— Доброе утро, парень! — ответил ему Кан весело и сел на кровати. — Как тебя зовут?
— Латар. Я сын хозяйки гостиницы, — сказал мальчик с гордостью. — А твоя наставница просила сделать тебе какао с кофе и принести конфет.
Кангасск отхлебнул из чашки и оценил: какао он пробовал, кофе — тоже, но вот мешать их вместе — ни разу. Хотя, оказывается, получалось здорово.
— Присаживайся, Латар, — сказал Кангасск мальчику, — и угощайся. Одному мне этих конфет все равно не съесть.
Мальчишка будто только того и ждал: маленькая рука метнулась прямо в середину кучи и выудила какую-то (видимо, особо вкусную) конфету.
— Скажи-ка, а ты не знаешь, кто такой двоедушник? — поинтересовался Кан, припомнив вчерашний разговор.
— Это человек, у которого две души, — произнес Латар удивленно, разъясняя взрослому воину такую простую вещь. — Одна душа обычная, человечья, а другая — демон. И эта другая ходит сама по ночам, пока человек спит, и делает зло. Говорят, двоедушник убивает силой ветра!.. Ветра, сдирающего плоть с костей!..
— …Именно так: сдирающего плоть с костей… — мрачно добавил Серег, войдя в комнату.
Латар, незаметно прикарманив еще пяток конфет, ловко шмыгнул за дверь…
Серег прошелся по комнате, потом пододвинул стул и сел напротив Кангасска.
— Не шугни я его, он бы тебе и пару легенд рассказал, — задумчиво произнес Серый Инквизитор… — Впрочем, может оно и к лучшему. Легенды — это хорошо вечерком у костра… а когда дело серьезно, помогает уже настоящая наука. Потому возьми книжку и почитай — я закладку положил, где надо.
…Кан смотрел на него широко открытыми глазами. Сама Древность в лице миродержца, до этого относившегося к смертному парню чуть ли не брезгливо, вдруг решила поведать ему что-то важное. Поведать просто так, без особой цели, ничего не требуя взамен и даже не дожидаясь вопроса…
Откуда появилась «книжка» — толстенный фолиант в серой обложке с серебряным тиснением, — Кангасск не заметил. Может, потому, что был так удивлен сегодняшним настроением Серега, а может, потому, что тяжелая древняя книга действительно вынырнула откуда-то из воздуха прямо на столик у кровати, слегка потеснив поднос со сладостями.
«И не пей над ней кофе,» — строго сказал, уходя, Серый Инквизитор…
Кан убрал бодрящий напиток подальше, пронеся его в опасной близости над книгой. Серьезность слов миродержца он понял только когда глянул на год издания… шестому тому «Размышлений о природе магии» было около двух тысяч лет!..
…тем обиднее смотрелся торчащий из ее середины зеленый конфетный фантик — закладка…
Можно было удивляться и дальше: и заложенная статья, и весь том, были написаны от руки…
Вернув книгу на стол, Кангасск медленно прошелся по комнате, размышляя о прочитанном. Как всегда, страха научный стиль не навевал. Но, вспомнив статейку о Белой Области и саму Белую Область, Кан серьезно заволновался… хотел даже еще раз прочесть статью о двоедушнике, чтобы успокоить себя ясным и четким научным стилем, но фолиант волшебным образом исчез со столика, оставив после себя лишь сплющенный меж страницами зеленый фантик.
Воспользовавшись случаем, воображение нарисовало ему картинку ветра, сдирающего плоть костей… успел-таки Латар с художественными образами…
Так что, когда в комнату Кана ворвалась Влада и погнала его собираться, он был даже рад: за работой воображение до него не доберется. Потом была суматоха, беготня по магазинам, горы покупок — и почти под вечер — трансволо… Кангасск уже и забыл о ветре.
…Когда звезды трансволо померкли, Кангасск увидел ослепительно-синий вечерний купол неба над Большими Полями. Поля были засажены золотистой пшеницей, и ветер пускал по ней волны, как на море. Пшеничное море окружали невысокие холмы, ярко зеленые от густо разросшейся земляники.
Большие поля… раздолье для ветра… ветра, сдирающего плоть с костей…
…Над полем кружил небольшой хищный птах — видимо, вечерний охотник…
Дорога, выложенная плоскими булыжниками, меж которых проглядывали золотистые, с яркими головками, цветы ерёмы, вела в деревню, удобно устроившуюся между Полями и Ивенским лесом. Сама деревня звалась Ивен. Ее окружало кольцо серых палаток, мерцали огоньки. Вокруг мирного поселения расположился целый лагерь служителей Инквизиции! Наверняка среди этих серых капюшонов бродили те самые пятеро — самого высокого уровня, который только положен Охотнику — второго.
Мрачные лица местных жителей говорили больше, чем доклады старших Охотников. По некоторым из них, можно было понять, что внутри серого кольца зреет мятеж, другие выражали страх, недоверие или же полную безнадегу.
Появление Серега с Владой на общем настроении никак не сказалось. Потом Кангасск понял, почему: они не знали властителей Севера и Юга в лицо, что понятно, если учесть, что в зоне стабильной магии миродержцы предпочитали трансволо пыльным дорогам и всем деревням, что встречаются на пути. И если на Владу как на симпатичную девушку с серьезным боевым мечом еще с любопытством посматривали, то на Серега никто никакого внимания не обратил. В отличие от своих Советников, главный Инквизитор не щеголял серебристой вышивкой на одежде и вообще в своем пыльном плаще с капюшоном да со своей юной внешностью напоминал молоденького Охотника второй ступени, вроде Гиблар Тара. Куда больший интерес вызвал Кангасск. Его провожали взглядом и шептались за спиной: «Гадальщик… гадальщик…»