Лен, эта твоя штука не привлечет к нам драконов? Не маши своим знаменем.
Вы мне льстите, товарищ Тригоров. Я не настолько красив!
Ну да! протянул Геотар. Несмотря на критику, Лен всегда остается в бодром и оптимистичном состоянии. Он никогда не ругается, не говорит с иронией. Полк двигался внутрь полуострова, наблюдая, как чередуются друг с другом зеленые и желтые волны полей. Они имеют изгибы, которые порой под крутым углом идут на гору, делая ее целиком живой. И в то же время другая сторона горы стоит голая, как изъеденная кость. Отряды видели хребты и перевалы между ними, реки, низины. Геотар подозрительно смотрел на валуны с трещинами, а также на мелкие острые камешки, усеявшие землю без травы. На камнях видны явные сколы; однако свежие следы исчезли. Драконы пришли с запада, с крайнего «пальца» полуострова. Геотар не знал, насколько удобным является проход к большому горному скоплению. Он дал приказ ни в коем случае не трогать кладки с яйцами, потому что драконихи появляются там моментально, и призывают к себе стаю. Это известно еще с той войны. Драконы отрастили новую броню тридцать лет отращивали. В рукопашной схватке хорошо бить дракона под горло, только надо дотянуться до этого горла. Драконам неведом страх разумных существ, но при этом они быстро подстраиваются к среде и меняют тактику, по крайней мере, их вожаки на это способны. Геотар хотел найти такое место, откуда точно будет ясен путь к Драконьему Глазу. Вечером стали дуть сильные ветра. Геотар почувствовал привкус чешуи, но не стал говорить об этом. Чешуя повисла над темным лесом в долине. На ночь полк поднялся по косогору на широкую площадку, выше леса. Геотар отправил шифрограмму и велел заглушить аппаратуру до минимального предела. В лесу деревья стояли довольно широко, можно было поймать запах ручьев и ягод под кустами. Геотар ожидал нападения. Драконы обычно не жгут костров и довольно плохо видят в темноте, поэтому их атаки обычно происходят в светлое время суток. Но это не означает, что они боятся ночи; именно по ночам драконы совершали броски на большие расстояния. Если ночью их не ждут, им выгодно напасть именно ночью. Или окружить. Командиры и наблюдатели без конца следили за следами, за шумом. Чешуя по-прежнему лежит на юге. Поток тепловых волн, который возникает при перемещении Ока, сейчас крайне слаб. Драконий Глаз далеко или его вообще нет сейчас, но он готов возникнуть. Олег Радостин много обсуждал с друзьями физические принципы этого феномена. Если бы Глаз брал энергию прямо из атмосферы, это бы вызвало холодные осадки, снежные бураны или по меньшей мере понижение температуры. Этого никогда не происходило, напротив, Драконий Глаз сам разогревал атмосферы, создавая в ней невидимые и смертельные структуры. Это что-то вроде линз, сказал Олег. Но откуда они берут энергию? Драконы лишены всякой техники, не говоря уже о цифровых устройствах. Энергия не возникает в результате аннигиляции вещества (хотя ее тоже можно было бы использовать, при наличии сверхреакторов). Остается один источник геологическая активность планеты. Олег погладил ладонь супруги. Саша прижалась к нему и молчала: ей очень хотелось говорить с ним о детях, но сейчас совсем не подходящий момент. Рано утром Володя Берегов стал читать письмо подруги в четвертый раз. Один из ребят-волков заметил, что это плохая примета. Если сегодня бой.
Ты дракончиков увидел?
Товарищ Тригоров сказал, они где-то совсем рядом.
Ты их видел? Тогда чеши подальше! Захлопнись!! Владимир вскочил и махнул письмом, так что оно едва не порвалось. Кешка, я тебя отправлю впереди всей роты! Если хочешь с дракончиками обниматься!
Ребята не офицеры, но служат долго, поэтому они могут запросто общаться с командирами. Владимир стал спорить с сержантом и еще с другими волками. Примета действительно есть, но не всегда она срабатывает. Владимир хотел привести веские аргументы, но внезапно сказал коротко:
Ах так! Иди настучи!
Сержант обиженно свернул хвост и ушел. Он нисколько не собирался ничего не говорить, но ему обидно за то, что его в этом подозревали. Владимиру расхотелось читать. Помимо этой приметы, есть еще одна: нельзя никому ничего писать. А Олег Диодоров хотел переписать несколько строк повторить то, что он уже написал на простой бумаге. Тот лист изрядно измялся, но еще держится. Олег знал те строки наизусть. Он порывался достать папку с бумагами, и останавливал сам себя. Полк начал двигаться по склону, временами до обрыва было всего полшага. Все достаточно натренированы, чтобы быстро идти или даже бежать по такой поверхности. Олег про себя проговаривал текст из писем Виктории: она писала не очень много, поэтому нетрудно было выучить. Виктория говорила, что в письме должны быть только самые важные и ценные слова. Олег согласен с ней но своих слов он не мог сдержать, поэтому у него всегда получались весьма длинные письма. Олег писал о природе, о событиях, о товарищах, считая необходимым рассказать обо всем этом, поскольку это все важно. Каждодневная усталость, враги, бури это неважно; то, что опять нечего есть тоже неважно. Это просто неудобства. Олег хотел писать о жизни, которая очень многогранна. В том листке, который он хотел переписать, всего несколько строк; это не письмо в явном виде. На севере полуострова южные сосны стоят бок о бок с кедрами. Сейчас кедров уже не видно, сосны стали более ветвистыми и раскидистыми. Появилось очень много субтропической листвы, особенно в долинах. Геотар приказал не трогать их руками. Бойцы шли разреженным строем и едва могли видеть товарищей из соседних подразделений. Перед Олегом Диодоровым идет рота Владимира, за ним еще одна рота. Владимир набрал очень высокий темп, несмотря на обилие мелких препятствий. Параллельно движется цепь во главе с самим Геотаром. Олега Радостина командир попросил сопровождать Сашу. Время от времени, Олег все же выбегал далеко вперед. Походные рации отключены. Нос и так чувствует направление товарищей. Неширокие реки пересекали прямо вплавь. Один раз понадобилось сделать переправу. Бойцы рубили и таскали бревна, соединяли их друг с другом, в то время как другие охрану вели разведку, охраняли и кипятили речную воду. Владимир опять поспорил с сержантом Кешей (Иннокентием Частовым), в этот раз о том, как обрабатывать бревна. Военная биография у них схожая: они сначала записались на срочную службу, потом остались на сверхсрочную и участвовали в боях с бандитами. Только Владимир дополнительно посещал ускоренные курсы, а также несколько месяцев по учебникам изучал вузовские предметы. Ему в этом помогали друзья. В результате Владимиру присвоили звание лейтенанта. Частов не стремился читать учебники, но у него значительный боевой опыт. Он постарше Владимира и гораздо дольше был на западной границе. Другие бойцы тоже немного старше. Владимир полагал, что его отправили в эту роту под влиянием противоречивой силы, невидимой, непонятной и неумолимой. Эта сила упорно противоречит его целям, делает все наоборот: в школе он хотел стать биологом, но ему велели пойти в сельскохозяйственный техникум, да еще по части тяжелой техники. Науку о почвах он сумел изучить кое-как, в промежутках между моторным и кузнечным цехом. Многие операции приходилось делать вручную. Взрослые волки подшучивали над ним. В 18 лет Владимир записался в армию и хотел бы попасть в летчики; тогда кандидатуры отбирали по личным критериям комдива-лиса. Владимира не взяли, объяснив это тем, что у него рост неподходящий. «Слишком длинный!» хотя Владимир ненамного выше Олега Диодорова, у которого средний рост. Владимира направили в ремонтную часть, откуда, впрочем, его скоро перевели на военный завод. Там Владимир случайно встретился с Олегом, и они оба готовы были прыгать как маленькие. С тех пор они общались постоянно. Владимир и Олег участвовали в операциях, Олег помогал Владимиру по ряду предметов. Владимиру с Олегом удалось несколько раз съездить в Благовещенскую область. Они там занимались разнообразными делами, выступали перед школьниками, перед юными волками и волчицами. Владимир говорит, скоро в их поселке возведут новые улицы. Они уже спроектированы. Строить будет без значительного нарушения окрестной растительности. Владимир приглашал Олега переехать туда насовсем, но Олег не знал, согласиться ли Виктория. Он ни разу с ней об этом не поговорил.