Как вы, несомненно, знаете, моя драгоценная Эльвéйг Вторая, леди Эйсстурма, именно там подписала бумаги об основании Общества Знающих. Эйсгейр сделал небольшую паузу для пущей драматичности. Она была бы счастлива знать, что ее детище и дело, которому она посвятила всю жизнь, унаследуют этот дом.
Глава ученых поспешил изобразить благодарность, а его спутники подобострастно закивали.
Особняк внутри можно перестроить так, как сочтете нужным. И место в городе весьма хорошее. Мне кажется, варианта лучше не сыскать, особенно если учесть его значение в истории Общества Знающих.
«Еще бы глаза промокнуть платочком», подумал Эйсгейр, а вслух сказал:
Одно ваше слово и я предоставлю людей и все необходимое.
Конечно, милорд, мы весьма благодарны за вашу щедрость, глава ученых улыбнулся, но это вышло у него наигранно. И мы более не станем тревожить милорда по этому вопросу.
«Хотят переделывать все сами, понял Эйсгейр и усмехнулся про себя. В моем Эйсстурме у вас это не выйдет».
Бросьте, какие тревоги, произнес он. Поддерживать науку и продолжать дело жены это для меня честь.
Дальше потянулась неторопливая беседа между генасами и знатными людьми, которые сегодня тоже ужинали с великим лордом. Эйсгейр почти не слушал их, мысленно вернувшись к докладам разведчиков.
«Что же не так с графом Макитурским?» думал он, и в его голове крутились смутные воспоминания.
Ученые обсуждали свои планы и будущие исследования, не упуская возможности привлечь внимание аристократов это сулило дополнительные средства на эти самые исследования.
«А не королевский ли он потомок?» ахнул про себя рыцарь.
От этой мысли аппетит сразу пропал Эйсгейру отчаянно захотелось перелиться в Главный архив, который находился во дворце этажом ниже, и полистать родословные королевских и не очень родов Иалона. Но великосветская вежливость этого не позволила. Пришлось рыцарю ковырять вилкой в тарелке, улыбаться и поддерживать беседу короткими, ничего не значащими фразами.
Но слова одного из ученых все-таки привлекли его внимание:
Они просто не хотят делиться секретами. Уверен, эльфы давно придумали то, что может уничтожить людей и королевство, просто ждут подходящего момента.
«Э нет, дружок, если заимеешь такое оружие, не будешь ты ничего ждать. Жахнешь сразу же», подумал рыцарь, а вслух сказал, добавив в голос как можно больше небрежности и легкомыслия:
Если давно придумали, то давно бы уничтожили.
Недобрые разговоры об эльфах он слышал всю жизнь. И не один, не два, а тысячи раз. Они так и оставались разговорами, может, полными зависти, злобы или недоверия, но пустыми и бессмысленными. Лишь дважды за долгий век рыцаря за словами последовали действия, но ни к чему, кроме многочисленных смертей и падения империй, не привели.
Эйсгейру вспомнился разговор в королевском дворце.
«Все же стоит быть настороже», подумал он.
После ужина рыцарь решил посмотреть в архиве записи бесед. Его писцы во время официальных приемов переносили на бумагу все, что было сказано или сделано. Отмечали даже, кто и когда высморкался, поперхнулся или чихнул.
Одна фраза резанула рыцарю глаза. Слова эти принадлежали генасу, который говорил об эльфах и об их оружии, способном уничтожить людей. Рыцарь подозвал писца, сделавшего эту запись.
Он сказал именно так?
Д-да, милорд. Именно т-так.
Юноша чуть ли не дрожал видимо, боялся, что сделал какую-то ошибку.
Уверен?
Ув-верен, мил-лорд, точно т-так и сказал.
Можешь идти. Хорошая работа, кинул вслед Эйсгейр, с улыбкой глядя, как парень выпрямился и, окрыленный похвалой, полетел по узкому проходу между столами.
Рыцарь снова посмотрел на фразу. «Во имя рода людского». Заинтересовала не патетичность кто, пытаясь привлечь внимание и деньги, не бросается громкими словами? Но именно эти были расхожими в Периаме, точнее, в проповедях Ордена Жизни. А Периам и Светлый Лес враждовали. Давно.
Все началось с чудовищной ошибки и страха. Первая встреча предков нынешних периамцев и Детей Леса обернулась резней. Люди привыкли, что из Темных Чащ появляются лишь кровожадные Твари, поэтому без долгих раздумий перебили вышедших оттуда эльфов, обессиленных схватками с лесными созданиями. Второй отряд Детей Леса, обнаружив это, в отместку зачистил близлежащие селения людей.
Спустя столетия отголоски конфликта угасли, но до конца так и не изгладились. А примерно полтора века назад предпоследний периамский император начал войну против эльфов. Славы покорителя непобедимых Детей Леса ему захотелось. Славы и богатств. Сколько солдат погибло в Темных Чащах, пытаясь добраться до эльфийских границ, никто не знал. И погибли они зря своего император не добился. Обескровленная им самим империя вскоре и вовсе перестала существовать.
Вражда же никуда не ушла, и проповеди Ордена Жизни только подогревали ее. В лучшем случае эльфы в них описывались как чуждые людям, а их влияние как нежелательное. Доходило и до насилия. Пусть солнцелобых самых яростных фанатиков, рисовавших на лбах знак Богини жизни, Орден вроде как чурался, почему-то меньше их не становилось.
Но все это происходило в Периаме по другую сторону Темных Чащ и чуть ли не за половину материка от Северных земель. Почему ученый родом из Áйсена, города к северо-востоку от Эйсстурма, выразился именно так? Красного словца ради?
Рыцарь подумал, что надо было лучше следить за ужином.
Океан-отец, вздохнул он, отложив записи. Мерещится, будто везде что-то не так.
Эйсгейр решительно придвинул к себе пухлую книгу с родословными, намереваясь разыскать и изучить семейное древо Дайена, графа Макитурского.
Глава 7. Логово
Крепкие Когти лег на землю, давая понять, что пора слезать с него. Так я и сделала. Малыши сразу же окружили нас, но волк рявкнул, и они отбежали в сторонку. Фух, вовремя! Свора щенков вполне могла повалить меня на землю. Оправив одежду, я огляделась.
Так вот какое у них логово. Норы, прорытые в склонах лощины, были прикрыты кустами и ветками. Издалека совсем незаметно, что здесь кто-то живет. Кое-где лежали или сидели взрослые волки многие размером с Крепкие Когти, а некоторые даже больше. Их желтые глаза пристально рассматривали меня. Надеюсь, с интересом, а не от голода.
На северо-западном склоне лощины росло гигантское дерево. Да это же древо-предок! Без сомнения, листья невозможно спутать ни с какими другими. Откуда оно здесь?! Разве древа-предки, хранящие память рода и служащие местом для погребения членов семьи, растут вне Светлого Леса? Или здесь когда-то жили эльфы? А может, мне просто кажется, что так не должно быть?..
Тень от исполинской кроны покрывала почти всю лощину. Странно, как я не заметила его раньше На нижних толстых ветвях почти не было листьев, зато был дом. Дом?!
Крепкие Когти, откуда здесь это?!
Посреди дремучего леса дом выглядел по меньшей мере странно.
Ваше древо? Не знаю, оно всегда здесь росло.
Нет, я не про него. То есть и про него, но Там дом!
А-а-а, он для тебя.
Это вы построили?
Нет, конечно, мы так не можем. Это сделал Хозяин.
Невольно представилось, как человек кидает палку, и Крепкие Когти со всех лап несется за ней.
Хозяин? У вас есть хозяин?
Хозяин леса.
Кто?
Эк тебе мозги отшибло. Ладно, идем к Старейшине. Его и спросишь.
Крепкие Когти направился прямо к дереву-великану, и я пошла за ним. Волчата следовали за нами. Их маленькие хвостики так вертелись, что, казалось, еще немного, и они отвалятся. Стало даже смешно.
Подойдя ближе, я увидела среди гигантских корней не менее гигантскую нору. И каких же размеров волк здесь живет?!
Нам сюда, сказал Крепкие Когти и прошел внутрь.