Ты же свои както получил?
Получил. Протезов у меня за тринадцать лет было много и разных. Пробовал российские, грузинские, украинские искусственные руки и ноги, но ходить и бегать стал на фирменных, импортных, немецких, там, эта индустрия работает на то, чтобы человек полноценно жил дальше. А для этого нужен протез«мерседес». Стоит он как крыло Боинга и, пожалуй, единственный способ его добыть участие в спортивных соревнованиях. Ну, и второй убить за протез шутка, Егору показалось, зашла, вызвав у всех смешок, или быть обеспеченным.
Так, ты, что олигарх?! смешно сказал Берг.
Егору показалось, что Кобергкаев подбирая замену трудному слову, так ее и не нашел.
Много, ты, их тут увидел? с насмешливой дерзостью ответил Егор, больше потешаясь над увулярным дефектом речи Берга.
Ты первый! вызвал он очередную кривую ухмылку.
Ну, что ж пусть так
После этого все замолкли, а Егору представилась возможность осмотреться.
Донецк был не устроенным, как квартира с только что вынесенной по случаю пожара мебелью, с одним отличием еще не пепелище. В городе были проблемы во всем, но казалось, проблемы с интернетом принимались людьми куда серьезнее прочих. Люди без особого успеха толпились у пунктов раздачи гумпомощи, на продуктовых и вещевых рынках, еще больше у банкоматов и отделений банков. Более молодые толкались у точек раздачи вайфая обменивались новостями, постили фотки происходящего в мессенджерах. Многих война сблизила даже этим.
Регулярно приходящие гуманитарные конвои из России, пожалуй, были единственной помощью, без которой жителям Донецка было бы крайне сложно. Люди жили практически впроголодь, многие лишились своих домов и квартир и были вынуждены переехать, кто в чужие квартиры, а кто из Республики. В этом плане свободного жилья в городе было много.
В целом вокруг царила нищета и бардак на много лет вперед. По городу, казалось, бесцельно, но с очевидными задачами разъезжали военные всех цветов солдатской радуги и шлюхи с сутенерами на джипах. Казаки в папахах с автоматами и нагайками на показ пили водку посреди улицы на капоте машины, выискивая злыми опухшими глазками в прохожих ритуальную жертву недавних диверсий. Повсюду бродили неприкрытые бандитские шайки с плохо скрываемой целью грабеж населения. Судя по всему, решил Егор, это было началом упадка хозяйственного благосостояния Донецка и, вероятно, всего востока Украины.
Пожалуй, на каждой улице и проспекте Донецка чувствовалось, что народ стремиться примкнуть к России, рассчитывает на военную и финансовую поддержку, хотя в российском Ростове люди жили почти также бедно, с таким же чувством надвигающейся войны. Да и чего греха таить, также нищенски люди жили далеко за пределами Ростов Донецк, уже сразу за МКАДом. Только что о войне в Украине узнавали из брехливого телевизора.
Но, торжество и гордость русского народа Донецка, пожалуй, как и России в целом, с его нравственной силой, высоким моральным духом и народным гневом, вылившиеся в тяжелое противостояние и борьбу за независимость Донбасса разрушали бытовые проблемы, и все та же предательская политика власти.
«Страна, как после польско-шведской интервенции, смотрел по сторонам Егор с заднего сидения внедорожника, под бодрую осетинскую музыку, кровавая пустыня! Тогда Россия не могла защититься от набегов ногайских и крымских татар, и казаков Сейчас эти маргинальные шайки снова здесь, хлынули сюда из разных областей, поживиться тем, что осталось; литовцев не хватает. Тогда они набегали до самой Москвы, а сейчас из Москвы подумал он и о себе. Парадокс, не иначе. А недостаток продовольствия был результатом грабежей гуманитарных конвоев «разбойниками с большой дороги». В казне нет ни денег, ни хлеба вернулись на четыре века назад, в смутные времена».
Осетинскую музыку сменила какая-то русскоязычная радиостанция, диктор которой, как показалось счастливым голосом Владимира Соловьева, вскоре сообщил, что скандально известный генерал Сергей Кульчицкий прежде неизвестный Егору в прошлом начальник управления боевой и специальной подготовки Главного управления Нацгвардии Украины, заявлявший в своем мартовском интервью журналистике «Русского репортера» Марине Ахметовой о том, как будет убивать русских солдат и мирное население на востоке Украины и центральной России, был похоронен позавчера на Лычаковском кладбище во Львове.
«Трудно сказать, какую тактику мы выберем, цитировал диктор генерала Кульчицкого. На войне любая хороша. Лишь бы наши солдаты оставались живы, а ваши погибали. На дуэли мы драться точно не собираемся, но мы будем мочить вас в сортирах. И на вашей территории тоже, слушая это, Егор подумал, что в новейшей истории авторство классического уголовного выражения из лагерей сталинской эпохи пока что принадлежало нынешнему главе государства, грозившему подобными водными процедурами заполучить победу в Чечне, но Кульчицкий, цитируя российского «гаранта Конституции» оказался куда изобретательнее, сильно переплюнув теперешнего противника. В ход будут пущены все средства. Утверждал ныне покойный генерал. Будут рваться ваши вокзалы. Цитировали его. Мы будем отравлять вам колодцы. Мы насыплем вам какую-нибудь гадость в водопровод. И мне все равно кого из вас убивать мирное население, немирное»
Слава богу, эту мразь замочили! сказал Тутыр.
«Напомним, продолжал диктор, что генерал Кульчицкий погиб двадцать девятого мая, в ходе вооруженного конфликта на востоке Украины в результате падения вертолета, сбитого ополченцами ДНР из ПЗРК близ горы Карачун, недалеко от Славянска».
Этот ублюдок, бывший российский офицер морской пехоты, сказал Голиаф.
Каким способам ведения войны научили такими и воевал, добавил Берг. Есть с кого пример брать. Одна военная школа будет
Кем командовал генерал? спросил наконец Егор.
Тутыр цыкнув, думая, что Егор спросил у него, пожал плечами.
Уебскими внутренними войсками и карательными добробатами с Майдана, сказал Берг за подголовником, яростно сжимая руль.
Егор поежился, спрятал подбородок за ворот куртки, в миг раздумав что-то комментировать.
Ну, все, приехали.
Конечной точкой оказался какойто рынок, со сломанной вывеской над центральным въездом «РОВСКИЙ».
Работаем по привычной схеме, сказал Голиаф, легенда прежняя: собираем налог на развитие первого республиканского банк ДНР Эй, ты, обратился Голиаф к Егору, никуда не лезешь, смотришь, на тебе прикрытие с недавних пор у нас объявились конкуренты Позывной у тебя есть?
Нет, в очередной раз признался Егор.
Эй, зачем бесишь меня?! с трудом сдерживая злобу сказал Берг. Я тебе сказал придумай! Не можешь сам я придумаю, потом не обижайся! Как тебя зовут?
Егор Бис. Сказал Бис.
Бис? удивился Берг, задумчиво повторив. Бис Будешь «Бес»! за секунду, не мешкая, выдал он, но тут же раздумал. Нет! Есть уже, бля, один Бес, сильно много нехорошо «Бесенок»! Бесенком будешь, в раз, за всех решил Кобергкаев, добавив. Возражаешь да, нет, все? Порешали вопрос!
Возражать Бергу не хотелось, собственно Егор даже не успел возразить несмотря на то, что ни один из предложенных вариантов, мягко сказать, не устраивал. В первую минуту Егор даже был категорически против, вроде как не по Сеньке шапка, но, тут же остыл не хотел затевать сомнительный спор при первом же случае.
«В конце концов замирился с собой, как бы не звали быть им не обязан». То, чем предстоит заниматься опасно? только и спросил.
А ты как думаешь? продолжил злиться Кобергкаев. Желчь так и выплескивалась из его рта, как кипящие щи из кастрюли.