И вот прихожу я домой и говорю: «Дорогая, как ты смотришь на то, чтобы со мной повенчаться?» Она так хитро на меня поглядела и сказала: «Хорошо, дорогой, я исполню твой «бзик», но ты исполнишь мой «бзик». «Какой?» «Мы с тобой распишемся». На что я ответил, что это само собой разумеется, ведь венчание подразумевает официальную регистрацию брака. Дорогая была несказанно рада.
Мы стали готовиться к свадьбе. Дело было после кризиса, дефолта 1998 года, после «развода» с компаньоном Новатором, когда мы остались вдвоем с Консерватором, и денег у нас не было. Потеря не возвратных долгов 500 000 долларов сказалась. Почему-то мы так решили, что свадьба все равно нужна. Венчание было шикарным: мы нарядили две повозки лошадей и поехали в церковь не на машинах, а на лошадях. Мы пригласили только самых близких друзей с детьми. Венчание длилось час, а регистрация минут двадцать, но по времени настолько все прошло незаметно, будто на одном дыхании. Ощущения венчания и регистрации оказались прямо противоположными. Регистрация совершенно обыденное действо: наденьте кольца, распишитесь, а это ваш первый поцелуй. Тогда еще все засмеялись насчет этого первого поцелуя. Венчание так все красиво, торжественно, ведь на самом деле совершалось таинство, которое не поймешь рационально, рассудком, лишь душой поймешь и сердцем, когда соединяешься с любимым человеком действительно священными узами брака. Колокольный звон, разливался по округе, когда мы вышли из церкви. Особенно были довольны, конечно же, матушки. Я был слабо верующим не воцерковлённым. Просто чувствовал какое-то рвение своей души к Богу, даже молитв еще никаких не знал. Молитвам, "Отче Наш" и "Богородица Дева радуйся", меня научила младшая дочь, да, да младшая дочь, а её в свою очередь няня, моя первая учительница Зоя Георгиевна. Запомнились слова венчающего нас Владыки: «Любовь и совместная жизнь это не смотрение друг на друга, но в одну сторону».
Мы организовали скачки на лошадях, для нас прыгали парашютисты. Даже фигуры высшего пилотажа должны были быть показаны в небе, но, директор авиа спортклуба, не смог дать самолеты, потому что был какой-то приказ, какое-то ЧП произошло тогда, и летать было нельзя. Но прямо с неба прилетел парашютист и подарил милой цветы. Свадьба получилась на славу, несмотря на то, что приглашенных было совсем немного, а праздник длился всего один день.
Началась наша узаконенная жизнь. Я задумался: вот свадьба была хорошая, истратились мы не сильно, коней тогда друзья дали мне бесплатно, авиа спортклуб тоже ни копейки с меня не взял, это все было просто подарком друзей. Только за фольклорную группу я заплатил символическую сумму. Этих друзей, даже и на свадьбе-то не были, они говорили: «Ты для нас делал хорошее, мы тебе делаем в ответ тоже хорошее». Я задумался о свадебном путешествии, что неплохо было бы съездить куда-нибудь. Но денег у нас не было в связи с кризисом и связанными с ним сложностями.
Шел я из гаража, начал мысленно с Богом говорить: «Господи, я так хочу съездить в свадебное путешествие, свозить любимую, но не могу потратить много денег. Можно ли так организовать, чтобы было и дешево, и хорошо?» У меня же был опыт разговора с Богом, когда бросал курить. У меня даже место это, где я просил Бога, стало традиционным. Продолжаю думать: «Если возможно это, то съездим, если нет, то и не поедем, ничего страшного. Но хотелось бы». Поехали мы в Тюмень, наши хорошие друзья порекомендовали нам не значимую такую, совсем еще не разрекламированную турфирму, куда можно было обратиться, услугами которой они уже не раз пользовались и остались, очень довольны. Я там высказал свои пожелания: чтобы получилось интересно, пусть не шикарно, но, главное, недорого. Нас спросили, не хотим ли мы поехать в рекламный тур, организованный турагентствами, куда едут тур агенты люди, которые продвигают туризм. Обычно все это обходится весьма дешево, платить приходится только за перелет, все пребывание там, за границей оплачивает фирма страны посещения. Люди заинтересованы в том, чтобы мы туда послали своих туристов. Почему бы нет? Конечно, нас заинтересовало это предложение.
Предложили нам Южную Америку, водопады Игуасу, место стыковки трех стран. Очень интересная программа, везде пятизвездочные отели, полторы тысячи долларов на человека. Это было очень дешево, и мы, недолго думая, согласились. А у меня даже трех тысяч долларов нет. Думаю: "Вот бы за девятьсот найти тур". Я ответил, что привезу предоплату полторы тысячи, а потом и все остальное. Жена загорелась предстоящей поездкой, да мне и самому интересно, в Южной Америке мы еще не были (кстати, до сих пор). Через две недели мы взяли деньги, приехали в турфирму. А нам там и говорят: «Мы нашли вам другую поездку вы же просили дешевле? Бали за девятьсот долларов на человека». В голове зазвенели колокольчики: «Ничего себе, я только подумал и вот, на тебе!»
Об острове Бали я мечтал уже давно. Хотел там побывать после просмотра передач Дмитрия Крылова об этом острове. Но поездка все откладывалась: то пожары по всей Индонезии, то нехватка денег. Традиционный бизнес это качели, батут, как хотите, подводная лодка, идущая то вверх, то вниз.
Нам хватило заплатить за стоимость тура, и мы стали собираться. Немного смущало наше маленькое скрытое положение: «А как же мы сможем там влиться в коллектив, нас же раскусят, что мы не имеем никакого отношения к туристической деятельности?» Нам сказали: «Держитесь линии поведения, будто вы работник турфирмы, а ваша жена редактор местной газеты». Тогда мы даже не подумали, что у нас фамилии разные.
Через некоторое время нам пришло подтверждение на выезд. Встреча была назначена в аэропорту Шереметьево, директор туристической фирмы, Виктор Иванович Загребин пожал нам обоим руки. Я жену предупреждаю: «Если что, не сознавайся, а то нас сейчас оставят, и деньги пропадут, и поездка». Некоторое время погодя подходит ко мне Таня и шепчет: «Сам директор спрашивал у меня, правда ли, что я редактор газеты «Газовик Сибири», я ему сказала: «Да, Виктор Иванович, правда». Он ничего не ответил и отошел». Я говорю: «молодец, что не созналась, если что, мы с тобой просто разволновались и не знали, что сказать». Но мысль, что это все же плохо врать, не давала до конца успокоиться. «Ну и что, у нас свадебное путешествие. Все, молчим, ничего не делаем».
Если вы что-то хотите попросить у Бога, то он это сделает. Не сразу, но сделает. И сделает все намного лучше, чем вы ожидаете. И устроит все так, как будто это произошло само собой, как это и было у нас.
Там мы познакомились с великолепными ребятами, все они были, естественно, работниками турфирм. Это были шикарные люди. У нас с ними сложились великолепные отношения и общение на долгие времена. В первую ночь пребывания там, мы легли спать в шесть утра, а в восемь уже встали на завтрак. Балийцы ходили, подсвечивая нам фонариками, и дивились на людей, которые в шесть утра еще не спали, а в восемь уже были, что говорится, как штык. Нам организовали отдельную «поляну» для завтрака, предложили шампанского, я тогда уже не пил. Так вот эти одиннадцать или двенадцать дней не помню точно, сколько мы спали по два-три часа в сутки: разговаривали, общались, все время смеялись. Днем мы обследовали отели, вечером отдыхали. Отели на Бали все хорошие, а мы жили в пяти самых шикарных.
Однажды Виктор Иванович показался мне совсем уж «пасмурным». Что случилось, спрашиваю. Отвечает: «С руководством той стороны, с одним китайцем вредным, не могу найти общего языка». Я предложил помолиться за него: «Давай я за тебя помолюсь». Он согласился. Я молился своими словами, молитв не зная. Попросил с особым чувством у Бога помощи для «Шефа» так мы его прозвали. На следующий день он радостный подбежал ко мне и поведал, что все устроилось и разрешилось, как он и хотел. Я был очень доволен и рад за него. Он спросил, какие молитвы я читал. Я ответил, что это были мои слова. Он безмерно удивился, что я, венчанный, до сих пор не знаю ни одной молитвы. "А я утренние и вечерние правила знаю наизусть", сказал он мне: "Я был милиционером, но не «мусором», а просто «ментом». В один несчастный день меня облили бензином и подожгли, ожоги покрывали 80 процентов тела. Никто не думал, что я выживу" Шестьдесят процентов уже предельно опасная цифра. "Медсестра, увидев меня, пыталась хоть как-то облегчить мои страдания и утешить: «Успокойтесь, все будет хорошо» и сама заплакала, понимая, что я, скорее всего, умру. На моем теле не было живого места, с тех мест, где была кожа, медицинским рубанком снимали уцелевшие куски и накладывали туда, где кожа полностью сгорела. Я выжил, молился Богу, и Господь меня спас». Все это, он мне поведал, в дружеской беседе.