Просто я сейчас испытываю себя, сломаюсь или нет, взгляд внутрь себя. И даже если сломаюсь, то буду знать, где и как
Ты не сломаешься.
Аристарх протягивает ей альбом.
У меня нет денег.
Это подарок.
Пошли вместе по переходу к поездам. При спуске по ступенькам девушка хватается за тележку Аристарха, старается помочь, поясняет:
В «Пятерочке» постоянно приходится таскать тяжелые коробки.
Понятно. Тебе куда?
Ясенево А тебе?
Третьяковская.
Обнялись, чмокнули друг друга в щечку на прощание, разлетелись.
Аристарху становится грустно.
«Люди кружат по жизни, как электрончики, думает он. Налетают друг на дружку, сталкиваются и снова разлетаются без надежды встретиться когда-нибудь снова. Наверное, следовало помчаться за ней, в ее Ясенево»
«Это в твои-то пятьдесят плюс? И в ее восемнадцать-от-силы-двадцать? просыпается вредный внутренний гений. Она же младше твоей младшей! И что ты потом будешь делать с этим большим ребенком на руках? Окстись, милый! Твои молодые годы позади, как бы молодо ты ни выглядел издалека! Усвой это, наконец, и не рыпайся! И точку ты хорошую забронировал подзаработаешь хоть, а то ведь и в кафе девушку не смог бы пригласить! Кавалер»
«Что верно, то верно, обреченно вздыхает Аристарх. Усвоил. Не рыпаюсь. И точка хорошая забронирована, это верно»
Поезд влетает в очередной тоннель, грохот заглушает мысли.
4. Обратно, на Бора-Бора
Так. У меня пять минут! строго говорит элегантная деловая дама в брючном костюме.
А у меня вечность в полушутку замечает Аристарх.
Ну, вообще-то у меня тоже неожиданно смущается дама.
Поднимает с гитарного чехла диск, рассматривает. Любопытствует, показывая на комбик:
Это у вас синтезатор играл?
Типа того соглашается Аристарх.
Пусть будет синтезатор. Не объяснять же человеку, что такое комбоусилитель, в просторечии комбик, предназначенный для многократного
А я отдыхала на Бора-Бора мечтательно произносит дама. Волны плещутся! Солнышко! Красота! Вернулась в Москву, а тут Брат безработный, в депрессии. Пьющий. Отцу девяносто два, прогрессирующая деменция Оба живут на даче Духота и абсолютный негатив Молодой человек, я хочу обратно, на Бора-Бора!
«А чего хочу я? эхом отдается в душе Аристарха. Я хочу в Ясенево, в гости к девушке из «Пятерочки» Если честно. А еще было бы крайне любопытно заглянуть в будущее. Хотя бы лет на пятьдесят или сто пятьдесят. Интересно же, сможет ли искусственный разум по совокупности больших данных генетики новорожденного, полных сведений об окружающем мире, с высокой точностью предсказывать будущее младенца? Сообщение из новостной ленты будущего: сегодня в Венеции родился великий кинорежиссер XXII века Если на тот момент останется кинематограф, конечно. И сама Венеция не уйдет окончательно под воду».
5. Пироженки
Серенькая старушка мышонок. Поношенная пуховка, подслеповатые глаза за круглыми ленноновскими очками. Слегка прихрамывает на левую ногу. Остановилась и шарит по карманам, рассказывает доверительно:
Я сына в коме рожала Прогулялась на тот свет и обратно
Продолжает что-то искать.
Пусто там, темно. Ни тебе тепла и уюта, ни кофе с пироженками шарит по карманам, добавляя с хитрой улыбкой: А я люблю пироженки
Наконец, добрая душа находит мелочишку, бросает на чехол:
Ты не стесняйся, что просишь подаянье, утешает. Пой!
Проводив взглядом старушку, Аристарх не стесняется поет, думая о пироженках и кофе.
«Комфорт вот новый бог человечества, думает Аристарх, перебирая аккорды и вокалируя. Точнее, это неисчислимый пантеон богов и божков разного калибра. Утренний кофе, хорошая одежда, благоустроенное жилище, автомобиль и прочие защитные оболочки, футляры. Люди укрываются в них от холода, ветра, дождя, опасностей, превратностей жизни. Как премудрые пескари в норках, вырытых в илистом дне. Это позволяет длить существование. Так было во все времена, но последние пару сотен лет особенно заметно. И футляры усовершенствовались до небесных высот. Так что да: комфорт новый всемогущий бог человечества. А кофе с пироженками маленький, подчиненный главному языческий божок, вполне безобидный. Американцы вообще всерьез мечтают о личном бессмертии. Высшая степень комфорта. Что ж, пусть попробуют, как сказал один мудрый человек»
А что представляет собой норка, в которой укрылся премудрый Аристарх? Этот красный полукруг, в котором он стоит и поет. Убогое убежище, но уж какое есть.
6. На голове его роскошный котелок
Семь сорок споешь?
Аристарх, уже некоторое время извлекавший звуки ad libitum и зависший на этом, перестает играть. Перед ним небольшого роста, поджарый мужчина в белом распахнутом плаще. Голова не покрыта, во взгляде библейский огонь.
Обычно я пою свое привычно начинает Аристарх.
Евреи две тысячи лет живут в России! нетерпеливо прерывает его поджарый. Это тоже свое!
Вы не поняли: я свои песни исполняю
Евреи в России две тысячи лет живут! Это тоже свои песни!
Уходит, гневно сверкнув черными очами.
«Неловко получилось, озадаченно думает Аристарх. Говорим на одном языке, а как будто на разных. И каждый глаголет о своей боли, не особо пытаясь понять собеседника. Эмоции захлестывают. Мир как одна большая пьеса по Чехову, где все герои произносят монологи, не слушая друг друга. Миром правят страсти Изрядно избитый тезис. Однако не все банальное плохо, но многое банальное истинно, как сказал один русский философ»
В вагоне Аристарх удачно пристраивается в уголок, достает смартфон и ищет что-то в интернете. Находит и, достав наушнички, слушает, прикрыв глаза. Аристарх утомлен и серьезен. После долгого рабочего дня ноги гудят от усталости. Но понемногу он оттаивает, улыбается и наконец приобретает вид глуповато-блаженный. Время от времени он нажимает на чувствительный экран, снова и снова слушая хрипловатый, чуть грассирующий голос, поющий о том, как
Он выйдет из вагона
И двинет вдоль перрона.
На голове его роскошный котелок,
В больших глазах зеленых на Восток
Горит одесский огонек
7. Зачем старухе рок-н-ролл?
Людская лавина набирает массу и скорость близится час пик. Если эта лавина еще немного прибавит в скорости и массе, Аристарх будет захвачен этим потоком и унесен неведомо куда. Стоять и петь здесь, на берегу времен, в сущности, глупо очень мало кто слышит хотя бы одно слово. Но Аристарх стоит и поет это его защитная реакция. Он попросту не знает, что еще мог бы здесь делать.
Моложавая дама в джинсах притормаживает, рассматривает диски. Аристарх делает паузу в песнопениях, включает экскурсовода:
Песни на этом альбоме по стилистике ближе к блюзу и рок-н-роллу
Народу все прибавляется, поток все ближе и ближе.
А на этом легкие, приятные композиции, эдакая гитара-гитара
Аристарх говорит, а сам смотрит на эту стремнину, как завороженный.
Возьмите гитару-гитару Вам должно понравиться.
Дама тем временем внимательно смотрит на Аристарха.
Думаете, зачем старухе рок-н-ролл? неожиданно отчеканивает она, как диктор на телевидении. Не думайте Я тоже в порядке Только бейсболку дома забыла
Аристарх невольно поправляет бейсболку, собираясь объясниться, сказать, что не имел в виду ничей возраст, что сам обожает романсы Петра Лещенко, но благоразумно решает промолчать. Дама берет рок-н-рольный диск и величественно растворяется в потоке пассажиров метро.
Возраст это фобия. Нарастающий страх. Вдаваться во взаимные объясненья нудное дело, а с незнакомым человеком совершенно никчемное. Аристарх и так стал слишком большим занудой и педантом, каждое утро пытается учесть любой поворот предстоящего дня. Однако это еще одна большая иллюзия, ибо все повороты грядущего ни предвидеть, ни тем более учесть абсолютно невозможно. Ведь в чебуречной на Солянке можно увидеть Джонни Деппа, в задумчивости жующего творожную запеканку, а в метро, дожидаясь электрички, услышать, как где-то неподалеку, в переходе, божественным голосом поет сам Синатра: