Дверь отворил понурый Ефим, но, увидев Николая Семёновича, почему-то обрадовался.
Барин, в голосе звучала неподдельная искренность, Андрей Николаевич дома, но находится, как он говорит, в состоянии, как её, ипохондрии. Во, пока выговоришь, язык сломаешь. Приказал никого не принимать.
Так ты, голубчик, доложи.
Так не велено.
Ты меня не зли. Я не за милостыней явился, а по служебному делу. Доложи, что пришёл чиновник для поручений при начальнике сыскной полиции Власков. И быстро мне!
Не прошло и минуты, как Ефим вернулся.
Следуйте за мной.
Хозяин поднялся из-за рабочего стола и кивнул головой в знак приветствия.
Простите за мой домашний вид, Горчаков выглядел стройным даже в толстом халате, но я не хочу никого принимать. На левой стороне его лица расплылся тёмный, почти чёрного цвета синяк. В таком виде я не стал появляться на службе, и министр проявил ко мне участие, разрешил остаться дома.
Андрей Николаевич, Николай Семёнович расстегнул пальто, я к вам на несколько минут, сами понимаете, что дознание иной раз требует беспокойства.
Понимаю.
Власков достал из кармана пиджака конверт с фотографией убитого и потянул хозяину квартиры.
Не будете ли вы так любезны сказать, знаком ли вам этот человек?
Горчаков достал из конверта фотографическую карточку, взглянул на неё и изменился в лице.
Это труп? спросил он внезапно осипшим голосом.
Увы. Так вы узнаёте этого господина?
Да, это тот, кто бил меня, Горчаков указал рукой на опухшую щёку, и пытался меня убить. Значит, вы его?.. Андрей Николаевич поднял удивлённый взгляд на чиновника для поручений.
Нет, коротко ответил Власков, мы всегда имеем указание брать преступника живым, даже если он сопротивляется. Здесь иной случай при ограблении ещё одной квартиры хозяин, обороняясь, убил этого бандита.
Убил?
Так уж стряслось.
Значит, нападение устроили одни и те же люди, с удовлетворением произнёс Владимир Гаврилович. От полноты чувств начальник сыскной полиции даже поднялся и прошёл по кабинету, но не только это важно, Филиппов остановился. Знаете, Николай Семёнович, есть ещё одна хорошая новость. Вот не знаю, как к ней относиться. В карманах убитого преступника найден билет внутреннего займа с номером, якобы сгоревшим в пожаре на квартире господина Елисеева.
Власков присвистнул.
Вот так поворот!
Николай Семёнович, Владимир Гаврилович выдвинул ящик стола, достал перстень и протянул Власкову, а теперь посмотрите на гравировку.
Е. И. Е. раздельно выговаривая каждую букву, произнёс чиновник для поручений Власков и поднял непонимающий взгляд.
Ах да, вы же, видимо, не знаете. Бережицкий вёл дело о пожаре в квартире одного купца, так вот, гравировка может означать инициалы пострадавшего Егора Ивановича Елисеева.
Дела связаны? Николай Семёнович наморщил лоб.
Вполне возможно, хотя Владимир Гаврилович не договорил и взялся за ус. Не верю я, Николай Семёнович, в такие совпадения. Но даже если преступник у нас один, то всё равно хочу в этом убедиться. Съезжу к господину Елисееву. Может быть, он что-то сможет прояснить.
С экспертом Брончинским начальник сыскной полиции столкнулся в дверях.
Я к вам, Владимир Гаврилович!
Вижу по вашему озабоченному лицу, что есть новости?
Есть, но не будем же мы о них говорить в дверях.
Простите, и Филиппов пропустил Константина Всеволодовича в кабинет. Вернулся вслед за экспертом Власков.
Новости таковы: нож действительно изготовлен не для продажи, а, так сказать, для личного пользования, где-нибудь в деревне или селе, где есть кузнец. Но не это главное, господа. Я ассистировал доктору Стеценко при вскрытии убитых на Гороховой, и выяснилась любопытная деталь ширина ран не соответствует ширине лезвий ножей, которые мы обнаружили в телах.
Филиппов и Власков обменялись взглядами.
Следовательно, убийца поставил сцену борьбы хозяина и грабителя для нас? Николай Семёнович то ли утверждал, то ли спрашивал.
Видимо, да.
Таким образом второй бандит хотел отвести от себя подозрения и представить нам убитого преступника единственным исполнителем, сказал Филиппов. Я не знаю, была это мимолётная жалость к Горчакову или далеко идущий план, но так или иначе, это внушило Андрею Николаевичу мысль о том, что второй преступник менее кровожаден.
Да, Владимир Гаврилович, вы правы, ведь от господина Горчакова нам всё равно стало известно, что нападавших двое и один из них противник убийства.
Сейчас он хочет нам показать, что главным был убитый, Владимир Гаврилович посмотрел в окно и задумчиво добавил: Что-то мне подсказывает убийства продолжатся, но не сейчас, а через некоторое время. И нападения совершены не случайным образом, их должна связывать какая-то нить. Пока я её не улавливаю.
Самая простая нить это, Брончинский улыбнулся, показав белые зубы, как ни странно, женщина.
Не очень похоже, отмахнулся Власков. Я же не говорю, что это истинный мотив, пошёл на попятную Константин Всеволодович.
А ведь вы можете оказаться правы, посмотрел на эксперта Филиппов.
И каким образом? Николай Семёнович был удивлён, что начальник сыскной полиции поддержал Брончинского, казалось, в бредовой идее.
Можно допустить, что у них одна любовница или они пользовались услугами одной и той же дамы, последнее прозвучало двусмысленно. Надо мне навестить господина Елисеева, добавил Владимир Гаврилович, и самому прояснить некоторые детали. Кстати, где Бубнов?
Вы же его с Михаилом Александровичем направили на квартиру, где проживал Григорий.
Ладно, поехали.
Егор Иванович, смущаясь от того, что принимает дорогих гостей в домашнем виде, пригласил начальника сыскной полиции и чиновника для поручений в кабинет.
Садитесь, господа, указал рукой хозяина на изящные стулья.
Благодарю, кивнул Филиппов, достал из кармана перстень и протянул Елисееву. Вам знакома эта вещица?
А как же, обрадовался Егор Иванович, это ж мой перстень. Он находился в шкатулке у моей супруги. Вот на нём и мои инициалы: Е.И.Е «Егор Иванович Елисеев». Вы нашли поджигателя?
Да, коротко ответил Владимир Гаврилович.
Кто он? нетерпеливо спросил хозяин. Простите, если в интересах следствия вы не можете назвать его имя, то
Начальник сыскной полиции не обратил внимания на слова Елисеева.
Егор Иванович, вы видели когда-нибудь вот этого человека? и протянул хозяину дома фотографическую карточку.
Увы, тот отрицательно покачал головой, не припомню, и, подняв взгляд на Филиппова, тихонько произнёс: Он мёртв?
К сожалению.
Я не предполагал побледнел Елисеев.
Егор Иванович, можете быть спокойны, вашей вины ни в чём нет. Человек, запечатлённый на карточке, замечен не в одном преступлении. Поэтому понёс заслуженное наказание.
Я
Лучше посмотрите ещё раз внимательнее. Может быть, вы встречали этого человека ранее? Может быть, на него обратила внимание прислуга, или он крутился во дворе, что-то вынюхивая?
Владимир Гаврилович, рад бы вам помочь, но в данном случае я бессилен.
Хорошо. Вы не будете возражать, если я опрошу всех живущих в вашем доме?
Отнюдь.
Уже взявшись за ручку двери, ведущей из кабинета, Филиппов спросил:
Егор Иванович, простите, вам имена Андрея Николаевича Горчакова и Ивана Самсоновича Иващенко о чём-нибудь говорят?
А как же, с некоторым удивлением ответил хозяин. Я бы не сказал, что они близкие мои приятели, но иногда мы встречаемся за карточным столом, то у меня здесь, то у Андрея Николаевича на Большой Морской, то на Гороховой у Ивана. А в чём, собственно, дело?
Ничего существенного, Егор Иванович. Преступник, изображённый на карточке, побывал и у них.
Тоже поджоги?
О, нет, там кражи. Кстати, не подскажете, за карточным столом вы собирались втроём?