Я бросил на нее раздраженный взгляд и та на миг стушевалась. Но едва мы отошли на несколько шагов, как голос с акцентом снова заскрипел рядом:
Не веришь мне, красивый! Зря не веришь. Помочь хочу!
Оля шагала чуть впереди, старательно не обращая внимания на происходящее. По всему было понятно, что она раздражена не меньше моего, но отвлекаться, чтобы отшить настойчивую женщину, времени совсем не было. Поезд отправлялся через семь минут, и мы сосредоточили все силы на финальный рывок.
Ай, ладно! Бесплатно расскажу! она все время шла рядом, стараясь заглянуть мне в лицо и путаясь ногами в длинной юбке, Слушай меня, красивый: не надо тебе ехать! И жене твоей не надо. Беда будет. Деньги большие будут, золото будет, но зло в них. Слышишь? Беда с ними к вам придет. Не бери! Не гонись за богатством!
Я остановился, переводя дыхание, еще раз раздраженно взглянул на цыганку и уже чуть не сказал в ответ «пару ласковых», но она опередила:
Друг твой погнался и где он сейчас?
Подготовленная «пара ласковых» застряла в горле. Я замер и, все еще тяжело дыша, смотрел на гадалку. Она тоже примолкла, заискивающе изучая мою реакцию и, по всей видимости, поняла, что попала в точку.
Ты о себе не думаешь о детях подумай, красивый, переменив тон на более спокойный и даже какой-то доброжелательный, продолжала вокзальная «златозубка», Жена твоя мудрая. Если меня не послушаешь, дальше только ее слушай.
Я стоял перед цыганкой, испытывая смесь негодования, стыда и интереса. Стыдно было за то, что я взрослый, образованный человек банально поддаюсь на стандартный вокзальный развод. А интересно было от того, что эта весьма странная особа каким-то загадочным образом угадала о событиях десятилетней давности. Тогда я потерял своего лучшего друга Вовку. Он погиб по собственной глупости, ввязавшись в очень грязную историю с заказными убийствами и чужими деньгами. Большими деньгами. По счастливому стечению обстоятельств мы с Олей остались живы, хотя и были на волоске от смерти. Вовка умер практически у нас на руках. Воспоминания прокатились холодной волной по спине, и мне сильно захотелось пить.
Иди, красивый, а то жена твоя расстроится. Чистая душа у нее, добрая. А денег не надо. Вернешься сам захочешь дать. Здесь меня найдешь. Рамона я.
Она резко развернулась, от чего ее длинная юбка раздалась вширь, и быстрым шагом пошла к автомобильной стоянке, на которой, как всегда, суетились таксисты и их пассажиры.
Сережа! Ты нормальный вообще? Мы на поезд опоздаем! Оля стояла чуть впереди, гневно уперев руки в бока.
Я снова подхватил тяжелый акваланг и заковылял к вокзалу. На душе стало гадко. Мысленно выругал себя за то, что обратил внимание на такую откровенную чепуху. Даже плюнул в сердцах. Оля заметила перемену моего настроения и, стараясь идти не отставая, поинтересовалась:
Чего ты на нее вообще внимание обращал? Еще скажи, что денег дал!
Да не давал я ничего! Просто передохнуть остановился. Наговорила какой-то хрени несусветной, блин. Все настроение испоганила.
Ой! Я тебя прошу, Сереж! с улыбкой и наигранной иронией в голосе сказала Оля, Нашел из-за чего расстраиваться! У нас отпуск начинается, завтра в море плавать будем, а ты на каких-то мошенницах зацикливаешься. Какая у нас платформа?
Мы подбежали к поезду в самый последний момент. Проводница что-то недовольно фыркнула, но, все же, великодушно откинула лестницу и позволила войти в тамбур. Там нас уже ждал взволнованный Игорь высокий, худощавый, интеллигентного вида мужик, с которым я как-то познакомился на одном из интернет-форумов, посвященном дайвингу.
Вот уже пять лет я увлекался подводным плаваньем, посвящая этому занятию непозволительно много свободного времени, не говоря уже о количестве потраченных денег на дорогостоящее оборудование и постоянные поездки. За эти годы сколотилась небольшая, дружная компания, состоящая из совершенно разных людей, но увлеченных одним общим делом. Игорь был одним из таких людей. Ежегодно организовывались совместные выезды в Крым. Мы разбивали палаточные лагеря на берегу моря и наслаждались отдыхом вдали от цивилизации, с ее осточертевшей суетой. Однако в этом году, как назло, почти у всех возникли какие-то неотложные дела, пожертвовать которыми, ради традиционной поездки, решились не все. Точнее будет сказать, что пожертвовали только мы с Олей и, собственно, Игорь. Да и он-то согласился поехать только потому, что недавно от него жена ушла, и все неотложные дела как-то в один момент рухнули, став незначительными.
Немного посокрушавшись по поводу нашего с Олей опоздания, он легко подхватил оба акваланга и двинулся по узкому коридору вагона к купе. Подойдя к двери, Игорь деликатно постучал. Послышалось: «Открыто!»
Мы вошли. Три полки были свободными. Одну верхнюю занимал крупный мужчина средних лет, возлегающий в одних лишь семейных трусах и читающий какую-то до пошлости желтопрессную газету. Увидев нас, он слегка засуетился, отложил в сторону чтиво, и приподнялся на локте, явно проявляя интерес к попутчикам. Затем громко поздоровался и, не дожидаясь ответного приветствия, представился:
Виталик.
Мы не сразу его поняли, а я даже обернулся назад, рассчитывая увидеть там Виталика, к которому, по моему мнению, мужчина обращался. Но там никого не оказалось. Снова посмотрев на мужчину, увидел на его лице приветливую улыбку. Он протянул ладонь для рукопожатия. Я ответил ему и тоже представился:
Сергей. А это Оля.
Игорь, пожимая руку Виталику, сказал мой товарищ.
Когда со скоропостижным знакомством было покончено, мы принялись раскладывать багаж по полкам. Поезд тронулся. Мужика заинтересовали акваланги и он, не скрывая восхищения, спросил:
Так вы что, эти, что ли? многозначительно покрутил пальцем в воздухе, Ну, эти водолазы, короче?
Ага, коротко ответил я, совсем не имея расположения к задушевным беседам. Тем более с незнакомым человеком. Сказывалась и усталость, накопленная за день сборов и паршивое настроение, испорченное цыганкой Рамоной. Хотелось поскорее лечь на свою полку и забыться глубоким сном, чтобы утром проснуться в волшебном мире южного полуострова и начать, наконец, долгожданный отдых. Но Виталик, видимо, был расположен иначе. Он дождался, когда мы рассядемся на нижних полках, затем суетливо, как-то неуклюже спустился вниз, и предстал перед нами во всей красе полураздетого, грузного тела в семейных трусах розового цвета. Он широко улыбнулся, приподнял массивные плечи и у самого лица часто потер друг о дружку ладони. В этот момент он был похож на какого-нибудь мультяшного «злого гения», задумавшего очередную пакость против человечества.
Ну, что? За знакомство по чуть-чуть?
О нет, спасибо! Я пас! тут же запротестовал я, догадываясь, чем может обернуться такая поездка.
Но «злой гений» Виталик не обратил на это абсолютно никакого внимания. Он быстро спустил с багажной полки свой рюкзак, немного покопошился в нем и извлек на столик бутылку водки.
С вас закуска, граждане! безапелляционно заявил он, и сразу добавил, Возражения не принимаются! У меня покушать нечего. Буду есть вашу еду. Могу и с вами поделиться, если хотите. Вы же не позволите помереть с голоду, правда?
Он жалобно посмотрел на Олю. Та сконфуженно улыбнулась, посмотрела на меня, видимо, ища поддержки, и пожала плечами. Игорь деликатно молчал, наблюдая за происходящим с серьезным лицом, лишь изредка пошевеливая пучком нелепых черных усов под носом. Виталик напоминал нашкодившего ребенка, натянуто улыбающегося и словно говорящего: «Ну, чего вы все? Ну, я же так пошалить просто». Карлсон, блин!