— Обследование? — насторожился я. — А это еще зачем?
Я видел, что голова Сери повернута в мою сторону, но не мог различить выражения ее лица.
— Это сугубо по желанию. Каждый пациент имеет право на регулярную проверку здоровья.
— Так значит, они даже не уверены в результативности своих процедур!
— Врачи уверены на сто процентов, а вот с пациентами бывает разное. Мне кажется, что эти обследования — нечто вроде психологической поддержки. Лотерея хочет показать этим людям, что не бросила их на произвол судьбы.
— Они излечивают все, кроме ипохондрии, — сказал я, вспомнив свою знакомую, ставшую врачом. Она смеялась, что добрая половина ее пациентов приходят на прием просто так, за компанию со своими друзьями. Нездоровье становится у них привычкой.
— Решать будешь ты, Питер, и никто тебе в этом не поможет. — Сери взяла меня за руку. — На твоем месте я бы тоже, наверное, сомневалась. Но мне не хотелось бы пожалеть впоследствии, что упустила такой шанс.
— Как-то это все не совсем реально, — пожаловался я. — Смерть никогда меня не волновала, скорее всего, потому, что мне никогда не доводилось смотреть ей в глаза. А как другие люди, они тоже так себя чувствуют?
— Не знаю.
Сери отвернулась, теперь она смотрела на темные, едва прорисованные силуэты деревьев.
— Ну да, мне прекрасно известно, что когда-нибудь я умру, но я не могу в это