевнул Ярослав, разбуженный перебранкой, борятся с преступностью и терроризмом. Это своего рода терапия для напуганных граждан. К тому же возможность проговорить социальные проблемы. Я одолжил у однокурсницы любопытный журнальчик. Там говорится Минуточку, зачитаю: «В психологии есть такое понятие, как "место отца" в подсознании человека. Это образ сильного и мудрого мужчины, который помогает сформироваться личности. При отстутствии такового, его заменяют другими, как правило, более мелкими».
Получается, увлечение сверхлюдьми и восполняет эту потребность, с задумчивым видом проговорил рыбак, пытаясь понять, почему отпрыск сделал такой странный выбор. Я так понимаю, со мной ты не пойдёшь. Зарылся в учебники по самый нос. Хоть бы погулял для порядка
Решив последовать совету, Арефьев-младший отправился к пустырю, где собирались строить спортивно-оздоровительный комплекс, но дальше фундамента дело не сдвинулось. Тут и там торчали штыри арматур, а в котловане среди бетонных обломков притаилась кабина КАМАЗа. Лазить туда было опасно, но Стаса это отнюдь не пугало. Отец, чувствуя склонность сына к безрассудным поступкам, на днях принёс с работы старый компьютер. «Ни одна игрушка на нём не идёт, ещё и провод питания битый», сокрушался Станислав, прокладывая путь через обветшалые срубы.
В лучах солнца, подёрнутого размытыми красками неба, обозначился Кремль. У стен белокаменной крепости носились неугомонные дети, пугая крылатых разбойников они кружили над малышнёй, отвечая на их крики громким карканьем. Плавно скользнуть над верхушками крон, не зацепиться за них, пройти в паре сантиметров, качнуть, и уже почти камнем устремиться к пенсионерам с куском хлеба в руках не это ли вершина свободы? Стас к ней неосознанно рвался, не до конца понимая, что сулит взрослая жизнь. «Вот закончу учёбу, отслужу в армии и куда пойду работать? Где и, главное, с кем буду жить? Ни одной девушки на примете. И это с учётом того, что в их классе двенадцать девчонок! Женская половина в его сторону даже не смотрит. Вот если бы он всерьёз занимался спортом или одевался с иголочки дело другое. Но как это исправить, если даже на проезд денег нет? Этак состаришься в одиночестве». Пожилые люди, не замечая терзаний юноши, щипали хлеб непослушными пальцами. Крошки летели на обледенелую «посадочную полосу», куда, не переставая, устремлялись вороны.
На площади имени Ленина у монумента вождя, оккупированного молодняком с пиратской символикой на одежде, слышались смех, нецензурная брань и какофония из переносной колонки. Среди отребя ошивалась его одноклассница Аня.
Стасу протянули фотоаппарат.
Не против нас щёлкнуть? проворковала Колесниченко, нетерпеливо тряся объективом. Её подружки строили рожи на фоне бронзового лидера коммунизма.
Хватит дурачиться! потребовал юноша.
Я не понял, чего здесь такого? вразвалочку подходя к Стасу, огрызнулся Тимур, чернобровый подросток в веснушках. Они придавали его лицу ребяческую легкомысленность, но тон и сама фраза сигнализировали о попытке казаться старше, сильнее.
Вам же ясно сказали! поддержал Арефьева мужчина с клюшкой. Собрали манатки и бегом отсюда! для убедительности он помахал кулаком. Куда смотрят ваши родители?
А им до нас дела нет. Мы беспризорники, раздалось в ответ.
Тимур, оставь их, одёрнула за рукав чернобрового выскочки Колесниченко, пряча фототехнику в сумку.
Ладно, пойдём на «пушку», а с тебя причитается, понял? с гонором бросил Тимур, задевая плечом Арефьева.
Спасибо, что поддержали, сумрачно процедил Стас мужчине с клюшкой.
Не лезь на рожон. Я же вижу, у тебя доброе сердце.
Моя мама учила: «Каждый памятник беззащитен». Кто они?
Недобитая чернь из 90-ых. Для них ничего не осталось святого. Их символика несёт негативную энергетику. Если они примеряют её на себя
В человеческом черепе нет ничего плохого. Хуже когда в нём отсутствует мозг. А так, мы все с каждым днём движемся в сторону смерти, этот процесс необратимый.
И всё же, я бы предостерёг с ними связываться. Вы им не конкурент.
Это мы ещё посмотрим, расправив плечи, заключил Стас.
***
Туристы спешили в Кремль, как на пожар. Боялись не успеть откусить кусочек истории. «Ну, хоть кому-нибудь она интересна, утешал себя Стас, проходя мимо мемориала «Вечного огня». Чему там мой "защитник" учил? Если примерять злые символыСам станешь злым? Это объясняет нрав подобных тусовок»
Навстречу парню вышли бомжи с красными глазами вампиров. Вот они запустили руки в карманы непомерно длинных ветровок, нацепили доброжелательные улыбки. У одного из них треснул карман. Рука оборванца, по всем внешним признакам главного, змеёй ощупав бедро и лениво его почесав, просительно выгнулась.
Нам бы мелочи, протянул длиннорукий.
Пустой, соврал, не колеблясь, Арефьев.
Так и знал, пробормотал напарник «неандертальца» и, выдыхая пары трав и кореньев, продолжил клянчить деньги на пойло.
За ним, держась за дружков, засеменил и главарь. Заправляла высасывал у них последние силы и этим, судя по счастливой физиономии, гордился. Подданные чахли под его весом и спотыкались, напоминая чем-то усталую конницу. У центрального универмага «вампиры» развели на деньги престарелую пару.
«Отлавливать таких надо и в кутузку сажать. Где милиция? Нету, зато объявились представители недобитого «племени». Они же в сквер имени Пушкина собирались» подумал Арефьев и вернулся к мемориалу, решив переждать неприятности. «Что за день такой? Не задался с отцом»
«Дети опять эти дети! они протянули ладошки к огню архитектурного сооружения, чтобы погреться. Две девочки и один мальчик. Вот, честное слово, откуда берётся у людей безрассудство? Ещё вчера по всем каналам трубили про душегубов, серийных маньяков и на улицах кудахтали: «Надо держать ухо востро». И где теперь это «ухо»? Блуждает по садику, слушает щебетание птиц? Или, может, ему интересны лживые новости о нашей провинции? Думать не думают, повторяют: «Достало!». Прямо как курицы за петухом, а за домочадцами приглядеть не в состоянии».
Маленький мальчик достал из портфеля альбом для рисования, вырвал листок В школе один заносчивый клоун, напевая: «Будем мять, будем мять, острых на язык опять», останавливал таких громким «Стоять!» Начало фразы не проговаривал. Выходило: «Аять!». Арефьев им и воспользовался.