А ведь это неприлично, заметил Киран. Спорить готов, всё равно, что за столом спросить, не чешется ли у собеседника задница. Или ещё хуже.
Не понимаю, пробормотала Лина, что неприличного в хвосте?
На неё шикнули, а с шукхакх потом долго мирились. Спустя пару дней Шахесс, сильно нервничая и без остановки дёргая плечами, пояснил, что слово на «х» упоминается только в контексте брачных предложений. И только наедине. И, разумеется, произнести его при пожилой Шуше было откровенно грубо.
***
В общем, тему хвостов с тех пор все обходили стороной.
Перезнакомив Анну с теми, кого она ещё не знала, в том числе с племянницей, сверкавшей розоватой свежей чешуёй, Шуша усадила её рядом с собой.
Люди устроились в низких креслах, шукхакх лежали, опираясь локтями о край стола. На столе стояли в основном синтезированные блюда из разных культур. Анна решила ограничиться знакомым салатом, при этом принялась негромко пытать Шахесса вопросами про всё остальное примерно половина кухни состояла из гигантских насекомых, приготовленных тем или иным способом. Остальное было мясом разного формата.
Анна едва не подавилась, когда Шуша внезапно заявила:
А между тем, у нашей встречи есть ещё один повод. Я хотела бы предложить своей новой подруге Анне почётную возможность занять место преподавателя межкультурной коммуникации в нашей школе.
Анна медленно дожевала салат, вытерла губы салфеткой и обернулась на Шушу. Потом на остальных.
Люди улыбались и хлопали, шукхакх кивали головами на длинных шеях. И все выглядели так, словно Анне только что подарили собственный космический корабль, не меньше.
Я
Не сомневаюсь, продолжила Шуша с улыбкой, что Анна прекрасно справится с этой работой. Тем более, что она будет крайне полезна для её исследований. По человеческой традиции, предлагаю поднять за её успехи бокал!
***
Но я в жизни ничего не преподавала!
Конечно, Анна продержалась до конца обеда. Шукхакх не возражали бы против споров на публике, но вот поставить под сомнение авторитет матриарха серьёзный просчёт. И Анна соблюла приличия. Но, оказавшись с Шушей наедине, накинулась с вопросами. И, в первую очередь, с просьбами всё это как-нибудь переиграть.
Я не умею! Что мне делать с детьми?! Есть же педагоги настоящие!
Шуша выслушала её молча, спокойно, даже безмятежно. Ответила:
Нету. Ты знаешь, дорогая, что наша школа, можно сказать, едва вылупилась из яйца. И ей предстоит сменить не одну чешую, прежде чем она позволит себе полноценный штат преподавателей. Моя ученица, которая обещала помочь с коммуникацией, просчиталась со временем кладки, и теперь вся в детях. Коллега, прекрасный специалист, оказался занят по поручению Альянса. Ещё один сказал, что недостаточно здоров для земного климата. Моя чудесная подруга, увы, уже слишком стара для путешествий. Анна, дорогая, вариантов совсем нет. И это всего один маленький класс прекрасных, жаждущих знаний детей. Ты отлично справишься, не говоря уже о том, что она замерла и потянулась всем телом, даже шлейф одеяния дрогнул от движения хвоста, это будет отличная практика.
А если начала Анна, кто-то ещё из людей?
О! Шуша шевельнула ноздрями. Так ты мне нравишься больше!
Вот и поговорили.
***
Школу в дипломатическом городке даже школой толком назвать было нельзя, это правда. Просто стало понятно, что детей сотрудников и людей, и шукхакх надо как-то учить. А поскольку пока никто не воспитал поколение педагогов, говорящих на юнисе и хоть что-то знающих о смешанных коллективах, преподавать там планировали учёные и дипломаты, сами.
Только Анна изначально не собиралась в этом участвовать.
А теперь стояла перед целым классом разновозрастных детей и пыталась понять, что с ними делать. Учебные программы выглядели, мягко говоря, сомнительно. А горящие глаза детей отнюдь не обещали, что будет легко.
***
Есть ли плюсы в положении учительницы дипломатической школы?
Да, несомненно. Один. Анне выделили маленький трёхкомнатный коттедж, совершенно человеческой конструкции, с замками на дверях и звонком для гостей.
***
Анна выползла из школы на подрагивающих ногах и это после одного урока! Не заходя домой, побрела к пропускному пункту дипломатического городка встречать того единственного человека, который мог бы, несомненно, поднять ей настроение.
Её лучшая (что уж там, единственная) подруга по имени Сяомин появилась, как всегда, внезапно, в блеске и великолепии.
В детстве Анна и Сяомин были похожи примерно одного телосложения, темноволосые, с универсально-европейскими чертами лица, смуглые и кареглазые, они без труда могли представляться сёстрами. Да и представлялись время от времени.
С возрастом Анна мало изменилась её волосы, которые она отпускала чуть ниже плеч, были всё того же каштанового оттенка, модные веяния, диктовавшие менять цвет глаз или форму носа, обошли её стороной. Она выросла, по собственному мнению, в довольно скучную женщину, вполне типичного представителя человеческой расы.
Сяомин пошла вразнос. Лет в пятнадцать она прошла операцию по корректировке фенотипа волосы у неё стали ярко-розовыми, глаза голубыми. В левую бровь она вставила ретро-пирсинг, от которого теперь, видимо, избавилась. Волосы снова поменяли цвет на алый. Глаза блестели зелёным. А по шее вниз, под ворот лётной форменной серой водолазки, спускалась вязь татуировки какой-то текст на японском.
Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! искренне выдохнула Анна и крепко обняла её.
Сяомин засмеялась и ответила на объятия, но тут же вывернулась из них, принялась разглядывать Анну и крутить головой по сторонам.
Вау! сообщила она наконец. Сколько у тебя тут ящеров! Ско-олько их!
Штук восемь, кажется шукхакх мельтешили по городку. Казалось, что бесцельно, но Анна не сомневалась они были заняты какими-нибудь очень важными делами.
Это нетолерантно называть их ящерами, заметила она строго.
Сяомин наморщила нос:
Чушь! Вижу ящера называю его ящером. Ящер на-двух-ногах-стоящер.
Прекрати!
Ящер науку-изучащер.
Хватит!
Анна честно пыталась не улыбаться, но губы сами растягивались, а из горла рвался смех.
И даже ящер-очароващер. Я вот про того, синенького!
Это женщина. И не пялься!
С трудом Анна утащила подругу в дом подальше от ящеров-наблюдащеров. Тьфу! Привязалось же!
Почему красный? спросила Анна, чтобы хоть как-то сменить тему.
Сяомин, сунувшись в дезинфектор, ответила громко:
Потому что хорошо смотрится с серым. Слушай, может, бросить эти грузоперевозки и пойти в науку? Я бы их поизучала, они клёвые! Есть, что поесть? Только не синтетику!
Анна вздохнула и направилась к холодильнику. Чаще всего, реплики Сяомин не требовали никакого ответа. Кроме тех, которые касались еды, разумеется.
Есть, успокоила её Анна, хотя и подозревала, что скромный запас органических продуктов покажется Сяомин скучным. Но ничего готового. Я ждала тебя к вечеру.
Пф, отмахнулась подруга, разберёмся. А у тебя миленько, кстати!
«Миленько» на её языке означало «уныло». Но, если честно, Анна почти ничего не успела переделать в новом жилище. Только забрала с Земли-3 любимое кресло и маленькую бумажную библиотеку. В остальном обстановка была вполне универсальной всё необходимое и ничего лишнего.
Дома Сяомин заметалась ураганом. Скинула лётную одежду, каким-то образом успев достать из гардероба Анны домашние футболку и шорты. Оказалась у холодильника, словно магическим образом туда телепортировалась. Изучила содержимое шкафов и вакуумного хранилища. Грохнула сковородкой о плиту.
Всё это не замолкая ни на секунду.
Сначала болтовня была пустой про последний груз, про нового навигатора в команде, с которым работать в нейродуэте настоящее мучение, потому что парень постоянно сбивается с мысли.